под бельё, грудь девушки приятной тяжестью легла в ладонь, твердый сосок упёрся в самый центр ладони, приятно ее покалывая. Вторая ладонь пробралась под резинку трусиков, оглаживая бархатную ягодицу. Губы и язык во всю старались ласкать шею и лицо девушки.
Возбуждение долбило по венам электрическими разрядами, руки Романа начали подрагивать, это все одуряющий запах, духи, сами по себе заставляли его мозги плыть в тумане, а смешанные с ароматом женского возбуждения, так и вовсе уносили за грань реальности. Если Роман сейчас не ворвётся внутрь незнакомки, то взорвется прямо в штаны. Он стал активнее наглаживать девушку, начиная избавлять ее от одежды.
Прямо в сладкий сон Романа ворвался голос Димки:
– Роман Юрьевич, ты чего ключ в дверях оставил, я в кабинет попасть не могу, – громко вопил Димка, перемежая свои слова ударами в дверное полотно.
Роман резко вынырнул из сна, слегка подпрыгнув на диване, и сбросив, придавившее его сверху тело.
Послышался глухой удар об пол и женский вскрик. Роман повернулся и увидел свой сладкий кошмар, сидящий на полу и растерянно хлопающий глазами.
Кристина сидела на попе, потирая локоть, которым вероятно ударилась при падении. Свитер болтался на шее, так как из рукавов ее Роман успел освободить, юбка собралась на талии, оголяя резинку чулок. Волосы на голове были основательно спутаны, как после хорошего секса.
Несмотря на то, что девушка сидела на полу, перед этим шлепнувшись с дивана, выглядела она достаточно развратно и мегасексуально. Если бы за дверью не продолжал барагозить Димка, то Роман мог бы не удержаться и продолжить начатое. Так что он Диману спасибо сказать должен, тот его от роковой ошибки уберёг.
Кстати о Димке, Роман несмотря на абсурдность ситуации собою все же овладел, откашлялся и прокричал:
– Да не долбись ты, замок заклинило, сейчас попробую что-нибудь предпринять.
– Ну, слава богу, я уж думал не случилось ли чего. А то у вас там стук послышался, будто что-то упало, думаю может сплохело.
Пока Роман переговаривался с Димкой, Кристина наконец пришла в себя, поднялась с пола и начала приводить свою одежду в порядок: продела руки в рукава свитера, застегнула молнию юбки и пятерней пригладила волосы. Пока Роман шел к двери, чтобы ее распахнуть, Кристина мышкой метнулась к рабочему столу, напяливая туфли, оставленные там вчера вечером.
– Хорошо, что смогли сами дверь отпереть, а то пришлось бы слесаря вызывать, начальство нас за это могло прогладить утюжком, – разглагольствовал Димка, вваливаясь в кабинет.
Увидев замершую у рабочего стола Кристину, остановился, перестав разглагольствовать.
Кристина не долго думая, рванула вперёд, протискиваясь мимо него со словами:
– Мне домой надо, в порядок себя привести, а то засиделась вчера за отчётом, – и, обогнув Димку, выскочила из кабинета.
Димка с недоумением воззрился на Романа. Тот, по примеру Кристины коротко бросил:
– У меня дела кое-какие, буду через час, – и тоже спешно покинул кабинет.
Димка проводил парочку задумчивым взглядом, попутно осматривая развороченный диван в углу кабинета.
– Садись, – коротко скомандовал Роман, притормаживая у тротуара, по которому Кристина шла к остановке.
– Может не стоит, – засомневалась Кристина, – я домой хотела поехать, если приеду на этом, – кивнула на полицейский УАЗик, – будут вопросы.
–Ты – практикант в убойном отделе полиции, засиделась вчера за выполнением своих обязанностей, сегодня доставлена домой на служебной машине, какие могут быть вопросы? – пояснил Роман.
Кристина поняла, что неприятного разговора избежать все равно не получится, поэтому вздохнула, обошла машину и села на переднее пассажирское сиденье. Роман не только не потрудился открыть ей дверь, но и не удостоил ее даже взглядом, как только ее дверца захлопнулась, нажал на газ и рванул с места, насилуя мотор старого УАЗа.
Кристина сидела молча, положив ладони на колени и опустив голову.
– Пристегнись, – прозвучал приказ Романа.
Кристина немного привозилась, вытягивая допотопный и от этого тугой ремень безопасности, защелкнула его со второй попытки.
Ещё некоторое время они ехали молча, Роман заговорил только когда они остановились на светофоре:
– Я надеюсь, что ты понимаешь, что утренний инцидент – это чистой воды недоразумение, – начал, глядя вперёд на дорогу, – я нормальный здоровый мужчина, со стандартными физиологическими реакциями. На моём месте так отреагировал бы любой.
Кристина на эти слова вспыхнула:
– Вы думаете, что я с любым так смогла бы? – произнесла с обидой, подняв на него свои большие выразительные глаза, наполненные горькими слезами.
Роман почувствовал себя мудаком, разве можно её такую маленькую и беззащитную обижать. Он понимал Павла, почему тот так над ней тресся, ее же обидеть можно в два счета, все на веру принимает. Его поступок был скотский, это ясно как дважды два четыре, но другого выхода из этой ситуации, в которую они оба попали утром он не видел. Против их сближения есть вагон и маленькая тележечка аргументов, и пренебрегать ими Роман не собирался. Поэтому усилием воли подавил в себе порыв притянуть ее в объятия и успокоить и сухо продолжил:
– Я о тебе вообще, кроме как о практикантке ни в каком другом ключе не думаю. Повторяю, то что произошло утром является недоразумением, которое вы, Кристина Павловна сами и спровоцировали, начав ко мне прикасаться. Поэтому во избежание дальнейших подобных казусов предлагаю вам поддерживать только деловые отношения, если хотите успешно завершить практику.
Кристине практика была важна меньше, чем его внимание и брошенные ей в лицо такие обидные слова, что утренние их поцелуи и объятия были всего лишь досадным недоразумением, ее расстроили.
Но она Ящерова, поэтому в руки себя взяла быстро, отвернулась, смаргивая набежавшие слезы.
– Недоразумение, говоришь? – подумала, глядя на него, – ну, это мы ещё посмотрим.
Кристина выпрыгнула из УАЗика, как только он притормозил у калитки, хлопнула дверцей так, что ржавчина чуть с крыльев у машины не поотлетала. Не оборачиваясь, открыла калитку и прошла в ограду. Роман вылез из машины и встал у приоткрытой водительской дверцы, наблюдая, как разъярённая фурия несётся по ступенькам в дом.
– Слюни – то подбери, – прозвучал сбоку суровый голос, – у нас коммунальные службы дорожки каждый день моют.
Роман обернулся, оглядывая Павла Ящерова, возвращающегося скорее всего с утренней пробежки.
Если отбросить все подозрения, которые Роман ему вменял, а посмотреть на него как на человека, то мужик Павел Ящеров мощный и в плане физической формы и характера. Роман был уверен, если они встретятся на ринге, то шансов у него против Ящерова мало, даже с учётом того, что по возрасту Роман его моложе.
– Не надо на меня так смотреть, котят я по утрам не топлю, – ухмыльнулся
