Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
нуждается в них.
В одной из бесед, когда речь зашла о деньгах и Хейнеманн сокрушался по поводу предстоящих расходов, Бережков предложил ему рейхсмарки.
— Я был бы рад вам помочь, господин Хейнеманн, — заметил как бы вскользь Бережков. — Я довольно долго работаю в Берлине и откладывал деньги, чтобы купить большую радиолу. Но теперь это не имеет смысла и деньги все равно пропадут. Нам не разрешили ничего вывозить, кроме одного чемодана с личными вещами и небольшой суммы денег на карманные расходы. Мне неловко делать такое предложение, но, если хотите, я могу дать вам тысячу марок (на самом деле это были деньги резидентуры).
— Я очень благодарен за это предложение, — помолчав, сказал Хейнеманн. — Но как же я могу так запросто взять такую крупную сумму? Мне совсем это неудобно.
Уговаривать немца долго не пришлось. Вскоре деньги были у него в кармане. По окончании беседы Хейнеманн еще раз поблагодарил Бережкова и сказал:
— Я был бы рад, если бы имел возможность быть вам чем-либо полезным…
— Мне лично ничего не нужно, — ответил Бережков, — вы просто мне симпатичны, и я рад вам помочь.
На следующий день оберштурмфюрер вновь вернулся к разговору о деньгах и снова поблагодарил дипломата, выразив сожаление, что не может его отблагодарить.
— Видите ли, господин Хейнеманн, как я уже говорил, мне самому ничего не нужно. Но один из работников посольства, мой приятель, просил об одной услуге. Это чисто личное дело.
Бережков рассказал придуманную резидентурой историю о дружбе его друга с немецкой девушкой. Но ввиду того, что война началась внезапно, друг не смог попрощаться и хотел хоть на часок вырваться к ней. Немец задумался, затем предложил вариант выезда из посольства (что и было изложено выше).
Через пару дней Бережков договорился с Хейнеманном еще об одной поездке его друга в город. За два часа Александр Михайлович провел встречу с другим руководителем «Красной капеллы» проинструктировал его о работе в период войны, передал условия связи с Центром, снабдил деньгами и явками на другие страны.
Коротков внимательно следил за поведением Хейнеманна (не окажется ли он провокатором), будучи трезвым аналитиком и проницательным человеком, почувствовал, что немец не пойдет на провокацию, и твердо решил действовать. Это дало возможность, казалось бы, в немыслимо трудных условиях найти выход и решить сложнейшую разведывательную задачу.
Александр Михайлович, по отзывам хорошо знавших его товарищей, был одним из наиболее талантливых сотрудников внешней разведки, как говорится, разведчик с искрой божьей.
Еще до войны он успешно работал за границей, в том числе в нелегальных условиях. В последние дни войны руководил опергруппой, в Берлине, на которую, помимо разведывательных функций, была возложена организация работы по принятию союзными представителями капитуляции от немецкого верховного командования.
Сразу же по окончании войны Коротков был назначен первым резидентом советской внешней разведки в Берлине. В дальнейшем он неоднократно выезжал за границу, главным образом в страны с кризисными ситуациями.
В дальнейшем А. Коротков вырастет от рядового оперработника до заместителя начальника разведки.
Александр Михайлович Коротков (1909–1961) родился в Москве в семье банковского служащего. Отца никогда не видел — жена ушла от него еще до рождения Саши. Закончил школу-девятилетку и работал электромонтером, отдавая свободное время теннису. В девятнадцатилетнем возрасте один из его партнеров, бывший секретарь Ф.Э. Дзержинского Герсон, пригласил его на работу в ОГПУ в качестве… лифтового. Красивый, высокий (рост 185 см), старательный парень был, как говорится, «замечен» и уже через год, в 1929 году принят на службу в качестве делопроизводителя Иностранного отдела ОГПУ. Отделом в то время руководил Михаил Трилиссер, которого сменил Артур Артузов. По долгу службы Коротков знакомился со многими секретными документами, однако еще не был аттестован в качестве хотя бы младшего оперуполномоченного. Кандидатом в члены ВКП(б) стал лишь в 1932 году (членом — семь лет спустя), тогда же был назначен оперуполномоченным. От общественных нагрузок не уклонялся. Будучи пионервожатым в лагере, он познакомился с хорошенькой и умной вожатой Марусей Вилковыской, позже она станет его женой.
А. Коротков старательно изучал французский и немецкий языки. Немецким владел в такой степени, что мог отправиться за границу под видом иностранца. Его жена прекрасно владела немецким и другими иностранными языками. Поэтому появление «австрийской» семьи в Швейцарии ни у кого не вызывало подозрений.
Одним из первых заданий, с которым Александр Коротков успешно справился, было выяснение сущности «Гефы» — представительства германского Генерального штаба в Москве. Он установил, что если раньше, до Гитлера, оно действительно занималось вопросами сотрудничества штабов, то с 30 января 1933 года стало по-настоящему шпионской резидентурой. Его выводы, подкрепленные и другими источниками, дошли до самых верхов, и «Гефа» была прикрыта.
Затем Короткова стали готовить к работе за рубежом. Помимо иностранных языков, он изучал быт и нравы европейцев, географию и экономику зарубежных стран, специальные дисциплины, в том числе и наружное наблюдение, в процессе занятий по которому за свой высокий рост получил первую оперативную кличку «Длинный».
В 1933 году его направили в нелегальную резидентуру Александра Орлова («Швед»), будущего руководителя «кембриджской пятерки», резидента в республиканской Испании, а затем беженца, тихо скончавшегося в США в 1973 году. А в 1933 году «Швед» организовал в Швейцарии группу нелегалов, задачей которой стало проникновение ни много ни мало в Генеральный штаб Франции.
Через два месяца Коротковы переехали во Францию. Александр Михайлович вошел в состав нелегальной резидентуры, которая вела работу по сбору информации, связанной с военно-стратегической проблематикой. Приход Гитлера к власти в Германии оказал серьезное влияние на военно-политическую обстановку в Европе. Перед резидентурой стояла задача получения сведений об оценке боевых возможностей французской армии и ее способности противостоять растущей мощи германских вооруженных сил, о складывающихся военно-политических группировках на европейском континенте, а также характеристик новых видов вооружения и боевой техники. В это время Коротков поступает учиться в Парижский радиотехнический институт, который давал возможность не только расширить общеобразовательную и специальную подготовку, но и обеспечить надежную легальную базу для разведывательной работы.
Примерно через год, выполнив поставленную Центром задачу, Коротков вернулся в Москву.
В 1937 году Коротков выехал в загранкомандировку уже по линии «легальной» разведки в Берлин под прикрытием стажера советского посольства. Работал там успешно, приобрел источника информации в одном важном объекте страны.
Летом 1938 года по решению Центра разведчик прервал свою работу в Берлине и выехал для выполнения разведывательного задания во Францию. Эта поездка осуществлялась по нелегальному каналу с использованием иностранных документов. После выполнения задания в том же году он вернулся в Москву.
Прошло 10 лет с тех пор, как Александр Коротков впервые переступил порог здания ОГПУ на улице Дзержинского. Работа за рубежом многому научила, раскрыла такие его качества, как смелость, целеустремленность, решительность, добросовестность. И вот неожиданность…
1 января 1939 года А.М. Короткова уведомили о том, что он уволен из органов государственной безопасности. Этому решению
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
