бы сомневался. Ладно, сейчас что-нибудь притащу. Пиццу будешь?
Она не ответила. Сергей пригрозил, что ничего не расскажет, пока она не поест.
Ели молча, она едва осилила маленький кусочек, в горло ничего не лезло. Наконец, Ольга спросила:
— Ну, что? — Они понимали друг друга без лишних слов.
— Поговорили.
Пока Сергей сухо, без эмоций, как будто перечисляя факты, передавал ей разговор с Абруццо, Ольга, сидела молча, отрешённо теребила волосы, поднимая их ото лба и пропуская сквозь пальцы. Ольга была внучкой своей бабушки, у неё было живое воображение. Она представляла плачущего на похоронах матери худенького мальчика, на которого взвалили непосильную ношу, нищету, отчаяние и ужас, когда ему сказали, что девочка умерла.
— Бедный мальчик.
Она встала и ушла в спальню. Легла, свернувшись калачиком. Закрыла глаза, вошёл Сергей, накрыл её пледом.
Ей приснился сон.
Танцевальный зал. Молодой Лоренцо танцует с маленькой Ольгой, потом с ней взрослой, вальс, всё быстрее и быстрее, ей становится страшно, всё вокруг мелькает, вот она уже взрослая танцует с Абруццо, кружится голова. Её накрывает жалость, она жалеет молодого Лоренцо, себя маленькую, взрослого Лоренцо и взрослую себя. Она плачет, слёзы текут рекой.
Она вскочила и бросилась в туалет, её вырвало. Вернулась в постель, за окном было светло, июнь, белые ночи. Но ещё только раннее утро. Ольга лежала неподвижно, смотрела в потолок, ничего не хотелось. Завтра нужно ехать к бабушке. Впервые она этого не хотела. Бабушка будет молча смотреть на неё и ждать, когда Ольга ей всё расскажет. Она не хотела, не могла, да, и не знала, что говорить. Внутри пустота.
Ольга опять заснула. Проспала почти до вечера. Проснулась как после тяжёлой болезни. Она знала, Сергей сегодня не придёт, будет ждать её звонка, понимая, что сейчас её нужно оставить одну.
Внезапно страшно захотелось есть. Открыла холодильник автоматически, зная, что там пусто. Но он был набит продуктами. «Серёжка! Мой ангел-хранитель!», как всегда при мысли о нём потеплело в груди.
Она достала любимый сыр и молоко. Сварила кофе, налила огромную кружку, она любила кофе с молоком, и открыла ноутбук.
___________________________________________________________________
Абруццо сидел на веранде. Двигаться не хотелось. Неожиданно он услышал звук пришедшего письма. Встал, подошёл к открытому компьютеру. Письмо от Ольги. Даже не письмо, короткое сообщение.
«Дорогой Лоренцо! (Она впервые назвала его по имени)
Прости меня, мне очень, очень, просто безумно жаль!»
Она просит прощение. Он удивился. За что? За то, что не умерла тогда?
Абруццо закрыл глаза, он вспоминал танец, каждое движение, поворот головы, каждый взгляд, в голове крутилась мелодия. Нашёл её в компьютере и впервые вслушался в слова.
Dance me through the panic till I'm gathered safely in.
Сварил кофе, по дому распространился сильнейший запах, Лоренцо глубоко втянул его. Какое наслаждение! Поставщик ни при чём. Сел в кресло, сделал глоток. По телу распространилось тепло, заползло за грудину, уютно устроилось там. Лоренцо представлял песок на пляже, в который хочется зарыться руками и ногами, закрыть глаза и подставить лицо солнцу.
___________________________________________________________________
Ольга смотрела в окно. Июнь самый любимый её месяц. Петербург в июне прекрасен как никогда. Невыносимо-дурманище пахнет сирень на Марсовом поле, надменно сверкает шпиль Петропавловки, вызывая подобострастный восторг русских туристов, играют под солнцем купола соборов. Белые ночи. И теплое питерское солнышко.
___________________________________________________________________
Лоренцо скучал. Прошло уже несколько дней после её сообщения. Сам он звонить побаивался, вдруг ей это не понравится, страшился её ледяного тона. Прошла неделя, он не выдержал, набрал её номер.
В ответ услышал: — Алло.
Голос был не её, он взглянул на экран. Нет, он не ошибся.
— Ольга, это Вы?
— Да.
— Что случилось?
— Серёжка… — она захлебнулась словами.
Говорить не могла, в трубке слышалось что-то мало похожее на плач, скорее на клёкот. Отключилась.
Как обычно, в стрессовой ситуации, он всё делал быстро, мысль работала чётко, сам становился похожим на робота, все эмоции отложены на потом. Позвонил секретарше, чтобы она заказала билет на ближайший рейс до Петербурга. В Россию нужна виза. У Абруццо был знакомый в Министерстве иностранных дел, он ему должен. Однажды тот попросил сделать для него неофициальный тест на отцовство так, чтобы никаких записей и следов не осталось.
— Мне нужна виза в Россию срочно, завтра утром лечу.
— Что такого срочного? Не знаю, смогу ли за день сделать. Нужно спросить у русских.
— Скажи, что лечу на похороны родственника в Петербург.
— У тебя родственники в России, не знал! — удивился приятель.
— Я тоже не знал.
Как он мог объяснить? Да, и зачем?
___________________________________________________________________
Лететь оказалось недолго, всего три часа. Абруццо сел в такси, показал водителю адрес, написанный на бумажке латинскими буквами (взял его из анкеты Ольги, которую она прислала на стажировку). Надо отдать должное секретарше, работала она чётко и быстро, когда это требовалось. Таксист долго всматривался в адрес, пытался перевести на русский, который для него тоже был совсем не родной. Потом понял, мотнул головой, улыбнулся. Это за Казанским.
Доехали довольно быстро. Лоренцо позвонил в квартиру, долго никто не подходил, неужели её нет? Потом дверь открылась, на пороге стояла девочка. Он сначала её не узнал, лицо опухло, взгляд тусклый, в огромной мужской футболке. Подняла глаза. Она. В глазах удивление. Узнала Лоренцо и пошатнулась. Он успел подхватить её, отнёс на кровать, уложил, она свернулась калачиком, подтянув под себя ноги.
Он лег рядом, обнял, прижался лицом к её волосам. Ни к кому он не испытывал такой жалости, только к маме, когда она умирала. Бедная, бедная. Теперь она всю свою жизнь будет винить себя за Сергея. Вина поселится в ней и будет грызть изнутри, он это хорошо знал.
___________________________________________________________________
Ольга звонила Сергею целый день. Куда запропастился? Наверное, звук не подключил, с ним такое случалось. Он был ей нужен, срочно. Она собиралась ехать в Репино, злилась, ещё кое-что в Елисеевском из продуктов купить надо, то, что особенно любила бабушка.
К вечеру, когда Ольга была уже на пределе, зазвонил телефон:
— Блин, ну, ты где? — заорала она в трубку.
Ответил женский голос: — Ольга, я — Лиза, соседка Сергея, Вы меня помните?
— Да. — Ольга ещё не чувствовала, что пришла беда.
— Сергей…умер.
Ольга не понимала: — Что он сделал? Что???
Сознание отказывалось воспринимать слова. Чушь какая-то. Соседка, наверное, ошиблась. Но звонили с его телефона. Ольга отключилась. Она не хотела этого слышать. НЕТ!
___________________________________________________________________
У соседа в квартире трезвонил телефон. Там жил Сергей, отличный парень, всегда помогал поднести сумки или поднять по ступенькам коляску, улыбчивый, доброжелательный.
