Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Я останавливаюсь, чтобы глубоко вздохнуть, прежде чем продолжить.
– Я была вне себя от ярости. И еще больше разозлилась, когда сказала ему в лицо, а он стал все отрицать. С того момента я поняла, что Кэл всегда мне врал. Я была сломлена. Мое сердце разбили вдребезги. Я днями не выходила из комнаты. Безостановочно плакала и думала, что сердце остановится на самом деле. Никогда раньше не ощущала такой мучительной, почти физической боли. Родители ужасно волновались за меня.
Бедные мои родители. Я выжала из них все соки за этот год. Из-за меня развалился их брак, и это еще один пункт к списку вещей, за которые я никогда не смогу себя простить. Когда я думала об этом, то не понимала, как мне удается каждый день вытаскивать свою задницу из кровати под всем этим весом отвращения к себе.
– Не представляю, насколько это было сокрушительно, – тихо говорит Лив.
– Было чудовищно. Конечно, Эддисон рассчитывала именно на это, и ей прекрасно удавалось мной манипулировать. Она каждый день была рядом со словами поддержки и с извинениями. Потом она начала потихоньку намекать, что он должен получить по заслугам. Она прикинулась такой же жертвой. Рыдала над тем, что никогда не сможет вернуть себе Кайлера, что чувствовала себя грязной из-за интрижки с его братом. Мы вместе злились из-за Кеннеди. Это был полноценный праздник ненависти, а она только подогревала мою жажду мести. Мне было так больно, я хотела, чтобы и он почувствовал эту боль. Все годы отказа, годы наблюдения за тем, как он встречается с другими девушками, все его ложные слова о любви – все сыграло свою роль. Я прокручивала это в голове снова и снова, пока не начало казаться, что я схожу с ума. А, может, я и сошла. Стресс делает забавные вещи с человеком.
Я судорожно вдыхаю, когда эмоции переполняют. Мне все еще слишком сложно говорить об этом. Несмотря на то, что Кэл чудесным образом простил меня за мое отвратительное поведение, было сложно простить его за ту роль, которую он сыграл в причинении мне этой боли, угнездившейся в сердце. Я знала, что это несправедливо. Он такая же жертва Эддисон, как и я. Мы оба совершили ужасные ошибки. Ошибки, которыми очень больно ранили друг друга.
– Когда Эддисон в первый раз озвучила свой план, мне стало противно, и я попросила ее уйти. Я ни за что не хотела обвинять его в том, чего Кэл не совершал, несмотря на то, как он обошелся со мной. Но чем больше я думала, тем более стоящей мне казалась эта идея. Я знала, что неправильно так поступать, но пребывала в слепой ярости и несколько дней металась из крайности в крайность. Затем Эддисон принесла презерватив, которым пользовался Кэл в ту ночь, когда был с ней, и я взбесилась. Стыдно признать, но я потеряла контроль. Обезумела. Разнесла комнату. Мой мозг отключился. Я вышла к родителям, сказала, что он меня изнасиловал, и все встало на свои места, как и говорила Эддисон.
Я снова начинаю плакать.
– Я ужасный человек, Лив. Не только из-за того, что пришлось пережить Кэлу, но и по отношению ко всем жертвам изнасилований. – Мысль о том, что мой поступок мог помешать настоящей жертве дать показания, все еще преследовала меня по ночам.
Лив смотрит мне прямо в глаза.
– Вот почему ты работаешь волонтером в центре.
– Да. Мне нужно как-то возвращать долг. Попытаться искупить свою вину.
– Помогает?
– Честно говоря, не знаю. Хотелось бы думать, что я им помогаю, но не знаю, помогает ли это мне. Это постоянное напоминание о моей ошибке. О том, насколько неправильным было обвинить любимого человека в изнасиловании. Сегодня я сказала ему, что после подобного пути назад быть не может.
– Теперь я частично понимаю, почему ты считала, что не должна говорить ему. Но также несправедливо, что вся ответственность легла только на тебя.
– Тогда это казалось верным решением, но теперь я не так уверена.
Мы обе некоторое время молчим.
– Я думаю, ты смелая, раз решилась дать показания в суде. Для этого нужно мужество.
– Я должна была исправить ситуацию. – Я смотрю прямо ей в глаза. – К тому времени я была уже не так эмоциональна и знала, что требовалось сделать. Можно было бы отказаться от своих показаний еще до передачи дела в суд, но репутация Кэла страдала из-за клеветы в СМИ, и я понимала, какими предвзятыми могут быть местные. Я знала, что они устроят ему в школе ад, а потом мой адвокат рассказал мне, что у него большие неприятности из-за драки на вечеринке, что его поместили под домашний арест, и я чувствовала себя ужасно. Его собирались наказать за то, чего он не совершал, и если я хотела искупить свою вину, то обязана была сделать это публично. Прояснить ситуацию таким образом, чтобы СМИ сообщили о его невиновности. Это был лучший способ все исправить. Я даже родителям не сказала. Они услышали правду во время суда.
– Вероятно, они были шокированы.
– Они целыми днями не разговаривали со мной. Я унизила их. Унизилась сама.
– Мне так жаль, что все это случилось с тобой.
Я решительно качаю головой.
– Не жалей меня. Я не заслужила. Поверила не тому человеку, но я выше этого.
– Ты не можешь продолжать винить себя. Нужно жить дальше.
– Пытаюсь. – Я продолжаю смотреть на нее. – Разве одна ошибка определяет на всю жизнь то, каков ты?
– Не думаю. Каждый заслуживает второго шанса. Кэл здесь, Лана, и…
– Не надо об этом. Пожалуйста. Все и так на волоске держится.
– И что ты планируешь делать с ним?
– Не имею ни малейшего понятия.
Глава 8
Кэлвин
Бретт вприпрыжку вбегает в комнату, его волосы все еще влажные из-за душа после тренировки. Бросив свою вонючую сумку на пол, он одаривает меня любопытствующим взглядом. Я вскакиваю и шагаю к нему, напряженно сжав челюсти и стиснув кулаки.
– Ударь меня, – требую я.
– Что?
– Тресни меня по лицу. Со всей силы.
Он недоуменно смотрит на меня.
– Чувак, ты что, под кайфом?
Я закатываю глаза.
– Нет! Ударь меня! Сейчас же!
Он приподнимает брови.
– Пьян?
– Что с тобой, черт возьми, не так? – кричу я. – Просто, твою мать, ударь меня!
– Ну уж нет. Я знаю, к чему это приведет. Сначала я ударю тебя, потом ты меня, а потом мы опомниться не успеем, как выбьем друг из друга все дерьмо. – Он указывает на себя. – Это лицо слишком хорошенькое, чтобы его портить.
– Боже, ты невыносим! – жалуюсь я, мысленно молясь о терпении, которого у меня нет.
– Я невыносим? Чувак, это ты сумасшедший странный ублюдок. – Он качает головой, наклоняется к холодильнику и достает оттуда две банки пива. Одну из них бросает мне. – Успокойся и расскажи, что случилось, черт возьми.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
