Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– Где я могу найти начальника поезда? – настойчиво спросила я.
На две минуты все стихло. Потом казахи начали почему-то шепотом переговариваться, словно я знала казахский в совершенстве. Наконец из толпы вышел вполне красивый и трезвый казах и, прищурившись, объявил:
– Я начальник поезда...
– О, так во всем этом еще и начальник поезда участвует? – изумилась я.
– А что вас не устраивает?
– Меня не устраивает курение и празднование в коридоре поезда, уровень обслуживания и незастеленная постель в СВ!
Парень попал в сложную ситуацию, потому что вся его референтная группа в виде пьяных коллег жаждала восстановления исторической справедливости в русско-казахских и межполовых отношениях именно на площадке моей незастеленной постели.
– Ничем не могу вам помочь, – развел он руками, – у нас по правилам обслуживания постели застилают только беременным женщинам и инвалидам. Остальные застилают сами...
Это был чистый постмодернизм.
– То есть все остальные пассажиры СВ, едущие с застеленными постелями, являются инвалидами и беременными? – Сразу вспомнились внушительные борцы.
– Ну, в каком-то смысле, – ответил начальник поезда, надо же было ему что-то отвечать.
– Таким образом, получается, что до того, как я обнаружила грязное мокрое на своей застеленной постели, я была беременной и инвалидом, а после того перестала быть и тем, и другим?
Казахи слушали этот пассаж с восхищенной ненавистью, в полосках глаз мерцало: «Эх, встретить бы тебя, суку, в темном лесу – научили бы мужчину уважать!»
– Может быть, вы хотите, чтобы я застелил вам постель? – решил он мне напомнить, какой высокой аудиенции я удостоена.
– Если вы не можете организовать работу своих подчиненных, логично стелить вам самому... – Становилось скучно, но надо было дожать.
– Я ничем не могу вам помочь, я не стелю постелей, у меня другая работа.
Казахи закивали головами.
– Мне жаль... в таком случае ваша работа предоставить мне книгу жалоб с пронумерованными и проштампованными страницами. – Я знаю слова, пробегающие по всем эрогенным зонам нерадивых работников сервиса, и, кстати, советую и вам их выучить.
– Я не могу ее сейчас вам дать... – мгновенно сдулся он, подбирая слова, – потому что она... сейчас в другом вагоне... и вообще, приходите завтра в 11 утра, сейчас я отдыхаю...
Греческий хор одобрительно загомонил сзади.
– То есть вас не проинструктировали о том, что, будучи начальником поезда, вы не отдыхаете, если случается ЧП? – Я с этнографическим интересом добивалась от него ответов.
– Где ЧП? Нет никакого ЧП... просто вы привыкли у себя дома мужчин не уважать... а здесь это не пройдет!
Рассказывать ему о том, чем мужчина отличается от проводника и начальника поезда, было лень.
– Если как настоящий мужчина завтра вы спрячетесь и не будете выходить из купе до Саратова, то я не откажу себе в удовольствии подробно описать эту историю вашему начальству... – сказала я на прощание и вернулась в купе.
Конечно, специалистка по гендерным казусам уже застелила мою постель, сидела с осуждающим лицом и собиралась прочитать мне лекцию о непротивлении злу насилием, но дверь купе распахнулась. Перед нами нарисовалась безобразная пьяная русская баба неопределенного возраста в шортах и майке с синими пластмассовыми бигудями на волосах неопределенного цвета.
Баба стала буквально впадать в купе, как Волга в Каспийское море, мы с Леной брезгливо поджали ноги, сидя на своих полках, но в последний момент неведомая сила остановила бабское тело под большим углом к земле.
– Проводницу привел, сейчас она все застелит, – произнесла неведомая сила угодливым голосом сзади бабы и, выглянув из-за нее, оказалась лжепроводником.
– Это... кого тут перестелить... мы ща перестелим... – мычала баба.
– Уберите ее отсюда! – заорали мы с Леной.
– Да, пожалуйста... – любезно откликнулся он и потянул бабу за майку сзади из нашего купе, – сами проводницу просили...
Ясное дело, что утром начальник поезда где-то прятался вместе с пронумерованной и прошитой книгой жалоб, а вчерашние празднующие разводили руками, как на азиатском базаре:
– Откуда я знаю, куда он пошел? Поезд большой...
В Саратове мы вышли, и я пообещала Лене довести воспитание коллектива до победного, она только махнула рукой...
Приехав в Москву, я села за компьютер, вышла на сайт Министерства путей сообщения, выяснила фамилию министра и красочно изложила историю; напомнив, что если не получу ответа в обещанный мне законом месячный срок, то напишу ровно на одну инстанцию выше. Эти волшебные слова тоже советую запомнить всем россиянам!
Ровно через месяц мне пришел ответ из МПС, что, мол, они казахи, что, мол, с них возьмешь. Я села за новое письмо, на тему того, что мне все равно, казахи они, алеуты или инопланетяне, но раз мой билет куплен в российских кассах, то и отвечать будут продавцы билетов.
Через месяц в домофон моей квартиры позвонили.
– Кто там?
– Я из Министерства путей сообщения, – ответил смущающийся мужской голос.
– Я открою дверь подъезда, а вы бросьте письмо в ящик.
– У меня нет никакого письма...
– А что у вас есть? – Диалог начинался, как в пьесах Мрожека.
– Меня прислали поговорить с вами по вашей жалобе. – Постмодернизм продолжался.
– И давно у вас, в министерстве, практикуется такая услуга?
– Ваш вопрос очень сложный... видите ли, это казахский поезд, он подчиняется казахскому министерству путей сообщения. Мы только партнеры и за них не отвечаем... так вы меня пустите, в конце концов, или нет?
– Нет, я вас не пущу. Изложите мне все это в письменной форме...
– Ну, напрасно...
– А вот и посмотрим, напрасно или нет, только помните, что положенный месяц на ответ вы уже исчерпали. – Теперь с этнографическим интересом я уже изучала министерство.
Вероятно, представитель казахских партнеров попросил уладить дело миром. Я стала прикидывать, как далеко зашла его творческая фантазия. Логично было предположить, что обвиняемая сторона предложит утешение в виде натурального продукта... вспомнив рожи проводников, я не могла вообразить никакого натурального продукта, кроме барашка.
И представила картину, в которой чиновник МПС тянет за ноги из багажника служебной «Волги» покорную тушку барашка. Нет, лучше ведет живого барашка к подъезду на поводке... и бекающий посол мира по дороге пытается ухватить предсмертную пайку зелени с клумбы, любовно организованной озеленяющими таджиками. А я-то, дура, не открыла, лишив кошку такой яркой светской коммуникации...
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
