– Такое ощущение, что дом нас проглотил, – прошептал Флинн.
С гобеленов на них смотрели люди, чьи рты навеки застыли в душераздирающем крике.
– Твое ощущение тебя не обманывает, – отозвался Тайло. – Этот дом живой.
– Час от часу не легче, – тихо пожаловался Флинн. – И как нам найти нужную дверь? Дом-то громадный.
– Погоди искать. Ты сначала с домом поздоровайся. – Тайло указал на стоявшее посреди зала зеркало.
Флинн подошел к нему и увидел отражающийся зал, но не себя, словно стал невидимкой. Он прикоснулся к холодной поверхности, но рука прошла насквозь, и Флинн сразу отдернул ее. Из зеркала, как вода из пробоины, полилась серебристая жижа. Она мигом залила пол и заскользила по стенам, подбираясь к потолку. Жидкое зеркало полностью обволокло зал и застыло, вновь обретая твердость, а после с лязгом раскололось. Миллионы серебристых осколков упали на пол и растаяли.
Дом преобразился: стены перекрасились в темно-серый, под ногами лежал паркет цвета песка, а мебель пестрила всевозможными оттенками синего. В вазах благоухали белые лилии – любимые цветы матери Флинна. На полках стояли книги, которые он успел прочесть за свою короткую жизнь, – полсотни томов, не больше. Зато комиксы возвышались десятками аккуратных башенок. Флинн почувствовал себя странно, как будто пришел к себе домой, хотя видел это место впервые.
– Совсем другое дело. Прошлый интерьер был ужасен. – Тайло передернуло. – Теперь ты временный хозяин дома Испытаний.
– Да? Могу закатывать тут вечеринки?
– Можешь, – сказал Тайло. – Вечеринки со своими демонами. Будет весело.
– Какой облом, – наигранно расстроился Флинн, развалившись на диване. – Впервые получил в наследство дом, а он, оказывается, идет с демонами в довесок.
– На самом деле ты больше, чем хозяин. Этот дом перенял твою личность и перестроился под тебя.
– То есть если бы я был домом, то выглядел именно так? – уточнил Флинн.
– Да. Так что не советую впускать в свой внутренний мир кого попало. Наследят, намусорят – и поминай как звали, будешь в гордом одиночестве наводить порядок.
– А демонов, получается, впускать можно?
– Демоны не приходили откуда-то извне, ты сам их вырастил, – объяснил Тайло и взмыл к потолку.
– А кому дом принадлежал раньше?
– Могу предположить, что бывший хозяин был каким-нибудь живодером. Настолько неприятные дома встречаются редко. Надеюсь, что он получил по заслугам, – откликнулся Тайло, рассматривая люстру вблизи. – Обычно всякие подонки сразу попадают в Лимб, так сказать, без суда и следствия. Как только они пересекают границу мира мертвых, их начинает тянуть вниз с такой силой, что сопротивляться ей невозможно – иначе разорвет душу на части.
– Тогда мне еще повезло. – Флинн положил руки за голову. – Интересно, а как дом выглядит, когда у него нет хозяина?
– Этого никто не знает. Слушай, – Тайло провел пальцем по люстре, – а ты, однако, немного пыльный.
– Ты там аккуратнее. Вдруг эта люстра символизирует мое сердце? Разобьешь еще, – ухмыльнулся Флинн.
Тайло отлетел от люстры и принялся рассматривать стены.
– Дружище, не подскажешь название этой красавицы? – Он с хитрой улыбкой указал на картину с изображением синей бабочки. – Когда-то помнил, но забыл. Представляешь? Вот же дырявая голова, годится только для того, чтобы шапку носить, – запричитал он.
Скорбная тень окутала Флинна.
– Без понятия, – кинул он и отвернулся.
– Странно, я был твердо уверен, что тебе известно ее название, – разочарованно произнес Тайло. – О! Вспомнил! Это же бабочка рода Морфо, – елейным голосом добавил он.
– Хватит об этом. – Флинн резко встал и сжал кулаки так сильно, что костяшки побелели.
– Ее еще называют частичкой неба, упавшей на землю, – продолжил Тайло, игнорируя просьбу.
– Я же просил! Хватит об этом, – повторил Флинн сквозь плотно сжатые зубы. Он не должен спускать свою ярость с поводка, он обещал себе.
– Древние племена верили, что каждый человек после смерти становится этой бабочкой и возвращается на небо, – не останавливался Тайло.
– Ты ведь это специально делаешь, да? – Перед глазами Флинна заплясали белые точки – сейчас сорвется.
Он подбежал к психофору, но тот вовремя поднялся выше – не достать.
– А я что-то не то сказал? – Тайло невинно похлопал ресницами. – Или ты боишься бабочек? Не переносишь их вида?
– Не прикидывайся! Сам ведь говорил, что знаешь обо мне абсолютно все. Тебе прекрасно известно, ЧТО значит для меня эта чертова бабочка! – Флинн не выдержал и направил свой гнев на стену, с размаху ударив по ней кулаком. Посыпалась штукатурка.
Он закрыл лицо руками и закричал, мысленно проклиная себя, что все-таки сорвался. Зачем давать клятву, если не можешь ее сдержать?
С лестниц полилась вода, как если бы на верхних этажах одновременно прорвало все трубы. Зал моментально затопило, и Флинн оказался по пояс в воде.
– Злись! – крикнул Тайло. – Выпусти свой гнев наружу, не держи его взаперти!
– Я так и знал, что ты все подстроил! – рявкнул Флинн, хлопнув ладонями по воде.
– Ну уж прости! – проорал Тайло, пытаясь перекричать оглушающий рев воды. – Мне нужно выпустить твоего демона наружу, но он еще не готов показаться. Продолжай злиться, пока не появится дверь!
– Я не могу злиться без причины! Помоги мне!
– Ты глупый безответственный чурбан, а еще бегаешь как девчонка! Ну что? Помогло?
– Ни капельки! Дети из моего района и то лучше ругались! – сказал Флинн, забираясь на книжный шкаф.
– Вообще-то я тоже ребенок! – напомнил психофор. – Тогда попробуем иначе.
Тайло подлетел к Флинну и столкнул обратно в воду, тот не успел глотнуть воздуха, поэтому чуть не захлебнулся.
– Ты придурок?! – вынырнув, крикнул он. – Ты должен был разозлить меня, а не утопить!
Но затея удалась: на потолке возникла дверь с номером 92.
– Зато подействовало! – радостно ответил Тайло. – Дай руку, я поделюсь с тобой легкостью.
Флинн схватил ладонь психофора и крепко сжал. В один миг тело приобрело невесомость, и он воспарил к потолку. Дрожащими руками Флинн достал ключ (который смог воткнуть в замочную скважину лишь со второй попытки) и рывком открыл дверь. Потолок и пол поменялись местами, и Флинн упал в лазурную воду.
– Опять мокро! – всплыв на поверхность, пожаловался он. – Я уже третий раз после своей смерти оказываюсь в воде.
– Вода – это твоя стихия, – сказал Тайло, которому каким-то чудом удалось остаться совершенно сухим. – Добро пожаловать в океан Гнева.
По небу нерасторопно плыли тяжелые тучи, рождая в черных телах зарницы, холодный ветер подгонял невысокие волны. Лазурная вода простиралась во все стороны, насколько хватало взгляда. На фоне темных туч ее цвет казался неестественным, океан ведь должен отражать небо.
