Мы сорок минут бродим около дома. Оказывается, тут есть и сад, и летняя беседка, и спуск к речке, и место для пикника.
— Зачем тебе одному такой большой дом? — не выдержав, задаю вопрос, который можно считать личным.
— Я хочу большую семью. И животных я люблю, поэтому собираюсь завести ещё одну собаку и, возможно, кошку. Этот дом отлично подходит для реализации моих желаний. Всем хватит личного пространства: и детям, и животным, и любимой жене.
— Которой я не являюсь, — грустно добавляю, уставившись на яркие звёзды, блестящие на чёрном небосводе.
Слова Ярослава звучат так нормально, так правильно, что мне становится неуютно. Я словно занимаю чужое место. Глупо, что ради выгодной сделки с сильными мира сего Ярослав вынужден жениться на нелюбимой девушке, хотя сам мечтает о настоящей семье и детях. С другой стороны — ему всего лишь тридцать два, успеет ещё осуществить свои желания.
— Ты забыла добавить одно слово, Майя, — Ярослав останавливается и пристально смотрит на меня. — Правильнее было сказать: «Которой я пока не являюсь».
— Что? Ты прикалываешься?
— Нет. Никто не знает, чем закончится наш брак. Может, мы возненавидим друг друга через месяц. Но я не исключаю вероятность того, что между нами зародится сильное чувство, а будет ли это дружба, симпатия или влюблённость — во многом зависит от нас самих. Я уже говорил, что ты мне нравишься.
— А ты мне — ни капельки! Вот вообще ни разу! — внутри печёт от его неожиданных слов, я злюсь на Ярослава, ведь мы же договаривались совсем о другом, а теперь он втирает мне какую-то дичь про дружбу и влюблённость. — Я буду честной с тобой, муженёк. Ни о каких сильных чувствах между нами не может идти и речи! Я не полная дура, чтобы снова в кого-то влюбиться. Ничего хуже даже представить не могу. Наш брак — всего лишь сделка, формальность, сухой расчёт, и через год мы разведёмся, ясно?
— Предельно, — нахмурившись, отвечает Ярослав.
— Прости, что спросила тебя о доме. Это был личный вопрос, я не должна была нарушать условия нашего договора. Больше это не повторится, — мой голос звенит, в груди слишком тесно. — А ещё у меня сегодня начались месячные, так что ближайшие пять дней я не смогу выполнять свой супружеский долг. Надеюсь, ты потерпишь. А если прижмёт — можешь подрочить.
— Спасибо за совет, — едко произносит он.
Если бы Ярослав умел убивать взглядом, я бы уже прощалась с этим бренным миром.
На его челюстях выступают желваки, зелёные глаза кажутся чёрными, пугающими. Джанго скулит, бегает у наших ног. Я чувствую, что переступила некую опасную черту и разозлила Ярослава. Но он сам виноват! Я согласилась на фиктивный брак, а спустя день мой муженёк уже о чувствах заговаривает! Какого чёрта? Оставьте меня все в покое!
— Обращайся, я с радостью дам тебе ещё парочку советов.
Он молча разворачивается и идёт к дому.
Остаток вечера проходит в гнетущей тишине. Засыпаем мы на одной кровати, но как можно дальше отодвинувшись друг от друга.
Следующие дни кажутся одинаковыми. Я гуляю по городу, хожу в театры и кино, объедаюсь деликатесами в ресторанах, покупаю разные безделушки для дома, некоторые из них Ярослав бессердечно выкидывает. Мы с ним видимся только вечером, но особо не разговариваем. Между нами что-то треснуло, надломилось.
Он сам виноват — упорно твержу я себе который день. Он всё испортил, не я. Только почему так больно-то? Глупое сердце, оно глухо к доводам разума, оно хочет вернуть всё, как было.
На пятый день я записываюсь на курсы вождения. И даже настроение улучшается. Возвращаюсь домой, аккуратно закрываю за собой дверь и слышу голос Ярослава, доносящийся из кухни. Он опирается ладонью о кухонный стол, разговаривает с кем-то по телефону.
— Тань, что опять случилось? Ты серьёзно? Хорошо, я скоро приеду.
Не выдав своего присутствия, я убегаю на второй этаж. В ушах гудит, разъедающей горечью наполняется каждая клеточка тела. Ярослав не только хранит книгу от некой Тани, он ещё и общается с этой девушкой, и мчит к ней среди ночи! Половина двенадцатого на часах, а мой муж срывается с места и едет к другой.
Мне больно. Я злюсь на себя за то, что сомневаюсь в Ярославе. Вдруг Таня — это его сестра или близкая родственница? Но после измены бывшего я стала недоверчивой, уязвимой. Больше всего я боюсь, что меня снова предадут.
Очень хочется курить. Я достаю сигарету, верчу её в руках, а потом сминаю и выбрасываю в урну. Я сильная, я справлюсь с вредной привычкой! Сегодня пошёл седьмой день, как я бросила курить.
Ярослав приезжает через два часа. Что ж, этого времени вполне достаточно для секса.
Этой ночью я снова вижу во снах бывшего. Но теперь к нему присоединяется Маринка. Они целуются, а потом замечают меня и громко, издевательски ржут. Я просыпаюсь в холодном поту. Иду в ванную. Вцепившись в раковину, я пытаюсь сдержать подкатывающие рыдания. У меня получается.
Каким-то чудом я вновь засыпаю. Даже не слышу, как собирается на работу Ярослав.
Он звонит мне после обеда и сухим тоном сообщает:
— Сегодня мы идём на день рождения одного важного человека. Надень своё лучшее вечернее платье и будь готова к восьми. Я за тобой заеду.
17— Волнуешься? — спрашивает Ярослав, когда мы подъезжаем к ресторану, в котором будет проходить светское мероприятие.
— Немного, — честно отвечаю я.
Я надела шикарное вечернее платье, выгодно подчёркивающее фигуру. Сходила в салон красоты и доверилась профессионалам, которые лучше знают, какой макияж подходит для такого важного события. Сейчас я похожа на жену крутого бизнесмена и мне нечего стыдиться. Восхищение, сияющее в зелёных глазах Ярослава, лишний раз это подтверждает.
Но я всё равно нервничаю. Совсем чуть-чуть. Никогда не была на светских мероприятиях, поэтому не знаю, как правильно себя вести.
— Я буду рядом, Майя. Всё пройдёт хорошо. Доверься мне.
Любит он говорить про доверие. Я собираюсь ляпнуть очередную колкость, но Ярослав берёт мою руку, проводит большим пальцем по тыльной стороне ладони, рисует подушечкой круги на запястье. Так интимно и приятно, что хочется прикрыть глаза и довольно замурчать. Сердце, покрытое коркой льда, начинает оттаивать. И все обиды улетучиваются.
Почему мы так редко друг друга касаемся? Почему не целуемся, не спим в обнимку?
Ах, да, Майя, нельзя наорать на мужчину, оскорбить его своей чересчур эмоциональной и грубой реакцией, а потом ожидать от него ласки и тепла. Ты сама заварила эту кашу, так что расхлёбывай теперь, лови жалкие крохи внимания и радуйся, что Ярослав вообще с тобой разговаривает.
— Спасибо. За поддержку, — тихо произношу я.
Всего одно прикосновение — и внутри меня уже разразилась буря противоречивых эмоций. Это пугает.
