это случилось. Мой отец был рыбак, наша семья жила на берегу большой реки, которая называлась Сыр. Я часто смотрел в воду, видел даже рыб со змеиными головами, но никакого сыра в реке не плавало. Мой отец, впервые взял меня на рыбалку, в плавни, ему нужен был загонщик. Пока отец расставлял сети, я разглядывал обитателей камышовых джунглей. Кого здесь только не было: и птицы, и змеи, и бабочки, под ногами копошились толстые усатые сомы, по поверхности водной глади, как на коньках, скользили жуки-плавунцы, степенные пауки плели свою паутину между камышом с наветренной стороны. Прибрежный ветер всегда приносит удачу. В небе закричал коршун, предупреждая окрест о беде. Сменился ветер, принеся зной пустыни. Маленькая лань или сайгак, прыгнул с берега в воду, стараясь раствориться в спасительных плавнях, за ним бросилась целая свора собак, в небе запели стрелы, одна из стрел попала отцу в грудь, он отбивался рукой от напавшего на него сокола.
–Беги, Карим, беги, – только и успел крикнуть отец.
Это была ханская охота, в которой добычей было всё, что оказалось на пути охотничьего загона. И я побежал, за мной погнались собаки, я видел, как защита периметра неизвестной мне страны, разрезала их, почти пополам, я упал в воду и начал тонуть, очнулся высоко в небе, в клюве страшной птицы. Так я встретился с птицей Ури, это он меня спас и притащил в страну зелёного тумана. Местный народ поначалу не принял меня, я не смог объяснить им, откуда появился. Я был первым землянином в этом мире. Ури взял меня на работу, и с тех пор я здесь, давно это было, много времени прошло. Я не являюсь гражданином страны зелёного тумана, универсальный язык я выучил сам, и все меня знают, как охранника яиц Ури. Ури очень сильны и не общительны, редко кого приближают к себе. Сейчас Ури сидит на яйце, у меня появилось больше времени, чтобы походить по столице, пообщаться с вами.
Я не стал расспрашивать Карима, а зря. Карим был кладовая истории народа страны зелёного тумана, от него я мог многое услышать про своего деда – Зельда, про великое противостояние народов, про условные границы этой страны, со всех сторон, окружённой морями: Синим, Зелёным, Янтарным и Глупым. Но все это будет впереди, а сейчас голова раскалывалась от полученных знаний в учебном центре.
Глава 7
Народы, живущие в акваториях Синего и Зелёного морей, чем – то похожи друг на друга: такие же целеустремлённые и жизнерадостные. У каждого народа своя культура, обычаи, нравы, даже кухня у них не сильно отличается друг от друга – одни и те же блюда по– разному называются, на разных языках. Действительно, нужно быть специалистом, чтобы различить эти народы по внешнему виду. Однако, учебная программа топтунов рассчитана была не на этнографию народов, населяющих страну зелёного тумана, её больше интересовали порталы, всевозможные аномалии, связанные с переходами в другие миры, а также, существа, появившиеся из чуждых миров. Это были случайные пробои, но обучающая кабина выдала столько изображений этих уродов, что я невольно начал задумываться:
– А, правильную ли я профессию выбрал для себя? Ведь топтуны – это первые, кто встречает этих монстров и принимает решение в самый критический момент – между использованием дипломатии и применением оружия, исходя из того, что ценой этого свидания являются их жизни.
Я опять вспомнил про стенд героев в общежитии. Теперь я понимаю, почему жители страны зелёного тумана, относятся к топтунам, приблизительно так, как земляне к альпинистам, признавая, одновременно, и нужность, и неадекватность этой профессии. А тут ещё эта учёба во сне: ты спишь, и полностью участвуешь в процессе прохода через портал, и всё так реально …, утром возвращаешься в общежитие на пятый уровень столицы, в окружении зелёного тумана, из которого норовят выпрыгнуть ночные образы, зафиксированные в голове учебной программой. Я уже стал шарахаться не только от автомобилей, но и от случайных прохожих. Даже Гряжина заметила мою излишнюю нервозность, а датчики в учебном центре показывают «норма», реакция в порядке, вес, рост – без изменений. Мне стыдно было признаться даже себе, в моей трусости, я уже начал бояться своей тени, и посоветоваться, поговорить не с кем. Карим попался мне под горячую руку, я и вылил на него всю свою внутреннюю неустроенность. – Раньше я ничего не боялся. А эта учёба на топтуна, сделала из меня такого труса! Карим выслушал внимательно, как всегда:
– К птице Ури тебе надо. Ей и расскажешь про свои страхи. Она поймёт, она вылечит. Ури долго живёт, Ури много видел.
Я пошёл вместе с Каримом к фуникулёру. Ури внимательно выслушал меня, я не верил, что птица способна понять человека, но слушать Ури умел. Потом он схватил меня за ноги, я не знаю, входят ли люди в рацион пернатому, но, что дни мои сочтены, я понял сразу. Ури подбрасывал меня к облакам, тут же ловил над скалами и пропастью. Птица открыла свой мозг, чуждый мозг создания чуждого мира. Ури мыслил образами, но они чередовались настолько быстро, что превращались в непрерывную киноэпопею из картинок, нарисованных в голове птицы. Ури сканировал мои глубоко зарытые в подсознании страхи, где всё перепуталось: колобки, за которыми охотятся различные звери, с медведями, объевшимися корешков, кикиморы с домовыми и огромные головы, под которыми лежат Узи с гранатомётами, змеи Горынычи, с Кощеями Бессмертными, баба Яга с упырями, и всё это на фоне дешёвенького ковра, с пасущимися оленями, он висел рядом с моей кроватью. Оленей я боялся больше, чем остальную сказочную нечисть. Они были, как живые, и всё время смотрели в твои глаза. Ури хорошенько встряхнул меня, из моей головы посыпались эти страшилки, прямо в пропасть. Птица поставила меня резко на землю и ударила клювом в затылок. Я очнулся от того, что Карим налаживает компресс, на голове у меня была огромная шишка. Голова гудела, как колокол, и больше ничего – в душе была такая тишь и блажь. Я заснул, прям здесь в пещере, под яйцом Ури. Карим говорил, что я проспал до самого вечера, не просыпаясь. Я уже месяц посещаю учебный центр, но сегодня, я впервые шёл к нему, через все уровни, без страха. И утром никаких ухудшений, правда сработала предупредительная сигнализация – я опять был в минусах, похудел от избытка эмоций. Я знал, что от санитарной команды не скроешься, и уже, мысленно, был готов к принудительному кормлению. До чего же это
