«Они это предвидели. Предвидели заранее, что бы мне теперь ни плели. Они знают больше, чем говорят» — вот о чем думает Ларедо.
Он отрывается от экрана, под ложечкой сосет: вертолет спускается. Сидящий напротив колумбиец Де Сото стащил с себя доспехи и футболку, чтобы обтереть тело. Ларедо упирается взглядом в его смуглый торс.
— Есть новости, начальник? — насмешливо интересуется здоровяк.
— Мало.
— «Отсутствие новостей — хорошие новости», — выдает Де Сото, а Бюст лупит его по бицепсу; Ларедо подозревает, что ему самому подобный удар грозил бы вывихом плеча.
— Идем на посадку, — объявляет из застекленной кабины второй пилот.
Косой силуэт Башен KИO[5] в иллюминаторе напоминает небоскреб за секунду до обрушения. Искривленная архитектура падающего города. Ларедо, сам не зная зачем, вытирает запотевшее стекло, и теперь ему видны гордые тени четырех других финансовых башен, совершенно нелепых на фоне этого побежденного города. А потом Ларедо задает вопрос сидящему справа Лопе:
— Сколько у тебя знакомых этологов?
Лопе, страшный ацтекский идол, поворачивается к нему всем телом:
— Чего?
— Этологи. Знаешь, что это такое?
— Это вроде… народ в Турции? — включается Де Сото, и в первый момент Ларедо принимает его слова за шутку.
— Это кто вино пробует? — спрашивает Лопе.
— Ладно, я тоже ни одного не знаю, — признается Ларедо.
— Ты это к чему? — Бюст подается вперед. «Они с Мавром тут самые хитрые», — вычисляет Ларедо.
— Из любопытства, — туманно отвечает он.
Разумеется, никаких подробностей. Для них это не важно. Но Ларедо слышал слова Агирре и знает, что его шеф, возглавляющий Испанское отделение Европола, не из тех, кто интересуется всем на свете. «Не понимаю, как может быть причастен ко всему этому какой-то этолог». Сам Ларедо не произносил этого слова, а еще он уверен, что оно не возникало в их предыдущих разговорах с Агирре, когда речь заходила о веб-камерах.
— И в чем оно? — не унимается девушка, наклоняясь к нему, уперев локти в коленки; ее грудям тесно в футболке, но туда Ларедо смотреть не хочет.
Де Сото отвечает за него:
— В том, чтобы ты не задавала вопросов, прошмандовка.
— Заткнись, недоделанный.
Следует обмен тычками. У Ларедо такое ощущение, что в руке у него поводок, а на нем — пять неукротимых зверей и ему не хочется их отпускать. Сейчас они — его единственная гарантия.
Это как бросить камень в муравейник. Черные фигурки, ожидающие «Bell», расчищают площадку рядом с памятником Кальво Сотело. Место посадки заставляет Ларедо вспомнить о Гражданской войне. Конечно, все похоже. «Только еще хуже», — мысленно добавляет он.
Силы, из которых состоит двойной кордон, отделяющий площадь Кастилии от бульвара Кастельяна, — это четыре взвода СГО под командованием старшего инспектора Элорсы. Оборонительную линию усиливают несколько бронемашин VAMTAC и два бронетранспортера UR-416. Фары вращаются, и все похоже на безумную дискотеку под дождем. Бойцы выстроены в шеренги, все в касках, с форменными щитами, в бронежилетах. Сквозь щели своих доспехов они смотрят на пустынный бульвар Кастельяна. На этом горизонте не видно ничего плохого и ничего хорошего. Слышен лишь отдаленный вой сирен, теперь заглушенный лопастями вертолета, который опускается на площадь с грацией невесомого мастодонта, в шуме мотора и слепящем блеске огней.
Напряженное ожидание уже нанесло ущерб людям Элорсы и самому Элорсе, теперь он стоит перед Ларедо, как перед врагом. Командир — высокий, с густыми усами. На голове у него не каска, а шапочка. С лица Элорсы свисают телефонные проводки и капли дождя. Он протягивает Ларедо свою ладонь, обернутую водонепроницаемой тканью gore-tex.
— Очень приятно, сеньор. Инспектор Элорса.
— Да, мы говорили по телефону. Что тут происходит?
— Все хорошо, встали и ждем. Единственное, чего у меня не получается, — это связаться с группами авангарда. Надеюсь, это какие-то проблемы с приемом. — Словно желая подкрепить свои слова, Элорса включает и выключает микрофон. Слышен только треск.
— Ясно, — говорит Ларедо.
— Другого объяснения быть не может, силу никто не применял. — Элорса изъясняется выкриками: дождь поредел, но все еще идет, вокруг звуковой хаос из сирен и моторов. Инспектор выглядит счастливым, точно кокаинист, занюхавший дорожку.
— Они идут без оружия, — добавляет помощник Элорсы. — А некоторые даже голяком.
— Как это? — Ларедо притворяется удивленным.
— Судя по картинкам, так оно и есть, — с удовольствием рапортует помощник. — Ради своего протеста они готовы искупаться…
— Все верно, там целая толпа, — говорит Элорса. — Не знаю, откуда их столько.
— Люди выскакивали из окон. Жильцы. Прохожие. Все кто ни попадя, — добавляет помощник.
— Ясно. — Ларедо надоели эти стереоэффекты. Он молча смотрит на второго полицейского, пока наконец Элорса его не представляет:
— Самора, младший инспектор. — А потом командир кричит: — Я так понимаю, это все с перепугу. Нарушителей столько, что и мы тут все пересрались. А страх может привести и к жертвам.
— Стреляйте по ним, — говорит Ларедо, подходя к первому кордону.
— Простите? — Элорса растерянно трусит следом.
— Стреляйте. Не давайте им приблизиться. Что вы собирались использовать?
— Согласно инструкциям…
Ларедо круто разворачивается на месте.
— Что вы собираетесь использовать? — настойчиво повторяет он.
— Тальк, — отвечает Самора.
— Что?
— Так мы называем газы, — поясняет Элорса. — Первый залп — слезоточивым, так мы их останавливаем, на открытом пространстве это безвредно.
— Прекрасно, ударьте газом по первым рядам, а потом стреляйте.
Элорса придерживает его за рукав. Он сообщает Ларедо на ухо, как будто раскрывая постыдную тайну:
— Послушайте, это гражданские лица, без оружия.
— Это не демонстрация. — В сверкании фар и прожекторов Ларедо смотрит на полицейского почти без жалости. — Это… стихийное бедствие. Нечто вроде… заболевания. Пока еще ничего не известно наверняка. Среди них есть животные? Кошки, собаки?..
Никакого ответа, старший инспектор молча заглядывает ему в глаза. Самора достает планшет и, сняв перчатку, нажимает на экран.
— А как вам кажется?
