Шарлотта криво усмехнулась:
— Да, ты прав. А вот мы, Шеффилды, оказываем на людей дурное влияние, верно?
Да, очень дурное. Просто ужасное! Даже сейчас ему хотелось повалить жену на пол и овладеть ею. Хотелось услышать ее страстные стоны и крики о том, что только он, Филипп, ей нужен, что только его одного она желает.
Стараясь сохранять спокойствие, герцог отступил от жены на несколько шагов. Он боялся самого себя, боялся, что не сдержится… Но уже минуту спустя он снова приблизился к Шарлотте — казалось, его влекла к ней какая-то таинственная сила, которой он не мог противиться.
Заложив руки за спину — только бы не прикасаться к Шарлотте! — Филипп проговорил:
— Возможно, леди Грей — не идеальна, но мне кажется, она очень к этому близка. Во всяком случае, она весьма благопристойная и уравновешенная женщина.
— А также довольно привлекательная, — добавила Шарлотта.
Герцог внимательно посмотрел на нее! Похоже, в этом ее замечании не было ни намека на насмешку. Да-да, она говорила вполне искренне, и почему-то именно это его и раздражало. Хотя, казалось бы, ему следовало испытывать удовлетворение — ведь Шарлотта наконец-то с ним соглашалась и даже не пыталась язвить. «Вероятно, все дело в том, что леди Грей при всех ее достоинствах едва ли может сравниться с красавицей Шарлоттой», — подумал Филипп со вздохом. И неужели он действительно решил жениться на своей бывшей невесте?
Шарлотта же с улыбкой проговорила:
— К тому же очень может быть, что Джоанна даже будет читать тебе «Таймс». И я абсолютно уверена в том, что она окажется более послушной женой, чем я.
— Да, конечно, — кивнул Филипп. — Я тоже в этом уверен.
— Но все же тебе кое о чем следует подумать, — продолжала Шарлотта. — Предположим, ты всерьез решил на ней жениться. Неужели ты думаешь, что одного твоего желания будет достаточно, чтобы осуществить этот твой план? Мне кажется, ты забыл о самом главном, Филипп.
— Ты о чем? — Он приподнял брови.
— Неужели ты не понимаешь? Скажи, как ты собираешься завоевывать ее? Ведь Джоанна — очень неглупая женщина. К тому же она прекрасно знает, что ты за человек.
Он приблизился к жене еще на шаг.
— И что же я за человек, Шарлотта?
Она рассмеялась, потом выпалила:
— Ты высокомерный, властный, лживый. И ты…
Он приложил палец к ее губам.
— Все, довольно, дорогая. — Снова заложив руки за спину, Филипп добавил: — Ты могла бы изменить меня, если бы очень захотела.
— Не уверена, что такое возможно, — со вздохом ответила Шарлотта.
Но он бы наверняка изменился! Ради Шарлотты он бы сделал все на свете!
— Но скажи, дорогая, если бы ты была леди Грей… или любой другой женщиной, — что я должен был бы сделать, чтобы понравиться тебе?
Она снова вздохнула. Покачав головой, ответила:
— Нет, Филипп, ничего бы у тебя не вышло. Потому что ты не хочешь меняться. Ты в любом случае стал бы притворяться, как притворялся когда-то со мной, когда заставил меня поверить, что ты… — Она умолкла и отвела глаза.
— Говори же, Шарлотта! — Герцог пристально смотрел на жену. — Во что я заставил тебя поверить?
Не глядя на мужа, она ответила:
— Ты заставил меня поверить в то, что я могла бы тебя полюбить.
Филипп почувствовал, что у него перехватило дыхание. С трудом взяв себя в руки, он спросил:
— А ты помнишь, как пришла ко мне рассказать о том, что Итан сбежал с леди Грей?
Тут Шарлотта, наконец, взглянула на него. Едва заметно кивнув, ответила:
— Да, помню.
— Ты была тогда очень робкой, — продолжал Филипп. — Даже не смела смотреть мне в глаза. И ты тогда краснела от каждого моего комплимента, ты даже…
— Филипп, зачем ты сейчас вспоминаешь об этом?
— Просто вспоминаю, и все. Но ты очень изменилась, Шарлотта. — Он наклонился к ней. — Теперь ты держишься весьма уверенно. Ты превратилась в очаровательную женщину. В необычайно соблазнительную женщину. Но дело вовсе не в твоей красоте — ты всегда выглядела замечательно. Дело в твоей самоуверенности, в том, что тебе удается заставить всех окружающих восхищаться тобой. Да, все тобой восхищаются, дорогая. И там, где ты находишься… — Филипп внезапно умолк. Он и так сказал слишком много и теперь ругал себя за несдержанность.
А жена вдруг посмотрела на него с удивлением и спросила:
— И даже тебя?.. Даже тебя я заставляю восхищаться?..
Филипп тут же надел свою маску. Проигнорировав вопрос, заявил:
— Так вот, моя дорогая, любой человек способен измениться, в том числе — высокомерный и лживый… Кажется, именно так ты выразилась. Ах да, и властный к тому же. Одним словом — негодяй, — добавил герцог с улыбкой.
Шарлотта тоже улыбнулась:
— Ты прекрасно запомнил мои слова. Но знаешь, я вовсе не уверена, что тебе удастся избавиться от своего высокомерия.
— Что ж, может, и так, — согласился Филипп. — Но ты ведь поможешь мне добиться расположения леди Грей?
— Помогать тебе — это было бы не очень справедливо по отношению к Джоанне.
— Но почему же? Если ты мне поможешь, я стану самым лучшим мужем во всей Англии.
Шарлотта весело рассмеялась:
— А разве не во всем мире?
Герцог тоже засмеялся:
— Хорошо, договорились. Во всем мире. Главное — помоги мне.
Шарлотта молча отвернулась к окну. Казалось, ей не очень-то хотелось продолжать этот разговор.
— И если ты поможешь мне, дорогая, то бракоразводный процесс начнется через три месяца, — добавил Филипп. — В сравнении с последними тремя годами это не такое уж долгое ожидание, не так ли? Так что вскоре ты освободишься от меня. Разве не этого ты всегда хотела?
По-прежнему глядя в окно, Шарлотта прошептала:
— Да, именно этого.
— Вот и замечательно, — подытожил герцог. — В таком случае — приступим. Предлагаю прямо сейчас пойти в библиотеку. И я при тебе напишу своему поверенному.
Услышав хруст веток, Шарлотта вздрогнула и осмотрелась. «Кто же это?» — спрашивала она себя. Впрочем, она прекрасно знала, Что к ней приближается Филипп, — именно поэтому и нервничала.
Шарлотта пыталась успокоиться, но у нее ничего не получалось, руки её дрожали, а сердце колотилось все быстрее — стучало гулко и радостно. Да, она точно знала, что к ней идет Филипп, она чувствовала это, она узнавала его шаги!
Поднявшись со скамейки, Шарлотта провела ладонью по волосам и оправила юбки. А через несколько секунд в противоположном конце рощицы действительно появился Филипп. Рощица, совсем небольшая, находилась между Шеффилд-Хаусом и Рутвен-Мэнором, и это было ее любимое убежище. Приход же Филиппа означал, что он искал ее общества.
