ещё раз… — что там ещё раз я уже не услышала, так как он вдруг резко пришпорил коня, и я была вынуждена вцепиться в лорда руками и ногами, чтобы удержаться на месте.
Первые тридцать минут пути я даже не заметила, просто пытаясь удержаться и не свалиться в сторону, зажмурив глаза и чувствуя, как сердце от страха готово выпрыгнуть из груди. Боже! Куда я ввязалась? Куда иду? Обернулась на низину, в которой располагалась наша деревушка, с тоской в сердце прощаясь с родительским домом.
Выдохнула, отвернувшись и глядя строго перед собой — в будущее.
— А куда мы едем? — все же поинтересовалась спустя где-то ещё полчаса пути.
К мерной быстрой скачке я уже потихоньку начинала привыкать, тем более, она вроде и не была такой быстрой, как мне показалось в самом начале.
Лорд впереди меня фыркнул, но так и не обернулся, немного потянув повод на себя.
— В последнюю деревушку, где видели твоего Бернарда, — в его голосе сквозило неприкрытое ехидство.
— А долго ещё? — зад уже начинал болеть и явно наливаться неприятными синяками.
— Как минимум пять часов пути, — кивнул мужчина. — И я предпочитаю проводить время в дороге молча, — он непрозрачно намекнул.
Пожала плечами. Молчание, конечно, хорошо, но если мы так и будем ехать, то это будет просто невыносимо. Поморщилась от острой, практически нестерпимой боли в ягодицах — надо было брать с собой подушку. Хотя, наверное, она бы здесь мало помогла.
— А привал будет? — спросила спустя ещё примерно полчаса. Пальцы, вцепившиеся в его камзол, свело судорогой.
— Нет.
— Мне в кустики надобно, — предприняла я новую попытку, понимая, что утренний чай явно был лишним.
— Зачем? — и даже не попробовал остановить коня. Изверг! Ууууу, лордейская морда.
— Ну наааадо, — с нажимом.
Тяжелый вздох со стороны лорда и снова тишина. Едем дальше.
— Пожаалуйста?
— Ты здесь видишь кусты? Нет, пожалуйста, иди, раз уж так нужно! — рявкнул он внезапно, резко остановив Агата.
Да так, что я едва не свалилась на пыльную дорогу. Обиженно засопела, оглядываясь. Куда ни кинь глазом — всюду лишь поля. Даже никакой тебе ложбинки, чтоб как-то присесть и…
— Иди, чего ты. Тебе ж «нааадо», — передразнил меня этот бесчувственный чурбан.
— Я, пожалуй, потерплю.
И мы двинулись дальше. Как на зло, вспоминалась то речушка, в которой я белье стирала, то журчащий ручеек, откуда скотина часто воду пила, то тот злосчастный утренний чай… Хорошего настроения не прибавляли еще толком не высохшие лужи на дороге, заманчиво блестевшие на солнце и хлюпающие под копытами. Да и тряска на лошади давалась в знаки, вынуждая мой организм еще сильнее страстно мечтать о кустиках.
— Не ерзай так, вон за тем пригорком уже будет небольшой лесок. Реденький, правда, но для твоих нужд, думаю, куст найдется, — обронил лорд насмешливо.
На душе немного потеплело: не такой уж он и чурбан. Тут же стало совестно за то, что обругала его. Хоть и мысленно, но Боженька все видит и слышит, все наши помыслы нечистые.
Пока я предавалась унынию и мысленному самобичеванию, на обочине действительно начали появляться редкие деревца и… ДА! Моя прелесть! Куууустики!
— Выбирай, не стесняйся: кусты на любой вкус. Тебе возле какого остановить? — поинтересовался лорд с ехидцей.
А я внезапно осознала, что вот он остановит, я пойду к кусту, но он же ж будет слышать, чем я там занимаюся! Как бы, оно и так-то понятно, но все ж неудобно так-то.
— А можно меня вот здесь ссадить, а вы езжайте дальше, за тот лесок, а потом вернетесь? Ну или я догоню?
Лорд остановил коня и даже развернулся, чтоб посмотреть на меня. На его лице я увидела крайнюю степень офигевания. Хотя, это же лорд. Хм… Пусть будет тогда благородное удивление.
— Слезла, пошла в тот дальний куст, через пять минут чтобы вернулась обратно. Ясно? Больше ждать не собираюсь. Не устраивает — едем дальше, — отчеканил он стальным тоном, зло сверкнув глазами.
Я зябко передернула плечами, почти чувствуя, как по спине пробежал холодок. Осторожно сползла с коня, потупившись.
— Вы только это, не смотрите туда, ладно? — сказала тихо, чувствуя, как кровь прилила к щекам.
— Да не собираюсь я никуда смотреть! Вот, отвернусь даже. Иди уже, — добавил он миролюбивее.
Спешившись, отвел Агата щипать траву с другой стороны на обочине, действительно развернувшись ко мне спиной.
Я торопливо направилась к облюбованному кусту. Но при ближайшем рассмотрении он оказался каким-то совсем уж редким. И когда присела, поняла, что все так же могу сквозь него видеть лорда. Это ж, получается, и он меня может спокойно увидеть, если повернется? Стыд-то какой!
— Вы точно не смотрите? — уточнила на всякий случай.
Мужчина вздрогнул и что-то тихо сказал, пнув грудку земли, но я не расслышала что. В любом случае, больше терпеть не могла и, сгорая от стыда, быстро покончила со своими делами.
Вернувшись к нему, решилась уточнить.
— А вам не надо? Вон там тоже куст неплохой. Или вы перед отъездом сходили? — как можно вежливее, к благородному все ж обращаюсь.
У лорда снова дернулся глаз. Да и выражение лица стало каким-то совсем уж зверским. Мож, у него болит чего?
— Вот только я еще свои физиологические потребности не обсуждал с посторонними! — процедил он, одним движением вскакивая в седло.
— Ну, сами смотрите, мы ж чай вместе пили…
— Залезай в седло! — рявкнул он, заставив меня замолчать. Ну и пожалуйста!
Я подошла к лошади, примеряясь. Попыталась забраться, но не получилось. Зашла с другой стороны, там вроде как раз валун небольшой был. Но с него тоже ничего не вышло. Вскинула на лорда жалобный взгляд, кажется, даже всхлипнув.
— Руку, — скомандовал он, протянув мне свою.
Я тут же радостно клещом вцепилась в нее и меня одним рывком затащили на лошадь.
— Спасибо, — выдохнула счастливо.
А то почти уж испугалась, что не пожелает меня брать, передумает и тут оставит. Нет, конечно, он как благородный наверняка не поступил бы так, но дурные мысли все равно в голову лезут.
— Все? Можем ехать? — уточнил он мученическим тоном.
И после моего чуть смущенного угуканья мы снова двинулись в путь. Я даже мужественно старалась его лишний раз не дергать. Но ведь скучно же просто так ехать! По сторонам даже посмотреть не на что. А я-то думала, что путешествовать — это так интересно. По городам и деревням — возможно, в остальном же скука смертная!
Печально вздохнула, с тоской чувствуя, как живот уже начинает требовать пищи. Однообразные пейзажи лесов и полей вводили в уныние.
— Я есть
