камне спиной к нему, но при его появлении сразу обернулась и встала. Вечерний сумрак еще не успел полностью вступить в свои права, позволяя разглядеть просительницу во всей красе. Одетая в снежно-белого меха расшитую красными замысловатыми узорами душегрейку, какие носят только на севере, и такие же сапожки. Невысокая, примерно ему по плечо. С волосами серебристыми, как лунный свет, черными, как смоль бровями и бездонными синими глазами. Ее глаза на мгновение напомнили ему Къяру, и сердце, несмотря на годы проведенные без нее, вновь болезненно сжалось.
– Здравствуй в веках, – на губах девушки заиграла лучезарная улыбка. – Я так счастлива, что ты не отказал в мой просьбе. Вот прими мой скромный дар, – она протянула мешочек раз в пять объемнее, чем тот, который ему отдала Веста.
– Я еще ничем не помог тебе. Так что твоя благодарность преждевременна, – покачал он головой.
Девушка шагнула к нему и склонившись положила мешочек у его ног, после чего отступила:
– Ты пришел, и тратишь на меня свое время. Я благодарна тебе вне зависимости от того сумеешь ты мне помочь или нет.
– Кто ты?
– Урты называют меня Лай-он-на, – распевно произнесла она.
– Как? – от столь дорогого его сердцу созвучия у него перехватило дыхание.
– На их языке: капля росы, отражающая мир, – немного застенчиво пояснила девушка. – Так ты примешь мой дар?
Поняв, что это лишь близкий по звучанию набор слов, Норлан глубоко вздохнул и холодно проронил:
– Да, приму.
После чего повел рукой, и мешочек исчез в одном из его хранилищ.
– Говори, что хотела, – он пристально посмотрел на нее.
– Я потеряла память, – она потупилась под его взглядом и стала нервно вертеть в руках пряжку от своей расшитой бисером душегрейки.
– И что?
– Может, ты поможешь мне вспомнить, где те, кого я любила?
Она подняла на него свои глаза, и он утонул в бездне тоски, которой был полон ее взгляд.
– Понимаешь, – не сводя с него взгляда, продолжила она, – я чувствую, что у меня была семья, любимый, но я не могу вспомнить, кто они и где мне их искать.
– Дел-то… – губы Норлана тронула легкая улыбка, и он вытянул вперед правую руку, сканируя сознание девушки. Однако его импульс будто завязнув в мутном тумане, не вернул почти никакой информации. Удивленный Норлан усилил воздействие, но результат не изменился. Он применил энергетику четырнадцатой сферы, но и это оказалось бесплодно.
– Ничего не понимаю… – он опустил руку, – ты не ставишь блок, я чувствую, что могу считать информацию о последнем периоде твоей жизни, но тебе это вряд ли нужно. Ты и сама это помнишь. А вот дальше мутная масса, явно поглотившая информацию и полностью растворившая ее, – он раздраженно повел плечом. – Причем я не знаю ни одного способа сотворить такое, ну и соответственно как противодействовать такому не знаю тоже.
– Хочешь сказать, мое прошлое безвозвратно потеряно? – в ее взгляде мелькнуло отчаяние.
– Подожди, не надо скоропалительных выводов. Есть другие способы. Дай мне руку.
Она доверчиво протянула ее, и он легко сжал ее пальцы. Это прикосновение неожиданно вызвало в нем давно забытый трепет и прилив желания, но он мощным усилием воли отогнал их, и вскинул свободную руку к небу. Стояли так они очень долго. А звезды тем временем плясали бесконечным хороводом, не желая дать однозначный ответ.
– Вот сколько живу, первый раз такое вижу, – он опустил поднятую вверх руку, потом разжал другую.
– Что говорят звезды? – с надеждой в голосе спросила она.
– Они говорят, что ты та, кем пожелаешь стать.
– Это правда. Урты меня поэтому так и называли, я могу принять любой облик, – девушка грустно улыбнулась. – А о прошлом они тебе ничего не сказали?
– Нет, я не смог найти твоей звезды, все проекции твоей судьбы выходят из мглы черной дыры.
– Грустно, но что поделать. Я вот тоже своей звезды не отыскала. Думала, у тебя получится. Что ж, видимо, придется с этим смириться. Ты был моей последней надеждой.
– Мне жаль, что я разочаровал тебя. Ты позволишь мне вернуть твое подношение? – он вновь осторожно коснулся ее руки. Ему было искренне жаль расстроенную девушку, которой он не сумел помочь.
– Нет! Нет! Что ты! – отшатнулась она. – Я ведь уже сказала, это благодарность не за результат, а за потраченное на меня время. Еще раз здравствовать тебе в веках и прощай, – она чуть склонила голову, а потом стремительно развернулась и направилась к узкой горной тропинке, ведущей к склону горы.
– Постой, – окликнул ее Норлан. – Уже поздно, а путь тебе предстоит неблизкий, может, согласишься воспользоваться моим гостеприимством, коли ничем другим помочь я тебе не смог?
Он и сам не понял, почему вдруг предложил это девушке. Это был минутный порыв, то ли нежелания отпускать ее, то ли желания хоть что-то для нее сделать.
Девушка обернулась, и губы ее тронула нежная улыбка:
– Благодарю тебя. Я не откажусь. Тем более что по большому счету идти мне все равно некуда.
– Что ж, тогда пошли, гостья дорогая.
Он провел ее через арку перемещений в свое убежище и, позвав Весту, попросил приготовить комнату для гостьи.
Проговорив: «Я подготовлю дальнюю комнату в левом крыле», – Веста быстро ушла.
А он провел свою гостью в гостиную и, усадив в мягкое кресло, взмахнул рукой. На низеньком столике рядом с ней тут же появились всевозможные яства, чайник с чаем и чашки.
– Пока Веста готовит комнату, предлагаю выпить чаю, – улыбнулся Норлан.
– Спасибо. Ты несказанно добр, – девушка мило улыбнулась и, налив в чашку чай, осторожно пригубила. Тут же ее улыбка стала еще шире.
– О, это именно то, что мне нравится. Чай с травами. С мелиссой, мятой и зверобоем. Ты угадал мои пристрастия. Хотя, что здесь странного, ты же сканировал мою память.
– Я не считывал информацию о тебе, – сев в кресло напротив нее, Норлан отрицательно качнул головой, – хотя, конечно, мог. Но у меня была другая задача. Я просто сам привык пить такой чай. Когда-то давно меня угостили таким, и с тех пор я пью только его.
– Значит, наши вкусы в этом совпадают. Это приятно, – проговорила девушка, отхлебывая чай маленькими глотками.
– Ты почему кроме чая ничего не берешь? – он придвинул к ней поближе блюдо с сухофруктами, конфетами и пирожными.
– Я не сластена, – качнула она головой.
– А может, ты проголодалась? Я что-то не догадался тебе ничего посущественнее предложить. Ты скажи, если хочешь, не стесняйся.
– Нет, есть не хочу. Да и время больно позднее для еды, – она допила чай и отставила чашку. – Благодарю.
– Можно я спрошу
