Книга И в сотый раз я поднимусь - Галина Артемьева

После экзаменов Саша поехала на Домбай. Собирались туда со всей страны любители на свой страх и риск испытать острые ощущения. Увлечение горными лыжами массовым пока не стало. В иностранных фильмах показывали иногда роскошные альпийские отели, лыжников и лыжниц в ярких стильных костюмах. Днем они лихо скатывались с головокружительных вершин, вечерами собирались у камина и красиво выясняли отношения… В этих картинках, безусловно, виделся особый шик. И все же никогда раньше Саше не пришло бы в голову трястись зимой на поезде полторы тысячи километров, селиться на турбазе, совсем не такой комфортной и уютной, как в кино, да еще вставать на лыжи и сигать на них с почти вертикальной поверхности. Для этого она была не очень ловкой и слишком осторожной.

Красота местности околдовывала. Вечерами всегда шел густой снег. Казалось, его хватит на то, чтобы весь грязный мир, оставшийся далеко-далеко, был погребен под толстым слоем снежинок. Утром же светило солнце, можно было загорать.

Компания подобралась веселая. Почти все парни приехали с гитарами. Саша смеялась чужим шуткам, подпевала песням. На сердце было пусто и холодно.

В первый же день она решила, что обязательно встанет на лыжи и скатится. Случится что – и плевать. Боязнь и ощущение опасности совершенно покинули ее.

Она предупредила инструктора, что это ее первый опыт. Тот давал какие-то указания, Саша ничего не слышала. Смотрела, как двигаются другие, уверенная, что у нее все равно ничего не получится, да и не надо.

– Ну, давай, пошла, – опасливо сказал инструктор, не понимая Сашиного настроя.

И она полетела. Оказалось, тело само знало, как двигаться, если ему не мешать страхом и скованностью.

Спуск длился какие-то мгновения, минут семь. Но это короткое время проживалось не как обычно на твердой почве в привычной обстановке.

Саше хотелось повторять и повторять полеты.

Дверь в прошлое закрылась. Оглядываться не имело смысла. Она и не думала оглядываться.

А что означает закрытая дверь за твоей спиной? Только одно: ты в преддверии чего-то нового.

Так и получилось.

В нее влюбился студент-медик. Не отходил ни на шаг. Крепкий, красивый, надежный, трогательный в своей влюбленности.

Перед возвращением в Москву он предложил Саше стать его женой.

Ей было с ним необыкновенно спокойно. А больше всего на свете ей хотелось покоя.

– У нас будут красивые дети, – улыбнулась Саша будущему мужу.

Ну, разве это не самое лучшее обещание в ответ на признание в любви?

Вернувшись, они немедленно оповестили родных о своем решении. Удивительно: никто не был против. Тетя, как оказалось, семью Антона знала давно: когда-то работала под началом его деда.

И вообще получилась настоящая ирония судьбы: Антон оказался сыном генерала и генеральским внуком к тому же. То есть на редкость завидной партией. И все произошло само собой, без усилий, продумывания ходов и расставления капканов на крупную дичь (как называли женихов, подобных Сашиному, ее одногруппницы).

Антону оставался год до окончания института. Потом, пройдя положенную годичную интернатуру, он, согласно семейной традиции, собирался стать военврачом.

В марте состоялась свадьба.

В декабре родились близнецы, девочка и мальчик, Элечка и Ромочка. Полный набор.

Саша больше не чувствовала себя одинокой. Она была счастлива. Теперь у нее было все, о чем только можно мечтать.

Вообще уровень притязаний людей в те времена способен поразить нынешних мечтателей своей скромностью.

Пределом вожделений заядлых материалистов были отечественная машина и квартира-дача. Дамы мечтали о сущих пустяках: импортной косметике, туфлях-сапогах и модной одежде, которая свободно, а не через алчных спекулянток, продавалась бы в магазинах. Все материальное доставалось огромными усилиями, на которые уходили лучшие годы жизни.

Саше очень повезло в направлении ее интересов. Ее воспитала женщина, когда-то потерявшая самое дорогое. Саша знала, что деньги и вещи – это, конечно, хорошо, но ни за какие деньги не купишь любовь, доверие, нежность. Не мог смысл жизни человека сводиться к накопительству и стяжанию. Зачем-то людям, как самое ценное и ощутимое, давалась душа. Душу необходимо было питать в первую очередь. Только чем и как? Этот вопрос оставался открытым.

Правда, одна мечта, глобальная, руководящая всеми ее устремлениями, постоянно грызла душу. Саша мечтала увидеть весь мир. В раннем детстве на полу ее комнаты лежала карта мира. Девочка путешествовала по океанам, морям, горам с причудливыми названиями, беспрепятственно пересекала границы, говорила со всеми людьми мира на их языках.

Осознавать, что в сложившихся условиях свободно путешествовать не удастся, было непроходящим разочарованием.

Когда появились дети, Саша мечтала, что пусть не она, пусть они увидят весь многоцветный манящий мир. Не может быть, чтобы и им пришлось всю жизнь провести за железным занавесом.

Возвращаясь к себе т о й из нынешнего времени, Саша многому удивляется: взрослости совсем юной матери, отсутствию жалости к себе (не нагулялась, мол) и иррациональной убежденности, что жизнь скоро переменится. Никаких внешних оснований для такой убежденности не было. Однако ветер перемен чуялся. Его ждали, звали, на него надеялись.