— По нужде отлучились, — миролюбиво ответил Бараско.
— А вас не спрашивают! — оборвал его какой-то младший лейтенант с широкими плечами и массивными бицепсами, на которых, казалось, готова была лопнуть гимнастерка.
Его юный возраст и интеллигентные манеры говорили о том, что он призван из «пиджаков». К тому же он с таким обожанием глядел на командира Березина, что это наводило на некоторые размышления.
— Младший лейтенант Нежный! — скомандовал командир. — Живо в свой взвод и проверьте наличие состава!
— Есть проверить наличие состава, — по уставу ответил младший лейтенант Нежный, развернулся на каблуках так, что во все стороны полетела галька, и побежал в хвост бронепоезда.
Ишь, адвокатишка, подумал командир славного бронепоезда, глядя ему вслед, из умников, а туда же в кадровые — примазывается. Надо будет его в атаку послать, проверить его судьбу и смелость.
— Из какой роты? — поинтересовался командир, скрипнув зубами.
— Товарищ командир, это «не наши»… — подсказал старший лейтенант Жулин из серии лейтенантов, то есть субтильный, с прыщиками на лице.
— Как не наши? — удивился командир и, склонив голову на бок, стал внимательно разглядывать Бараско и Костю.
Его сухое лицо аскета было исполнено небывалой решимости. Короткая щеточка усов подчеркивала мужественность и волю.
Под взглядом его серых глаз Костя Сабуров невольно вытянулся, а Бараско убрал в лица насмешливое выражение.
— Оружие же наше? — сказал командир, глядя прежде всего на Костин АК-74М, который очень походил АК-47. — А у тебя что? — спросил он, обращаясь к Бараско, так ничего и не поняв.
— Мы из десантников, из разведки, — наклонившись, проникновенно прошептал Бараско, на всякий случай пошевелив плечом, на котором висел «американец».
— Ах, ну да-да… — вспомнил командир и хлопнул себя по лбу. — Как же я забыл! — При этом фуражка у него слетела куда-то на затылок. — Ну, и как там разведка? — спросил он, водворяя фуражку на место.
— Товарищ командир! Товарищ командир! — раздалось издали. По щебенке лихо бежал офицер. — Федор Дмитриевич!
— Товарищ командир, — попросил Бараско, — разрешите пристать к вашей бригаде? У нас разведданные имеются.
— Приставайте, — кивнул грозный командир. — Бегите в девятый вагон к старшине Русанову. — Скажете, чтобы зачислил на довольствие. А потом явитесь с докладом к начальнику штаба, генерал-майору Чичвакину и дадите разведку.
— Есть! — обрадовался Бараско, однако «честь» не отдал, потому что был без головного убора.
— Товарищ, командир… — наконец подбежал запыхавшийся офицер. — Немцы!
— Где?! — присел командир, выпятив зад, и стал разглядывая из-под руки кусты, но так ничего и не разглядел. — Сигай по вагонам! — отдал он команду.
— По вагонам! — продублировали в начале.
— По вагонам!.. — продублировали в конце.
Бронепоезд со звучным названием «Смерть врагам СВ!!!» дернулся, колеса его один раз прокрутились вхолостую. Локомотив окутался белами клубами дыма, издав страдальческий скрипящий звук, и состав, ощетинившись орудиями главного калибра, а также крупнокалиберными пулеметами всех типов и видов, двинулся в путь.
* * *
Старшину Русанова они нашли за раздачей кальсон.
— Какой размер? — спросил тот, даже не взглянув на вошедших.
— Нам бы на довольствие… — сказал Бараско, вдруг оробев перед старшиной.
— Всем на довольствие, — ответил старшина, считая наволочки и что-то внимательно помечая в гроссбухе, — честное слово.
Его огромные, как у Буденного, усы шевелились сами по себе, словно жили отдельно от лица. На границе же между лбом и носом легли глубокие складки — тяжелых раздумий. А вообще, он был старым и сморщенным, как высохшее яблоко.
— Хм, хм… — промямлил Бараско. — Командир… Березин… приказал…
— Мало ли что приказал… — в тон ему ответил старшина Русанов, и усы у него снова ожили, однако умеренно агрессивно.
— Так… что ему тогда доложить?..
— А ну смирно, боец! — старшина Русанов приподнялся. — Руки по швам! Вы где находитесь?!
— Ну… на этом, как его, бронепоезде… — неуверенно ответил Костя, потому что Бараско вовремя не нашелся.
— Вот именно! — старшина Русанов поднял указательный палец. — На славном бронепоезде, носящим боевое название: «Смерть врагам Советской Власти!!!» Честное слово!
— Ну и что?.. — терпеливо спросил Бараско, выставив ногу, как проститутка на панели.
— Не нукай, не запряг! — грозно сказал Русанов. — Я бы вообще попросил тут не выражаться, а то караул вызову! — Однако тут же спросил шепотом, предварительно выглянув из купе. — В какой взвод хотите? У нас есть два хлебных места, честное слово. В продовольственный склад вы не пойдете, потому что я здесь командую, второе место в помывочной — банщиком. Ну а там — что перепадет по ходу боевых действий.
— В смысле? — недоуменно спросил Бараско.
— Не в смысле, а все то, что не по уставу — ваше. Ну, и от похоронной команды, если договоритесь, а за это ребят пустите первыми мыться.
— А что с предыдущими банщиками?.. — спросил Костя, подозревая самое худшее.
— Померли. Царство им небесное, — старшина Русанов быстро-быстро перекрестился. — В первом же бою свои застрелили, честное слово.
— Не-не-не… — сказал Костя, — я в банщики не пойду!
— Я тоже, — открестился Бараско. — Еще чего!
— Ну тогда, братцы, есть еще две вакансии: угольщиком и фонарщиком. Один в начале бронепоезда, другой в конце.
— А с ними что приключилось? — спросил Бараско.
— Один загляделся на огонь и упал в топку. Второй — загляделся на убегающий путь и выпрыгнул на ходу. Обоих считают дезертирами. Честное слово! А кто вы такие? — вдруг с подозрением спросил старшина, разглядев их странные автоматы.
— Сталкеры! — выпалил Костя в надежде, что старшина образумится и перестанет нести чушь.
— Какие сталкеры? — оторопел старшина. — У нас таких должностей по штату не значится!
На этот раз усы у него даже не шевельнулись. Видать, и им слово «сталкер» показалось незнакомым.
— Да из разведки мы, из разведки, — пояснил Бараско. — Командир ваш велел поставить нас на довольствие.
— Березин, что ли? — спросил Русанов, невольно щелкая каблуками.
Усы же его вытянулись в струнку.
— Наверное. Мы не знаем, — кивнул Бараско, — мы его только по имени Федотом кличем.
— Ну-у-у… у нас один командир, — сделал умозаключение старшина Русанов. — Ракетчик! Герой Ханкин-гола и России! Лично сбил АВАКС. Разумеется, не из рогатки! Но это тайна! За ним охотится ЦРУ и все разведки мира. А раз вы друзья командира, то, считайте, договорились. Вы знаете, как я люблю своего командира? — спросил он, и скупая мужская слеза скатилась по его небритой щеке.
