просто рад тебя видеть. – начал было Мутэз, но король прервал его:
– Я все знаю! Я знаю, что ты обрюхатил мою жену и Крэгон твой сын!
Жрец застыл, пораженный:
– Но…Откуда вы…Я…Мой король!
– Ты хочешь что-то мне сказать? – Урсун чуть наклонился вперед, всматриваясь в растерянное лицо жреца.
– Мой господин, я лишь прошу…прошу милости! – замямлил Мутэз, озираясь по сторонам, лихорадочно соображая, как ему выкрутиться из этой ситуации,– Королева сама меня соблазнила!
Король с презрением плюнул в Мутэза:
– Ты еще и трус! Мне не о чем с тобой разговаривать, более ты не жрец!
Затем, обратившись к охране, приказал:
– Бросить этого человека в темницу! Вызвать начальника охраны… Я хочу, чтобы он сжег этого любвеобильного лгуна!
– Ваше Величество! Нет! Смилуйтесь! Я ни в чем не виноват! – заверещал жрец, когда стражники грубо схватили его и поволокли из покоев.
Оставшись один, король, доставая свой меч, мрачно произнес:
– С изменниками разобрались…Теперь очередь Крэгона.
Саира, вышла из тайной комнаты с побелевшим лицом. Прослушивая записи, она узнала о сговоре Со-Моса с Кутахом, а также она поняла, кто убил Исану. Прижимая к груди коробочку с записями, Самана шла по дворцу в покои отца. Слуги доложили ей, что Атмон находится в совещательной комнате. Войдя, Саира увидела отца и Со-Моса, которые о чем-то беседовали со службой безопасности.
Увидев Саиру, Атмон в гневе воскликнул:
– Ты же под домашним арестом! Как смела ты сюда явиться?
– Отец! Прежде чем ты что-то скажешь, я прошу тебя прослушать эти записи! – Саира подошла к отцу и, положив коробочку на стол, нажала кнопку воспроизведения.
Урсун увидел Крэгона, спешащего по коридору к выходу. Крэгону уже донесли, что король приказал арестовать Мутэза и изгнал королеву. Он сразу же понял, что ему также грозит опасность от разгневанного короля и хотел покинуть город.
– Ты куда-то спешишь? – крикнул Урсун, обнажая меч.
– Отец! Я просто хотел прогуляться! – начал юлить Крэгон
– Я тебе не отец! И ты об этом прекрасно знаешь! Мало того, ты еще посмел войти в сговор с разбойниками, чтобы лишить моего сына Лаурана жизни! И все это ради власти! Ради денег! Ты не достоит жить!
– Урсун! Если ты думаешь, что проткнешь меня, как курицу, то ошибаешься, – Крэгон обнажил свой меч,– Я моложе и ловчее тебя! Лучше не пытайся меня остановить!
– Щенок! Ты смеешь угрожать мне? – побагровев от ярости, Урсун бросился на Крэгона, взмахнув мечом. Скрестив оружие, противники стали кружить, выискивая слабые места друг у друга.
Одна из служанок, увидев дерущихся, завизжала и стала звать стражу. Урсун был более опытен во владении мечом, однако Крэгон оказался проворнее, в силу своего возраста. От ударов мечей во все стороны летели искры. К королю на помощь уже бежали стражники. Урсун, увернувшись от удара, вонзил клинок в грудь Крэгона. Стражники остановились, замерев.
– Вот так-то! И это будет с каждым, кто посмеет встать на моем пути! – Урсун вытащил меч из груди Крэгона и поднял клинок над головой.
– Я из этого мира один не уйду, – прошипел Крэгон, доставая кинжал и втыкая его в живот королю. Урсун недоуменно посмотрел на торчащий из живота кинжал и медленно осел на пол. Подбежавшая стража подняла короля и спешно понесла его в покои, на ходу крича о лекаре. Крэгон, плюясь кровью, в последний раз попытался подняться, но тут же рухнул бездыханный на мраморный пол дворца.
Атмон мрачно смотрел на Со-Моса, на руки которого стражники нацепили наручники
– Как ты мог? Ты?! Мы были друзьями! Разве плохо жилось тебе?
– Давай не будем драматизировать! Я требую суда Галактической Корпорации! Эти записи ничего не стоят, и ты не вправе вершить самосуд! – Со-Мос был чрезвычайно спокоен и даже насмешлив.
– Думаю, когда Корпорация узнает, как ты пытался совершить переворот, подстрекая местных жителей. Как только я им обрисую, на сколько могли бы задержаться поставки сыворотки в случае войны.
– Ты можешь говорить, что угодно, я вверяю свою судьбу галактическому суду, и ты меня тут не запугаешь! – вновь усмехнулся Со-Мос
– Уведите его на корабль. Заключите в камеру и проследите, чтобы он ни с кем не общался, – Атмон отдал приказ и, подождав, пока Со-Моса выведут, повернулся к дочери, – Я думаю, это не все, что ты мне хотела сказать?
– Отец! Лауран нашел Акию и Липау. Они здесь, во дворце. Все было совсем не так, как рассказал Веркол. Я думаю, ты как Бог, мог бы поговорить с Немедусом. Ты можешь предотвратить войну!
– Оставайся тут. И не вздумай снова сбежать, иначе я прикую тебя наручниками к стулу. Хотя…. Приведи ко мне Липау с Акией. Я буду у Немедуса, или где он там сейчас, – Атмон, взяв с собой несколько охранников, вышел из комнаты. Когда он шел по коридору, то увидел, что во дворце царит переполох. Подозвав одного из служак, Атмон с содроганием услышал новости о ссоре Урсуна с Крэгоном и их кончине.
– Да что за чертовщина!– Атмон в сердцах выругался и поспешил к Немедусу. Царя океана он застал в покоях, где лежал перевязанный Веркол.
Увидев Атмона, Немедус встал и поклонился:
– Приветствую тебя, Бог! Я рад, что ты посетил меня в моей печали.
– Немедус… Я Бог, ты это помнишь? Я все знаю, – начал издалека Атмон.
– Конечно, в твоем могуществе никто не сомневается! – немного удивился и встревожился Немедус.
Атмон подошел к Верколу:
– Я Бог…Я повелеваю сейчас же рассказать правду о твоей драке с Липау…И помни, что я знаю истину!
Веркол застонал и закрыл лицо руками, не в силах от страха произнести ни слова.
– Что это значит? Какую правду? Веркол? – Немедус тоже подошел к постели сына и непонимающе взглянул на него.
– А правда в том, что это Веркол спровоцировал драку!– раздалось за их спинами. Обернувшись, присутствующие увидели Акию, Липау, Саиру и Лаурана
Увидев дочь, Немедус радостно вскрикнул:
– Ты жива!
– Да отец, я жива…Мы пришли рассказать, что это Веркол изводил меня своими домогательствами. Это он начал драку, намереваясь убить моего возлюбленного. Да, отец, мы с Липау любим друг друга и пришли просить твоего благословения. Веркол узнал о наших намерениях признаться тебе в наших чувствах и решил помешать.
Немедус растеряно посмотрел на Липау, потом на Атмона:
– Но Липау сын леса! У нас не было еще таких союзов!
Атмон помолчал, а потом решительно сказал:
– Что может быть сильнее, чем чувства двух сердец? Я, Бог Миродоль, даю свое благословение на этот союз.
Немедус задумчиво поглаживал свою бороду, глядя на дочь:
– Что ж, если Бог дал свое согласие,
