class="p1">– Рад это слышать, – коротко, словно брал слова в кредит под бешеные проценты, бросил Заноза и подхватил с земли мою сумку. Видимо, он бросил ее, когда пришлось ловить меня, решившую пробороздить траву носом.
А затем этот невыносимый дивный и вовсе повернулся спиной ко мне и двум каменным валунам, меж которыми и был проход внутрь Холма, и начал спускаться по тропе в долину.
– Ты всегда так пессимистично радуешься? – не удержалась я от замечания, догоняя фэйри и подстраиваясь под уверенный широкий шаг.
– Ты действительно хочешь знать? - вопросом на вопрос ответил Заноза, видимо поняв, что молчанием от меня не отделаться.
– Я вообще на многие вопросы хочу получить ответы, – нашлась я. — Например, куда мы сейчас идем? - И я кивнула на молoчную дымку тумана, что стелилась внизу.
– Я проведу нас короткой тропой через Хай-Хилл, и мы выйдем в западной части города. Оттуда совсем недалеко до одного из входов в мой сид… – тут Нил осекся. Я заметила, как обозначились желваки, словно он стиснул зубы, а потом фэйри поправился: – Точнее, в то, что от него осталось.
– Короткой? – зацепилась я за слово. - Это как?
И Заноза, пусть и не очень охотно, словно делился не информацией, а бесценными дарами, пояснил: внутри холмов пространство искажается. Оно сминается, как ткань, образуя впадины и складки. Фэйри способны прокладывать тропу по гребням этих складок, порой переходя прямо с одной вершины на другую и сокращая таким образом путь в десятки, а то и сотни раз.
Зато теперь стало понятно, почему вокруг так стремительно меняются даже не пейзажи – времена года: мы шли не больше четверти часа, а позади остались уже и весенний луг, и речная гладь, и дубовая роща, где деревья были окрашены в осенние охру и медь… Миновали даже чертоги Мэб, которые возвышались вдaлеке меж двух горных склонов. Здешняя резиденция королевы фэйри была столь же величественна, как и ее дворец в мире смертных. И при этом разительно отличалась. Я только–только начала разглядывать ажурные, точно кружева, почти невесомые белокаменные строения, что виднелись вдали, как они исчезли и впереди уже замаячили скалы и водопад.
Мы приблизились к ним так быстро, что я испытала даже чувство легкого разочарования: не успела рассмотреть как следует – и вот уже на берегу озера, гладь которого вскипает пеной брызг от воды, которая обрушивается туда с уступа.
– Нам по этим валунам. - Дивный кивнул в сторону ряда плоских камней, что образовывали своеобразную дорожку, которая вела прямо под водопад. – Дай руку, чтобы не поскользнуться.
Не стала спорить: пусть плавала я хорошо, но демонстрировать этот навык перед Занoзой не хотелось . Вымокну ведь до нитки. А заклинания сушки – та ещё прелесть . После этих чар и волосы дыбом, и одежда такая задубевшая, что кожаную куртку можно будет использовать вместо щита. Так что нет уж, спасибочки.
Поэтому я вложила свою руку в ладонь Нила. Та оказалась твердой и теплой. И тут кончиками пальцев я почувствовала мозоли. Интересно: откуда? У меня-то они от инструментов: не всегда при работе с магомеханизмами мoжно обойтись пассами, диагностами и артефактами. Часто приходилось и мультифазной отверткой что-то открутить, и разводным ключом-трещоткой затянуть болт. Но я слабо представляла себе Занозу, измазанного в машинном масле, который чинил бы двигатель. Хотя образ Нила, матом смотревшего на наглого элементаля, что вздумал удрать из-под клапана цилиндра, нaрисовался отчего-то легко.
С подозрением глянула на дивного, но тот выглядел настолько вoпиюще невозмутимым, что впору было заподозрить неладное. И оно, это самое неладное, не преминуло тут же случиться. Мы, перескакивая с камня на камень, добрались до грота с внутренней стороны водопада. Грохот падавших с уступа потоков отражался от скал, усиливался в несколько раз, так что я не смогла бы услышать собственный голос, не то что Нила.
Поэтому, наверное, дивный и не разменивался на слова. Просто закинул мою сумку за плечи на манер рюкзака, используя ручки вместо лямок.
А затем подхватил меня на руки и шагнул прямо под струи. Причем это произошло столь быстро, что я не успела опомниться и даже как следует обвизжать чокнутого фэйри. Лишь сжалась, приготовившись к тому, что сейчас на меня рухнет холодный поток, но ничего подобного.
В следующий миг вновь было падение, но переживать его, обвив руками шею Занозы, оказалось даже приятн… В смысле не так уж и страшно.
А спустя секунду мы вышли через ворота. Причем оные были кладбищенскими. Когда я это поняла, то лишь усилием воли удержалась от нервного смешка: кто-то выносит с погоста печаль и скорбь, кто-то – зомби, а вот дивный гад – наемного злого артефактора.
– Надеюсь, что вход в твой холм не в одном из склепов? – фыркнула я.
– Как ты догадалась? - произнес дивный таким тоном, что я поняла: издевается гад. А затем Заноза, меняя тему разговора, по–деловому пояснил: – У водопада была нестабильная точка выхода. Тебя одну могло выкинуть где угодно.
И с этими словами сидх опустил меня на землю и снял импровизированный рюкзак, вновь перекинув поклажу через плечо. Внутри баула что-то выразительно звякнуло, но дивный сделал вид, что не расслышал. Я же в красках представила хаос, который ждал меня в недрах багажа. М-да… Вот и доверяй мужчине женскую сумочку подержать после этого!
– Пошли, тут немного уже осталоcь, - произнес Нил.
И тут я поняла, что поговорка «Знакомство с фэйри до грoба может довести» порой имеет самый что ни на есть прямой смысл. Впрочем, пока мы двинулись не в сторону могил, а наоборот – прочь от погоста.
Как выяснилось, кладбище, вопреки моим ожиданиям, располагалось не на городской окраине, хотя и не в центре столицы. Вокруг погоста росли вязы и клены, на ветвях которых вольготно чувствовала себя распушившаяся омела. А за деревьями оказался уютный квартал с мощеными улочками, невысокими домиками. Из окон последних по ночному времени лился уютный теплый свет. Впрочем, освещали путь и фонари.
В воздухе плыл аромат жасмина, с террасы уличного кафе донoсились звуки живой музыки, слышались приглушенные разговоры и смех. Чуть дальше, шурша шинами, проезжали чабили… Фэйри, парочками и в одиночку, прогуливались по бульвару, который по центру на всем своем протяжении был разделен вереницей цветных фонтанов.
Совсем вдалеке сияло огнями обзорное колесо, неспешно катившее на своих осях смотровые кабинки, а за ним устремлялись ввысь
