Гревен рассчитывал, что в крайнем случае, когда Сесили исполнится двадцать два года, он обратится за советом к своему другу, де Гондревилю, и тот выберет ему в Париже среди герцогов империи подходящего мужа для внучки, такого, который пришелся бы ему по вкусу и отвечал бы его честолюбивым замыслам.
Северина застала отца в саду, он сидел на скамье под цветущим кустом сирени и пил кофе, так как было уже половина шестого. По его огорченному лицу она сразу увидела, что ему уже все известно. Действительно, старый пэр Франции только что прислал к нему слугу с просьбой навестить его. До сих пор старик Гревен избегал поощрять честолюбие дочери, но сейчас, поглощенный горьким раздумьем и одолеваемый самыми противоречивыми мыслями, он нечаянно проговорился и выдал свой секрет.
— Дитя мое, — сказал он, — у меня были самые широкие и блестящие планы относительно твоего будущего. И вот теперь с этой смертью все рухнуло. Сесиль была бы графиней Келлер, потому что Шарль благодаря моим стараниям прошел бы в депутаты от Арси и в будущем унаследовал бы от своего отца звание пэра. Ни Гондревиль, ни его дочь, госпожа Келлер, не отказались бы от шестидесяти тысяч франков ренты, составляющих приданое Сесили, тем более что в перспективе имеется еще сто тысяч, которые вы когда-нибудь да получите. Ты жила бы с дочерью в Париже и как теща Шарля пользовалась бы всеобщим уважением в большом свете. (У г-жи Бовизаж вырвался восхищенный жест.) Но на нас обрушился удар судьбы, смерть скосила этого прекрасного юношу, сумевшего уже снискать дружбу принца из царствующего дома... А вот теперь этот Симон Жиге пытается вылезти на политическую арену, а ведь он же дурак, да еще опасный дурак, ибо воображает себя орлом... Вы слишком тесно связаны с Жиге и с домом Марионов, и потому надо соблюсти все приличия и постараться найти самую учтивую форму отказа, — но отказать надо...
— Мы, как всегда, сходимся с вами во мнениях, папа.
— Так вот, из-за всего этого мне надо повидаться со стариком Маленом прежде всего, чтобы его утешить, а потом и посоветоваться. Ведь и ты и Сесиль чувствовали бы себя несчастными в старинной родовитой семье из Сен-Жерменского предместья; вам всеми способами старались бы дать почувствовать ваше происхождение; надо нам поискать какого-нибудь разорившегося герцога, из тех, что выскочили при Бонапарте, и тогда мы заполучили бы для Сесили завидный титул, дав ей приличное приданое с раздельным от мужа владением имущества. Ты можешь говорить всем, что я уже обещал руку Сесили; таким образом мы избавимся от всяких дурацких предложений и претендентов вроде Антонена Гулара. Разумеется, молодой Вине тоже метит в женихи, и, пожалуй, он получше всех прочих, что будут зариться на ее приданое: он способный, проныра и родня Шаржбефам по матери, но уж очень характер у него крут... наверняка будет командовать женой, и молод еще, может влюбить ее в себя; и вот тогда ты и не выдержишь, ведь я тебя наизусть знаю.
— Мне сегодня будет очень неловко у Марионов, — сказала Северина.
— А ты, дочка, пришли госпожу Марион ко мне, — отвечал Гревен, — я сам с ней поговорю.
— Я знала, отец, что вы заботитесь о нашем будущем, но я никак не ожидала, что оно сулит нам такие блестящие перспективы, — сказала г-жа Бовизаж, поднося к губам руки отца.
— Я так тщательно все это обдумал, — отвечал Гревен, — что в тысяча восемьсот тридцать первом году купил особняк Босеан.
Госпожа Бовизаж чуть не подскочила от удивления при таком неожиданном открытии, ибо до сих пор отец держал это в строжайшем секрете, но она не сказала ни слова, не решаясь прервать его.
— Это будет мой свадебный подарок, — продолжал Гревен. — В тысяча восемьсот тридцать втором году я сдал его на семь лет каким-то англичанам за двадцать четыре тысячи франков в год; я обделал недурное дельце, потому что он обошелся мне всего в триста двадцать пять тысяч франков, и я таким образом вернул около двухсот тысяч. Срок найма кончается в нынешнем году, пятнадцатого июля.
Северина расцеловала отца в обе щеки и в лоб. Этот секрет, в который он ее посвятил, открывал перед ней такие великолепные перспективы, что у нее даже голова закружилась. «Я посоветую отцу оговорить в завещании, — рассуждала она сама с собой, идя по мосту, — что внукам переходит только право владения на этот особняк, а право пользования остается за мной; я не хочу, чтобы моя дочь и зять выгнали меня когда-нибудь из дому: пусть живут у меня».
За десертом, когда прислуга отправилась к себе в кухню обедать и г-жа Бовизаж могла быть совершенно уверена, что никто ее не подслушивает, она сочла необходимым сделать Сесили маленькое наставление.
— Дочь моя, — сказала она, — вы должны вести себя сегодня вечером, как подобает хорошо воспитанной девице. И вообще, начиная с этого дня, старайтесь держаться более положительно, не болтайте пустяков, не прогуливайтесь наедине ни с господином Жиге, ни с господином Оливье Вине, ни с супрефектом, ни с господином Мартене — словом, ни с кем, даже с Ахиллом Пигу. Вы не выйдете замуж ни за кого из здешних молодых людей, ни из Арси, ни из нашего департамента. Вам суждено блистать в Париже. Поэтому вы теперь каждый день должны одеваться как можно изящней, чтобы приучиться быть элегантной. Мы постараемся переманить к себе горничную от молодой герцогини де Мофриньез и тогда узнаем, где шьют себе наряды княгиня Кадиньян и маркиза де Сен-Синь. Я хочу, чтобы в вас не осталось ничего провинциального, ни малейших следов. Вы будете по три часа в день заниматься игрой на рояле, я приглашу господина Моиза из Труа, он будет приходить каждый день, пока мне не удастся выписать учителя из Парижа. Вы должны совершенствовать все ваши таланты, потому что вам уже недолго оставаться в девицах, самое большее год. Так вот, я вас предупредила, и посмотрим, как вы будете вести себя сегодня вечером. Вы должны держать Симона на расстоянии и не забавляться им.
— Можете быть совершенно спокойны, мама. Я сегодня же примусь обожать незнакомца.
Это слово, вызвавшее улыбку на губах г-жи Бовизаж, требует объяснения.
— Я его еще и не видал, — сказал Филеас, — а все только о нем и говорят. Когда мне понадобится узнать, что это за птица, я пошлю к нему кого-нибудь из полиции либо господина Гролье, чтобы они проверили его паспорт.
Нет во всей Франции такого городка, в котором рано или поздно не разыгралась бы какая-нибудь комедия или драма с участием незнакомца. Очень часто незнакомец оказывается авантюристом, который одурачивает людей, а затем исчезает, похитив репутацию женщины или состояние какой-нибудь семьи. Еще чаще незнакомец — это действительно никому неведомое лицо, и его жизнь долгое время окружена такой тайной, что весь городок начинает интересоваться каждым его шагом. Так вот, надо сказать, что вероятное возвышение Симона Жиге было не единственным важным событием в городе. Вот уж два дня, как внимание жителей Арси было приковано к некоей персоне, появившейся три дня тому назад и оказавшейся первым незнакомцем за много лет. Этот таинственный незнакомец обсуждался теперь на тысячу ладов и служил неистощимой темой для разговоров в каждом доме. Точь-в-точь как тот чурбан, который упал с неба в лягушачье царство.
