- Это значит «я сдаюсь?» - выдыхаю я, когда поцелуй также внезапно прерывается, как и начинался, но руки на моих ягодицах становятся лишь смелее, и подхватывают ткань трусиков.
- Это значит, что я беру тебя в плен. – Он водит по кромке белья указательными пальцами, и мне кружат голову эти движения.
- Боюсь-боюсь, - хмыкаю, и сама задираю свитер, утягивая его на горло.
- Гадина, - шипит Роб, когда ткань летит на другой конец комнаты, и смотрит на голую грудь, сумасшедше водя глазами по моему телу, - ты ведь даже не знаешь, на что подписываешься.
- Не знаю. Но одно мое место чует, куда все ведет, - снова отбиваю попытку припугнуть, и шевелю попкой, вырывая из мужчины хриплый поток мата.
- Это будет не как в твоих любовных книжках.
- Я больше люблю ужасы.
- Тебе запрещено рассказывать об этом подружкам.
- А тебе запрещено хвастаться этим перед друзьями.
- И мы не станем романтичной парочкой, которая в будущем пожениться. Не строй иллюзий, девочка. Это просто секс, на который ты сама напрашиваешься.
- Хочу сказать тебе то же, мужчина. Не строй иллюзий. И кончай уже болтать…
Глава 16
Роб
Когда после ее слов я на мгновение срываюсь, и теряюсь губами на тонкой шее, то кажется, что остатки разума уже не вернуться к нам этой ночью. Теплая, мягкая Софа, которая именно так елозит в моих руках, что я точно знаю – она не умеет, но чувствует все точки совпадения. И эти точки наших тел уже ведут нас сами – прочь от моих каменных запретов, которые девчонка порушила за полтора дня.
- Соф, - шепчу ей в волосы, и толкаюсь в затуманенные карие глаза, - Софа.
- Опять слова, мой Несдающийся Мужчина?
Несдающийся? Я? О, знала бы ты, что я уже давно сложил голову перед твоей задницей! Но мне надо обозначить это. Последнюю грань, которая еще может заставить тебя (не меня!) передумать.
- Я хочу, чтобы мы были любовниками, - вместо ответа выдыхаю я, и трогаю тонкую кожу за ее ушами, пока она смотрит, закусив губу, - ты согласна?
- Ну так а я тебе что предлагаю последние два дня? Стать партнерами по шахматам?!
Она в изнеможении запрокидывает голову, и мне не нравится, что я не могу видеть ее взгляд. Там должен быть ответ – либо отчаяние, при котором я пойму, что подобное невозможно. Либо чистое возбуждение, которое успокоит мою совесть.
- Будь серьезней, - прошу я, а сам думаю, что впервые веду такие долгие беседы с почти голой девушкой верхом на себе.
Старею, или это вина Софы, которую до боли не хочется обидеть не теми ожиданиями? Хрен знает, но я должен получить ответ.
Софа опускает взгляд, и ее закушенная губа и задумчивость не дает мне ответов. А затем…
- Хочу, чтобы ты был только мой. – Честно и прямо смотрит Софа, и это так бьет куда-то между ребер, что становится труднее дышать, - и мне плевать, как будет называться то, что происходит между нами. Главное… Чтоб только между нами.
Я вспоминаю, как всего пару минут назад сам едва не взорвался от слов Софы, что тут, на моем месте, может быть кто-то другой. Не важно, кто – одногруппник, такой же гнилостный мудак, как Свистунов, или же хороший парень с самыми серьезными намереньями.
Я, блять, хотел бы убить любого.
Потому что если представить, что Софа вот так же сидит на ком-то еще…
- Только ты и я. И все только между нами, - подчеркиваю я ее мысль, даже не подтверждая, а утверждая в невидимом договоре, - хочу, чтоб ты тоже была только моя.
Это лишнее, но плевать. Глаза Софы от простой фразы плавятся, прикрываясь, и обдавая жаркими обещаниями громче любых слов. Черт, я готов повторять ей эту фразу до затертых дыр, лишь бы видеть вот такой ее взгляд… Мой новый фетиш на эту девчонку.
- Иди ко мне, - шепчу я, и силой заставляю Софу выпрямить спину, а сам приподнимаюсь повыше, чтобы оказаться в сидячем положении.
Она смотрит, чуть опустив ресницы, которые в таком положении оказываются не черными, а темно-русыми, под цвет волос. Медленно я окидываю взглядом красивое лицо с ожидающим, слегка растерянным, но на сто процентов доверительным выражением, и не верю, что сейчас произойдет.
- Ты обещал, что все будет не как в книжках, - шепчет она, и мне стоит удержаться, чтоб не шлепнуть эти раскрытые на моих коленях ягодицы.
- Провокаторша, - качаю головой, и фиксирую ее жестче, вызывая распахнутый взгляд, - руки назад.
Еще больше удивления, но – ни слова против. Просто медленно она отводит кисти за спину, и я фиксирую их в замок, сам делая то, что хочу уже просто хуеву тучу времени – упираю взгляд в острую, небольшую грудь.
Сколько передо мной было женщин? Не дохрена, но и не мало. И с каждой были свои фантазии, но с Софой, неискушенной и открытой до одури, они будто все разом обрушились на мой дымящийся член, который хочет всего и сейчас же.
Я представляю, как вожу своего парня между упругих полушарий груди с сочно-розовыми сосками. Вижу, как она ловит член губами – и смотрит вот как сейчас, без тени ненужного смущения, ожидая нового движения с призывно-распахнутым ртом. Точно знаю, что когда впервые доберусь ей между ног, то не буду входить сразу – хочу тянуть этот момент сколько смогу, и одновременно желаю ворваться туда сразу весь, чтобы натянуть Софу до упора, до ее судорожного вдоха и до болезненного ее гладких мышц вокруг.
Блядь, я как будто уже знаю, как это будет, хоть и еще не знаю ничего. Странные ощущения, но от этого каждое прикосновение лишь острее, а Софины реакции каждый раз не совпадают, а превосходят ожидание.
Я веду по плоскому животу с пупком, кайфуя от того, как моя огромная ладонь с порослью волос смотрится на этой светлой коже. Глажу, слегка надавливая на кожу, и замираю точно под правой грудью, ловя грудной стон, и мольбы из карих глаз, которые перекликаются с пересохшим ртом.
- Пожалуйста, Роб… Пожалуйста.
Да, да, да. Чертову раз да, потому что этот шепот подстегивает сильнее самых смелых слов. Я просто одновременно поднимаюсь ближе, с все еще уведенными назад руками Софе, и накрываю ее грудь целиком ладонью одновременно с тем, как соприкасаются наши губы.
Хочу трахнуть ее языком. Пока в рот, а дальше…
Мы сливаемся в поцелуе, который больше напоминает лизание, хаотичное и в то же время с четко имеющимся, одним нам известным ритмом. Моя рука то гладит целиком холмик груди, то щиплет сосок – и я схожу с ума от того, как в этот момент двигается язык Софы, то расслабляясь, то остро атакуя, и выстанывая что-то очень похожее на «Еще».
Еще.
Кажется, простое слово сейчас наполняется таким сексуальным подтекстом, что я не смогу больше воспринимать его адекватно. Спасибо, моя маленькая развратница, я обещаю трахать тебя под «еще» столько раз, сколько ты попросишь.
