вон в той куче! – халкан указал трясущимся пальцем на гору трупов. – Нет у меня рабов. Все. Нету! Кончились. Вон там под камнями остались. Жалкая сотня инвалидов, все, что у меня есть. Устроит? Забирай всех!
- Это не деловой разговор.
- Да, что ты! Что ты, Елизарушка, что ты! – халкан фальшиво всплеснул руками, прижал ладони к щекам и закачал головой. - Не деловой. Кончились мои дела, на нет изошли. Совсем.
Халкан не сдержался, достал флягу и приложился к ней.
- Мне через неделю отправлять партию Соли по имперскому заказу, кем я должен ее добывать и где? Ты видишь, что стало с шахтой. С моей шахтой.
- Что случилось?
- Да, демоны знают! – отмахнулся Мирир. – Внизу что-то взорвалось. Никто из выживших не может сказать, что именно. Я потерял три сотни людей.
- Может еще кто-то выйдет, - сочувственно сказал незнакомец, неодобрительно косясь на фляжку в руках Мирира.
- Может и выйдет. Еще пара калек. Да что от них толку, мы месяц будем завалы разгребать. Партию я не соберу. Даже если начну прямо сейчас. Но и начинать некем. Вот этих, - он кивнул на нас. – Этих надо еще лечить. Половину даже и лечить бессмысленно. Зачем в шахте раб без ноги? А без руки? Он и кайло держать не сможет. Я использую их конечно, безрукие будут породу выгребать. А что мне с безногими делать? – халкан обреченно махнул рукой. - А здоровых трусов у меня лишь тридцать пять.
- Тридцать семь, - поправил писарь и вжал голову в плечи, под тяжелым взглядом халкана.
- Мне нужно лишь двое, - улыбаясь, сказал незнакомец, словно и не слышал слов халкана. – Я куплю их по рынку, а не по имперской стоимости, - халкан скривился. - И я покрою недостачу Соли. Ты отправишь партию. Что будешь делать с шахтой потом, решишь сам. Ты взрослый мальчик. Мое вложение покроешь со временем. Устроит? Мне очень нужны рабы.
- Так ты не за рабами приехал, - засмеялся халкан. – Тебе Соль сбыть нужно! – он согнулся и хлопнул себя по коленкам, истерически хохоча. - Тебе мало моих неприятностей?
- У тебя много проблем, - согласился незнакомец. – И я предлагаю тебе решение одной из них. Да, быть может, потом у тебя появятся две новые, но сейчас ты закроешь один вопрос и сможешь заняться плотно другим. И закроешь вопрос ты качественно. Да и потом, быть может, не появится боле ничего. Или я чем помочь смогу. Думай. Можешь не брать Соль, если не хочешь. Просто продай рабов.
Я сидел в трех шагах от говорящих и внимательно слушал. Я понимал, что, слыша это, могу не дожить до утра, но мне было так интересно. Жизнь стоит этого. Что жизнь, пустяк, лишь миг. Разве жалко отдать миг, за то, чтобы понять, что и вечно скучающий халкан Мирир боится и подвержен порокам. Что его интересует еще что-то кроме казней и Соли. Ни халкан, ни его бородатый друг меня не замечали. Чего им на меня смотреть? Я тоже на червей в грязи смотрю только с точки зрения еды. Есть меня они не собирались, а убить могли в любой момент. А раб он пониже червей будет.
- Заработала шахта? – настроение халкана заметно улучшилось.
- Не здесь, - подмигнул ему бородач, наконец, заметив меня и кивнув халкану. – И не сейчас. Но да, заработала и ждет тебя. Сколько у тебя еще контракт? Год? В самый раз.
- Хорошо, - Мирир развеселился. – Вот его, - он толкнул писаря в спину. – Его хочу с собой забрать.
- Кого хочешь, - бородач широко улыбнулся и бросил на меня настороженный взгляд.
- Пойдем ко мне. Тюран, займись здесь всем. Пусть поедят. Как следует поедят! Пусть отдохнут. Дров не жалей, выдай новые одеяла. Завтра у них тяжелый день. У всех нас тяжелый день. Пусть все знают, пока разбираем завалы, кормежка будет лучше!
Он обвел взглядом равнодушно сидящих рабов и уставился на меня. На его лице отобразилось замешательство.
- Ты, - он подошел, присел возле меня на корточки, наклонил голову и нахмурился. – Ты. Ты заступился за старика пытаясь спасти ему жизнь. Мне жаль, что он умер и твои старания оказались напрасны. Сегодня ты вытащил парня со сломанной ногой. Объясни почему? Почему ты это делаешь? Зачем? Только не говори, что они тоже люди. Человеки, - халкан Мирир скривился. – Зачем? – его дрожащие пальцы вцепились в лохмотья моей рубахи.
- Потому что они живы. И пока они живы, они заслуживают шанс жить дальше, - ответил я.
- Шанс, - прыснул Мирир. – Шанс. Вам нужен только шанс. У вас нет жизни, вы отсюда не выберетесь никогда, это не шахта, но ты даешь им шанс? Ты ничего не помнишь о себе, ты родился взрослым, но ты даешь другим шанс. Зачем? Зачем давать кому-то шанс, когда и у тебя шанса нет. Никто из них тебе не помог бы, случись такое с тобой. Ты раб, - он вцепился пальцами мне в подбородок. – Раб! – он толкнул меня в лицо, но силы оказалось недостаточно, и я лишь покачнулся. - Ты собственность императора. Ты моя собственность и если я захочу тебя убить, то убью!
Я вздохнул и промолчал. Он вскочил, постарался пнуть меня, но я уклонился и халкан едва не упал.
- Мы поговорим с тобой позже. И ты расскажешь мне, как ты сумел добыть те двадцать кулей.
Он махнул рукой. Я пожал здоровым плечом. Как объяснить человеку, никогда не чувствовавшему на коже дыхание смерти, каково это, знать, что ты уже мертвец. Мы должны цепляться за жизнь, должны помогать друг другу, пока мы еще люди, пусть и с рабским ошейником на шее.
Халкан развернулся и пошел прочь. Бородач несколько мгновений заинтересованно смотрел на меня, затем улыбнулся, кивнул и пошел следом за Мириром.
Каша была самым вкусным, что я ел. Одеяло было колючим, но теплым. Халкан расщедрился настолько, что приказал выдать нам одежду поновей и ботинки. Старые, стоптанные, часто с дырами, но они были куда лучше, чем босые ноги. Ближе к ночи в лагере появились мрачные люди и, не говоря ни слова, поставили с десяток палаток. Туда поместили раненных. Халкан делал все, чтобы мы не передохли. И все же, еще
