в ледяные шипы тело моё требовало срочного отдыха и восстановления, поэтому всё, о чём я думал по пути в дом, был сон — крепкий и наверняка сладкий.
Однако Фируза ждала меня всё это время. Она знала о том, что Гриша, Игнат и Катя пропали, но были спасены мной, поэтому дала себе установку ждать меня столько времени, сколько потребуется.
Первым делом Фируза настояла на том, чтобы я поужинал. Конечно, в семье не было принято кушать в одиночку — на то мы и были семьёй, вот только женщина не удержалась. Она накрыла мне стол, разложила купленную мной еду, что осталась после прошлого ужина, и присела рядом. Выглядела она тревожно, словно догадывалась о чём-то.
Я же постарался в свою очередь не обращать на это внимания.
— Ни Катенька, ни парни не стали рассказывать мне о случившемся, сынок, — Фируза говорила тихо, поглаживала мою голову. — Скажи мне, что там случилось? Как ты им помог?
— Обысно, — буркнул я с набитым ртом. — Ничехо такохо…
— Они наткнулись на плохих людей, да? — голос Фирузы дрогнул. — Им угрожали? Почему они звонили и просили спасти их, Кость?
Я поднял глаза на Фирузу — так, словно ничего не понимал.
— Да нет же, никто им не угрожал, — проговорил я чётче. — Жандармы просили документы, попытались прикрыть их на время до выяснения обстоятельств, но всё решилось. Поверьте, госпожа Фируза, никому из них не грозит опасность. В противном случае я прикрою их своей спиной.
Слёзы побежали по щекам женщины, она прикрыла глаза и кивнула, тут же принявшись их вытирать.
— Кость, эти трое единственные, кто остался в живых из всех остальных, кто так старательно пытался защитить нас и обеспечить безопасность. Я знаю, что они работают на плохих людей, и знаю, что они вынуждены это делать. Но если с ними что-то случится, наша семья…
— Ну, вы чего? — моя рука тут же упала на плечо женщины. — Чего вы боитесь, госпожа?
— Боюсь потерять их, Кость, — шмыгнула она носом. — С каждым днём здесь всё опаснее, дети растут, они очень хотят выбраться из этой грязи. Всё сильнее рискуют, когда это не обязательно делать. Так случилось с настоящим Костей, так случилось со многими нашими детьми, мужьями и отцами. Я не выдержу ещё одной потери, сынок. Ты же понимаешь, каково это… жить с осознанием, что ты не имеешь никаких прав в этом мире.
Я выслушал её внимательно. Вспомнил о тех многочисленных потерях, что принесла с собой Бездна. Вспомнил боль утрат; эта скорбь не сравнится ни с чем. Каждая потеря похожа на… словно тебе вырывают кусок души. Это невыносимо.
— Я могу лишь сказать одно, госпожа, — подал я голос, оставив еду. — Пока мы бездомны, бедны и никчёмны, нас будут поджидать опасности. На каждом шагу. Сегодня я увидел, на что готовы Екатерина, Гриша и Игнат ради того, чтобы обезопасить семью — вытащить из этих опасных мест. И скажу честно, я рад, что именно вы помогли мне. Возвращать долги таким людям несложно.
— Не покидай их, Костя, пожалуйста, — Фируза сжала мою ладонь. — Не дай им попасть в опасность. Я верю тебе, верю в то, что ты изменился. Сердцем чувствую твою доброту. И хочу, чтобы эта доброта была направлена в сторону наших бедных детей.
— Не в моих принципах оставлять дела на половине, поэтому даю слово Даркара, госпожа, они добьются уважения аристократ.
— Спасибо тебе.
Мы ещё немного поговорили о разном, но я был рад, что разговаривать мне пришлось только с Фирузой. Объяснять, что же там произошло, всем членам семьи довольно сложно, учитывая то, что я отвык от общества. Завтра же Фируза перетранслирует мои слова другим и освободит меня от разговоров.
Перед сном я решил немного разгрузить желудок; медитировал в состоянии «дхьяна» около озера и восстанавливал силы. Я сидел в позе лотоса, усиливая магическое начало в теле пацана, и пускал по вновь ожившим жилам магическую энергию. Нынешняя стадия целостности моего организма позволяла всё глубже погружаться в состояние «дхьяна».
Голова оставалась чистой, не тронутой лишними мыслями. Я видел всё вокруг себя на сотни метров, ощущал энергию животных, насекомых и даже растений. И на этот раз, когда постарался подчинить воду, она не плескалась в хаотичном порядке. Сейчас вода образовала небольшую воронку и покорно текла по часовой стрелке.
Но когда воронка начала подниматься выше уровня озера, я уловил слабость. В глазах потемнело, а голова закружилась. Процесс опустошения сосуда заставил успокоить воду в озере и отправиться в пристанище.
Ещё один закон магического начала: не нужно перенагружать себя, если на то нет явных причин.
* * *
Понедельник я встретил ранним утром. После водных процедур, нанесения линий души и лёгкой пробежки отправился в библиотеку. Оставил в книгах пару часов своей жизни, а позже был безжалостно выгнан библиотекаршей.
Раздался звонок, начались уроки…
Математика и география — это те предметы, которые мне и на Триаде легко давались. Здесь они не отличались большим количеством новшеств, так что на первых двух уроках балом правила скука. Потом была история, а она мне ещё в библиотеке успела жутко надоесть, но был нюанс — после десятка часов её изучения я стал куда больше понимать.
Так что можно быть спокойным, в истории я что-то да знал.
Последним предметом перед большой переменой была биология. Её я в своё время проштудировал от и до, потому что именно с ней было связано изучение Бездны. Как итог — похотливо прижимающая меня к себе скука.
Единственное, что поистине могло позабавить — перешёптывания парней аристо за моей спиной. Этих обиженных индюков я мог слушать долго. Никогда не думал, что моё влияние возрастёт так сильно. И ведь действительно, униженные посвящали мне кучу своего времени, прорабатывая планы по захвату. Они строили стратегии и искали союзников только с одной целью: побить, унизить и опустить меня.
Разве это не забавно?
В столовой я сидел какое-то время один, но спустя пару минут мне составил компанию Кирилл Дубровый. Он держал в руке дорогой на вид пакет.
— Вот, это тебе, Кость. Новая школьная форма, как ты и просил, — парень передал мне пакет, присаживаясь рядом. — Слышал новости? Вчера вечером какие-то люди «Пегаса» пытались пробраться в нашу родовую усадьбу. Их, конечно, перехватил Виктор Краморов, который работает на моего отца. Но позже он просто отпустил воров.
— Да ты что? — дёрнул я бровями в театральном изумлении.
— Ага. Папка мой был в бешенстве, когда узнал об этом. Он хотел лично им головы поотрезать, а Виктор их отпустил, — пожал плечами парнишка. — Я всё спросить хотел, ты же не связан с этой историей, Кость?
— А это имеет значение? — я дёрнул бровью.
— Нет-нет, мне просто любопытно стало, — замотал головой Кирилл. — Ведь перед новостью ты спрашивал про усадьбу нашу. Но можешь доверять мне, даже если ты мне что-то и расскажешь, выйдет так, что я тоже замешан в этом. А проблемы с папашей мне не нужны. Знаешь, у меня даже мысль промелькнула интересная. Может, ты работаешь на людей «Пегаса» и используешь меня в качестве информатора? Прости, если подозреваю тебя в нечестности, но… я же не так хорошо с тобой знаком.
— Всё в порядке, Кирилл, — успокоил я парня. — Информации в тебе слишком мало, чтобы вытягивать её. Но, если бы я использовал тебя, ты бы этого не заметил.
Кирилл прав в одном: он действительно наивный мальчишка, который думает, что всё вокруг видно невооружённым глазом. Это позволяет мне чувствовать себя в безопасности, когда говорю с ним. Таким глупцам можно доверять.
— А как мне понять, что ты меня не используешь в корыстных целях? — хлопнул глазами парнишка.
— Никак.
— Вообще? — расстроился он. — Может, хотя бы намекнёшь, что ты считаешь меня соратником?
— Без вариантов, — хмыкнул я. — Всё зависит от тебя. Либо ты доверяешь и продолжаешь держать связь со мной, либо бежишь со страхом, что я тебя использую. Другого выхода нет.
— Но ты мне тоже нужен, Кость. Начальная цель моей дружбы с тобой — защита. Парни издеваются надо мной и называют тюфяком, а тебя недолюбливают по социальному признаку. У нас один враг, и я, можно сказать, вынужден доверять тебе вслепую. И это расстраивает. Хотелось бы более прозрачных отношений.
Я покосил глаза на Кирилла; парень чуть осёкся.
— Ты ноешь, словно тряпка. Соберись, парень. Бесконечно бежать от проблем не получится. Если я тебе нужен, это не значит,
