— Ну ты прям как бабушка, — рассмеялся Алеша. — Ладно, давай, брат, до вечера.
Спрятавшись на кухне за занавеской, Леонид напряженно выжидал, когда тонкая, стройная фигура брата пересечет их квадратный, выстроенный «колодцем» двор. Вот он вышел из подъезда, махнул рукой соседу дяде Мише, возившемуся со своим «Запорожцем», поздоровался с двумя женщинами, на ходу качнул скучавшую на качелях девчонку из седьмой квартиры и наконец скрылся в подворотне.
Леня быстро отошел от окна, сунул руки в рукава куртки. Нужно спешить. Теперь успех зависел от того, успеет ли он все провернуть, пока Алешка готовится к соревнованиям.
* * *
Адрес Веры Макеев разузнал еще несколько дней назад, на всякий случай, и теперь без труда нашел ее дом. Девушка открыла дверь и замерла на пороге, с удивлением глядя на него. Леонид старался вглядеться в нее, получше рассмотреть, понять, чем же так зацепила Алешу эта девица. Она была в простом выцветшем домашнем платье, волосы забраны в хвост на затылке. Должно быть, уборкой занималась. Макеев скептически усмехнулся. Ну да, молодая, симпатичная, стройная, зеленоглазая, блондинистая. Но и только-то! Подумаешь, Грейс Келли, пять копеек пучок. Нет, ничего особенного в ней, определенно, не было, и Алешка увлекся только по неопытности, потому что первая ему попалась.
Девушка молчала, и Леонид вкрадчиво обратился к ней:
— Вера, вы не узнаете меня? Я Леня, брат Алеши.
— Почему же, узнаю, — кивнула Вера. — Я просто не ожидала… растерялась… Проходите, пожалуйста.
Она пропустила Леонида в тесную прихожую. Снимая куртку, он быстро оглядывался по сторонам. Давно не беленный потолок, обои кое-где отстали от стен. Еще бы, папаша-то, должно быть, все силы на диссидентство тратит, а на хозяйство пороху не остается. Интеллигенция гребаная! Он прошел вслед за девушкой в кухню, опустился на колченогую табуретку. Вера прикрутила громкость радиоприемника, разожгла плиту, бухнула на огонь никелированный чайник.
— Вера, я вот о чем хотел с вами поговорить, — нерешительно начал Леонид. — Алеша мне сказал, что вы собираетесь пожениться, это правда?
Вера вскинула брови, спросила жестко:
— А что?
Леонид понял, что девчонка не так проста. Своего не упустит, зубами вцепится и не отдаст. С ней надо помягче, давить на жалость.
— Понимаете ли, Вера, в чем дело… — медлил он, стараясь ощупью найти нужный тон, подобрать слова, которые расположат девушку к нему, заставят делать то, что он скажет. — Вы наверняка знаете, что у Алеши впереди чемпионат мира. Он должен все силы отдавать тренировкам, лишние потрясения ему ни к чему. Это может помешать подготовке…
— Это ведь ему решать, что помешает, а что нет, — заметила Вера.
Леонид почувствовал, как руки, против воли, сжимаются в кулаки. Он постарался подавить вспыхнувшую ярость, аккуратно выдохнул, сделал голос еще более мягким и дружелюбным.
— Это, конечно, вы правы. Но человек не всегда может трезво оценить свои возможности… К тому же, Вера, есть ведь вот какой момент… Для того чтобы спортсмена включили в сборную, нужны не только прекрасные показатели, но и… безупречная репутация. Вы меня понимаете? Ну, как в фильме: «Характер нордический, в порочащих связях не замечен». — Он обезоруживающе улыбнулся, стараясь сбить собеседницу с боевого настроя, свести все к милой шутке.
— Не совсем понимаю. Это со мной порочащая связь? — вспыхнула Вера.
— Ну будьте же вы, наконец, взрослым человеком, посмотрите вокруг, — не выдержал Леонид.
Девчонка все-таки вывела его из себя. Сидит тут, надутая, как принцесса крови. Так получайте, Ваше высочество! Думаете, нам про вас ничего не известно?
— Вы помните историю с вашим отцом? Вы понимаете, что и он, и вы, и вся ваша семья давно на заметке у органов? И если Алеша на вас женится, это сломает его карьеру. Об этом вы думали?
— Почему сломает?.. — побелевшими губами выговорила Вера.
Наконец-то Леониду удалось пробить ее высокомерное спокойствие. Девушка съежилась на табуретке, опустила голову, сцепила перед собой пальцы. «Так-то, дорогая, получай!» — с мстительной радостью думал Леонид.
— А как вы думаете? Из сборной вышибут, за границу не пустят… И все, конец!
Вера сидела понурив голову, не глядя на него. Леонид поднялся из-за стола и принялся ходить по кухне, размахивая руками, жестикулируя, заводя самого себя собственной нервозностью.
— Сами посудите: вам сейчас по восемнадцать лет, вы еще в жизни ничего не видели. Вам кажется, у вас любовь, страсть и все такое. Прекрасно, я искренне рад! Но вы поймите, что Алеша сейчас ради вас все бросит, вы распишетесь. А потом пройдет год, два, чувства угаснут…
Вера вскинула голову, хотела что-то возразить, но Леонид повторил с убежденностью:
— Угаснут, угаснут. Поверьте мне. И с чем вы останетесь? Вы уверены, что он никогда не упрекнет вас, что пожертвовал делом своей жизни? Вы уверены, что никогда не пожалеете о том, что поторопились, выскочили замуж за человека без будущего?.. Ведь он, кроме брусьев, и не видел ничего. На что он сможет рассчитывать, на тренерство? Сто двадцать рублей на рыло? Я ведь не предлагаю вам порвать с Алешей, а только прошу подождать, проверить свои чувства…
Вера вскинула голову, губы ее дрожали, зеленые глаза, казалось, вспыхнули еще ярче из-за стоявших в них невыплаканных слез, на щеках выступили красные пятна.
— Поздно уже что-то там проверять, — бросила она в лицо Лене. — У меня будет ребенок! — И, уронив голову на руки, заплакала.
— Мать твою… — выдохнул Леня.
Он с размаху опустился на стул, съежился, словно из него выкачали весь воздух. Только этого не хватало…
— Алеша знает? — тихо спросил он.
Вера покачала головой, ее тонкие плечи, обтянутые домашним платьем, сотрясались от рыданий. И Леонид невольно похлопал ее ладонью по спине, утешая. Ему и самому больше всего хотелось сейчас уткнуться головой в стол и разрыдаться. Черт возьми, стараешься, стараешься, и все насмарку. Нет, сдаваться нельзя, слишком много сил вложено в брата. Слишком больно от всего отказываться, потерять Алешу, отпустить, позволить бросить все к ногам какой-то паршивой девчонки. Нет, нет, невозможно!
— Вера, я не хотел тебе рассказывать… — задушевно обратился к ней Леня. Теперь он говорил совсем не так, как раньше — сдержанно, скупо, словно ему самому больно было произносить эти слова. — Но, видимо, придется. Ты не все знаешь об Алеше. Ты думаешь, он всерьез в тебя влюбился, собирается жениться… Но это не так. У него в каждом дворе… ммм… по жене. Ты же понимаешь: с его внешностью, с его талантом. Конечно, на него девки штабелями вешаются. Я, в общем, потому и пришел, — сочинял на ходу Макеев, — хотел предупредить, чтобы ты этим байкам насчет женитьбы не верила. Он же будущая мировая знаменитость, понимаешь? И хорошо, что я решился к тебе прийти. Ты, наверно, только недавно узнала про ребенка, еще не поздно все изменить…
