не дав закончить занятия, на глазах учеников арестовали тренера, препроводив в отделение милиции.
– За что вы меня задержали? – возмущался Николай Иванович.
Невысокий майор сурово посмотрел на спортивного наставника.
– А сам не догадываешься?
Педагог ни как не мог взять в толк, в чем дело.
– Не понимаю, по какому праву вы сорвали мне занятия, незаконно задержали и привезли сюда, объясните, на каком основании?
Майор равнодушно зевнул.
– Все вы так говорите. Вот завтра будешь все объяснять следователю.
– Какому следователю, вы что здесь, с ума сошли?
В душе Николая Ивановича нарастало раздражение.
– Завтра будешь ему рассказывать, зачем серийных убийц стал готовить, мы все знаем про тебя.
Майор записывал в журнал время задержания тренера.
– Каких убийц? Вы хоть думайте, что говорите!
Милиционер вдруг отложил служебную документацию в сторону.
– Ты еще имеешь наглость учить нас? Ты задержан за незаконное преподавание каратэ! А это серьезная уголовная статья. Что, не слышал про такую?
– Но я не веду каратэ, я тренер по дзюдо!
– Знаю я всех вас, мастеров единоборств, дзюдо решил прикрыться! Все, добегался, голубчик, теперь не отвертишься. Твой ученик чуть человека не убил, а это твоих рук дело. Зверей воспитал у себя под прикрытием дзюдо. Срок тебе приличный грозит.
Николай Иванович стал постепенно понимать, в чем проблема. По всей стране шла настоящая охота на каратэ, которым во всем мире занимались сотни миллионов человек. Милиция вечерами врывалась в небольшие подвальные помещения, приспособленные под занятия физкультурой и школьные залы, где, по мнению бдительных граждан, занимались сатанисты в белых одеждах, поклоняющиеся японским богам и обучающиеся жестокому ремеслу убийц под ритуальные крики «иа!». Эти сектанты называли себя каратистами. Вокруг каратэ была раскручена такая истерия, что любой человек в белом кимоно казался чуть ли не вражеским шпионом и наемным убийцей, в совершенстве освоившим искусство истребления людей голыми руками и ударами пяток.
Тренеру трудно было доказать милиционерам, что он давал детям только борьбу, да, японскую, но борьбу, а вовсе не каратэ. Настроение у наставника упало, негодование сменилось депрессией: «Так ведь и в самом деле могут срок припаять. И раскрываемость преступлений повысится, да потом еще во всех газетах растрезвонят, что поймали особо опасного преступника… Вся жизнь вмиг под откос…» Ему стало страшно.
Но вечером в отделении милиции поднялся шум. Родители ребят, которые занимались у Николая Ивановича, толпой осаждали дежурного.
– На каком основании вы задержали тренера наших детей? Кто дал вам право срывать занятия и тем более арестовывать лучшего педагога города?
В небольшом помещении собралось более тридцати возмущенных родителей, толпа все прибывала и прибывала, люди приезжали со всех районах города. Были подняты на ноги прокурор, журналисты и даже первый секретарь горкома партии. Вскоре в отделение прибыл начальник милиции. Возбужденная толпа окружила милицейского начальника. Видя, что ситуация выходит из-под контроля, он пошел на попятную.
– Нет, вашего дорого тренера мы не арестовывали, а просто задержали для дачи показаний.
Женщины подняли такой шум, что в ушах начальника милиции зазвенело.
– Какой он преступник? Вы бы лучше воров да хулиганов ловили, а то задержали самого порядочного человека! Вон, посмотрите, сколько подростков по улице шляется без дела, сколько пьяниц во дворах! Их вы не замечаете, а человек детей к делу приучил, они все спортом занимаются, не курят, не пьют, учиться стали хорошо. Мы на них нарадоваться не можем, а вы нашего тренера арестовать решили!
К главному милиционеру подскочила бойкая горластая женщина.
– Я сегодня же напишу письмо в Москву генеральному секретарю партии Горбачеву, что вы занимаетесь самоуправством и беззаконием.
Перепуганный полковник милиции пошел на попятную.
– Ладно, хорошо, забирайте своего тренера, но теперь вы будете отвечать за все его прегрешения.
Он дал жестом дал команду начальнику отделения выпустить Николая Ивановича из-под ареста. Толпа радостно приветствовала своего героя и повалила на улицу, поздравляя тренера с победой над силами тьмы и застоя. Но работать больше Николаю Ивановичу в городе не дали, и он тихо покинул его, не желая наживать себе новых неприятностей.
Алексей допил кофе. На кухне было тихо, как и во всем доме. Детские мечты не сбывались. Был собственный дом, сад, участок, но не было тепла и манящей таинственности, которые витали в домике под Магнитогорском. Алексей долго не мог понять, чего ему не хватает.
Он стал напрягать воображение, мысли понеслись с дикой скоростью в разные стороны, и вдруг в этом хаосе вдруг все остановилось и замерло. Перед ним высветилась картинка, он понял: а ведь не хватает бабушки, его бабули, у которой он каждый вечер подолгу сидел на коленях и слушал сказки, тихо засыпая на ее груди. Теплая пелена окутывала его целиком. Этой энергетики он не чувствовал больше нигде. То был иной мир, добрый и отзывчивый, где чудеса свершались почти наяву, где маленький мальчик чувствовал, что его любят. Алексей впервые так резко почувствовал, как не хватает ему в жизни бабушки – этого прекрасного человека с такой доброй, чарующей улыбкой, согревавшей его всегда, в любое время, прогонявшей прочь все страхи и внушавшей уверенность в будущем.
Но маленькому Алешеньке не нужно было будущее, он наслаждался настоящим, радуясь тому, что бабушка рядом, и она здорова. Больше всего он в детстве боялся, что его Ба умрет. Он тихо вставал ночью, подходил к кровати и слушал, все ли с ней в порядке. Иногда ему снились страшные сны, и Алешенька не мог спать почти всю ночь, по нескольку раз вставал, на цыпочках подходил к спящей бабушке, прислушиваясь к дыханию самого родного человека.
Все страшное случилось много позже. Бабушка осталась в доме одна. Старость всегда подкрадывается незаметно, неся болезни и отнимая остатки былого задора и энергии, часто оставляя человека в полном одиночестве. У нее начались проблемы с почками, приступы диких болей приковывали ее к постели. Приезжала скорая, пожилую женщину осматривали, делали укол, но в больницу везти отказывались: в вашем возрасте у всех есть болезни, завтра сходите к участковому врачу, пусть он выпишет вам лекарства. Но к утру боль отпускала, и бабушка, опять бралась за привычные дела, забыв про врача. Хлопотала по дому, занималась огородом – и очень скучала по внуку, который вырос и жил теперь где-то в Москве.
Было начало сентября, стояла прекрасная теплая погода, солнце сияло на голубом небе. Урожай в этом году выдался богатым, как никогда. Бабушка, нагнувшись, собирала большие выкопанные картофелины, радуясь, что зимой с картофелем проблем не будет. С участка было собрано почти пять мешков. Она наклонилась за очередным клубнем,
