Книга Идем на Восток - Ольга Войлошникова

Если в данном перечне вы не видите своего умения, но считаете, что оно ценно и важно для общества — напишите нам, и мы рассмотрим ваше предложение.

Первоочередное содействие получают лица с личным подсобным хозяйством или ремесленной мастерской, которые они планируют перевезти с собой, лица с выдающимися профессиональными навыками и те, кто смогут доказать, что будут являться особо ценными подданными баронства.

Обязательно ознакомьтесь с нашим манифестом на главной странице!!!

Белый Ворон оставляет за собой право на выселение за пределы баронства лиц, поведение которых асоциально, скандально или опасно для окружающих.

Такие дела.

СПЕЦКОНТИНГЕНТ

Новая Земля, Серый Камень — Иркутский портал, 23.05 (сентября).0027

Евгения Сергеевна

Евгения Сергеевна растерянно стояла перед большим стендом в обширной беловоронской библиотеке. В голове творился сумбур.

Всё было, конечно, в точности как на картинках и фотографиях на том… как это называется… не телевизор, а… интернет! Девочки из соцслужбы показывали.

То есть — не только в библиотеке было, как на фотографиях, а вообще — везде: и в замке, и люди, и места.

Так — да не так. А как она ожидала увидеть, Евгения Сергевна и сама не могла внятно описать. Да и забыла уже, что там представлялось поблёкшему старческому сознанию…

Как же она отважилась на такой шаг, боже мой… Может, зря?

Нет, всё было, в общем-то неплохо.

Помощники в реабилитационном центре, прямо рядом с порталом, всё объясняли. Почти как в доме престарелых. Это уж на этой стороне было. Помогали освоиться в новом мире, привыкнуть к вновь помолодевшему телу, подобрать одежду, необходимые вещи, рассказывали о разных поселениях.

А потом завершился вот этот, как тут говорят, «откат» — и её отправили сюда. В спец-общежитие замка Серый Камень. Тут таких как она, вернувших молодость и немного оторопевших от этого, было довольно много. Вообще-то, соседки по общежитию были разные: и молодые женщины (кое-кто даже и с детьми), и зрелые (тоже скинувшие годы и скакавшие козочками), и такие же как она помолодевшие бабульки. Вчера вечером в коридорах совсем пусто было — все убежали на местные танцы, а вот она что-то всё стеснялась…

Если честно, Евгения Сергеевна боялась. Вот, странно: в молодости-то какая бойкая была — по комсомольской путёвке рванула в Сибирь, и Братскую ГЭС строила, и на БАМе успела поработать, не боялась ни трудностей, ни совершенно нового для себя дикого края, а вот теперь…

Говорят, она тут завидная невеста: квартиру у неё госфонд выкупил по хорошей цене, деньги хранятся в надёжном баронском банке и могут быть вложены в любое дело или хозяйство. Только вот с делом она никак не определится. Да и вообще…

Девки-соседки её уж пропесочили, сказали: сходи хоть в библиотеку, там на стендах объявления висят: куда требуются женщины, в какие посёлки. Стесняешься — так сперва можно и без знакомств — так же, как, например, при Союзе по рабочей путёвке поехать. Начнёшь, говорят, жить, будешь с людьми общаться — определишься.

А то ещё на клубе доска объявлений есть. Там женихи с фотокарточками. Иди, говорят, Женька, не менжуйся. А тут…

Вот, например: «Рыболовецкая артель из восьми человек приглашает весёлую добродушную женщину артельной женой сроком на один год. Умение готовить приветствуется! Возможно с продлением». И внизу фотография восьми мужиков на фоне большого бревенчатого дома. Это что — серьёзно?

Потоптавшись у большой стены с прозрачными кармашками и найдя ещё штук восемь подобных более или менее подробных объявлений, она поняла, что — да, вполне серьёзно.

Нет, к таким… как бы сказать… обширным отношениям Евгения Сергеевна совсем не была готова.

Вот, что-то более такое… привычное, что ли?

«Посёлок Свободный приглашает всех желающих для постоянного проживания! В посёлке имеется начальная школа, фельдшерский пункт, магазины, клуб, библиотека. Действует несколько артелей либо есть возможность вести собственное хозяйство или открыть дело. Альбом с подробной информацией приглашаем посмотреть в библиотеке, в отделе „Для переселенцев“». Фотография красивая. Тайга, золотистые срубы деревни… Сходить в отдел?

— Ищете куда поехать? — весёлый голос из-за спины заставил её подпрыгнуть.

Четверо парней в костюмах, похожих на геологические «энцефалитки», смотрели на неё. И улыбались. Евгения почувствовала себя Красной Шапочкой, встретившей в лесу улыбающегося волка. Четырёх волков.

Ой-й-й-й… правильно психолог в реабилитационном центре сказала: боязнь отношений. Что, так и сидеть теперь кукушкой, все… сколько там… пятьсот лет? Восемьсот?

Евгения тряхнула пушистым каре. Тоже вот причуда. Всю жизнь проходила с практичными узлами-шишками, а так хотелось причёску как у «кавказской пленницы»… Увидела в городке парикмахерскую — зашла да подстриглась!

Она решилась:

— Знаете, ищу. Всё вот никак определиться не могу.

— А вы уже обедали? Мы вот обедать идём — может, с нами? Расскажем вам про наш посёлок. Вдруг понравится?

Она помялась, но вспомнила про наставления больше общаться и спросила:

— А вы откуда?

— Так вот, из Свободного же! У нас и фотографии ещё есть, покажем!

Оксана

В своём спец-общежитии Оксана чувствовала себя пионеркой.

Нет, сначала.

В общежитии было два крыла. Одно условно называлось «мамочки», а другое — «холостые». В мамочном жили мамы-одиночки. С ребятишками, естественно.

Жили они, правда, немножко наособицу, какие-то у них там были постоянно то детские занятия, то обследования, да и интересы свои. А вот в их «холостом» контингент был весёлый. Были такие, как она — взрослые в прошлом тётки, решившие рискнуть — откликнуться на «брачное» объявление и попытаться устроить новую жизнь в этом мире. Входные данные у них были примерно одинаковые: не замужем, дети есть, но все уже совершеннолетние и самостоятельные, пожелавшие остаться на Старой Земле, перешла без родни, возраст от сорока и выше. Здесь каждую из них накрывал откат по годам, и каждую начинали будоражить гормональные бури — прямо как в юности, когда глаза горят, кровь бурлит, хочется свершать, творить и любить — всё сразу. Но были и другие, как правило, попавшие в спецпрограмму по совету староземских волонтёров. Дамы, возраст которых начинался с отметки «семьдесят».

Этих бабушек, которых время от времени привозили из реабилитационного припортального центра, было сразу видно за километр. Делились они на две неравные части: те, которые новой молодости пока что опасались, и те, которые восприняли её с диким восторгом — вот уж у кого детство играло не просто в филейных частях, а прямо во всём организме. Неудержимое буйство пёрло из них, подталкивая к азартным и шкодливым выходкам. Говорили, что неделя-две — и этот пик спадёт, всё устаканится, и человек сможет, наконец, нормально самостоятельно жить. Но пока шли эти две недели, ожидать можно было всякого, вплоть до того, что вас, как в пионерском лагере, ночью раскрасят зубной пастой.

Оксана толкнула дверь в комнату. За столом, спиной ко входу, сидела Женя. Опять она одна тут прячется!

Она уже открыла было рот, чтоб пожурить соседку за затворничество, да заглянула ей через плечо и забыла, что хотела сказать. Женя перелистнула страницу.

— Это где ж такая красота? — Оксана вытянула ногой табуретку из-под стола и села рядом.

— Свободный. Говорят, самый северный посёлок.

Оксана встрепенулась — это ж из тех, о которых их осторожно предупреждали. Где живут изменённые. И тут Женя сказала:

— Я сегодня с ребятами оттуда познакомилась. Приглашали вечером на танцы. Пойдёшь со мной? А то я ничего не знаю…

Мысли в голове скакали кувырком. Сказать ей? А вдруг совсем испугается и вовсе из комнаты выходить перестанет? А, может, обойдётся всё? Может, и не понравятся ей ещё эти парни?

— Ну чего ты? — Женя не видела её терзаний, рассматривая фотографии, — Занята — так я Тоську попрошу.

Тоська тоже была из бабулек, только из тех, октябрятско-буйной направленности. Уж она напомогает!

— Да нет, сходим, конечно! — Оксана поспешно поднялась и открыла шкаф, спряталась за его дверцей, пытаясь устаканить прыгающие мысли, — Думаю вот, во что бы нарядиться.

На выходе из корпуса они столкнулись с маленькой юркой Тоськой. Легка на помине!

— Девчонки, вы куда⁈

— Мы в клуб, — гордо ответила Женя.

Оксана взяла её под руку:

— Женю ребята на танцы пригласили, — она многозначительно посмотрела на Тосю, — Из Свободного.

Тоська замерла, и Оксана поняла, что в её бесшабашной голове пронеслись все те же сомнения, что совсем недавно у неё самой. Тоськино лицо, до этого совершенно по-детски шкодливое, вдруг сделалось взрослым и серьёзным. Она подхватила Женю под вторую