Книга Артефакт. Эпизод второй - Виталий Останин

Бывает такое — встречаешь человека, и он сразу же тебе нравится. Такая вот необъяснимая симпатия, даже, если знаешь, что перед тобой мерзавец, у которого руки по локоть в крови и вообще пробы на душе уже негде ставить. Знаешь, но ничего с собой поделать не можешь, поскольку харизма у паскудника просто валит с ног. И в разговоре с таким типом стараешься, чтобы неконтролируемая приязнь не помешала делу, каждое свое слово фильтруешь, а нет-нет, да и улыбнешься ему в ответ.

А вот Дерябин мне сразу не понравился.

Слишком жизнерадостный. Слишком открытый. Слишком дружелюбный. Какой, к чертям, частный детектив? Да от него «конторой» несло за версту! Я этот запах ни с каким другим не спутаю, довелось понюхать. Да и кто бы еще смог найти мой офис в первый день открытия?

— Федор Андреевич! — улыбнулся я столь же широко, сколь и фальшиво. — Ну какие же мы с вами коллеги? С каких пор уволенный из системы сотрудник становится запанибрата с Имперской Службой Безопасности?

В глазах у «детектива» что-то мелькнуло. Неуловимое, как щелчок диафрагмы фотоаппарата. Но модель поведения не изменилась, как не дрогнула и приклеенная к губам улыбка эсбэшника.

— Значит, не придется тратить время на долгие вступления! — радостно сообщил он.

— Как только определите мой статус и продемонстрируете свои документы. — в тон ему ответил я.

— Действительно хотите все усложнить?

— Обожаю трудности!

— А не боитесь, что вас под ними погребет?

— Это угроза?

— Это реплика вслух.

— Вы с ними поосторожнее, Федор Андреевич. С репликами. А ну как попадут они на запись, которая потом где-нибудь всплывет?

— Кто кому угрожает, хотел бы я знать!

— Это констатация факта. Сейчас, во времена быстрого доступа в сеть и мобильных устройств на любой вкус, ни в чем нельзя быть уверенным.

Кэйтлин, на глазах у которой происходила эта пикировка, только и успевала крутить головой по сторонам. Она не понимала, что происходит, и как «клиент», минуту назад бывший столь обходительным и милым, вдруг уже не улыбается, а натурально скалится.

А вот так, Кот. Никому верить нельзя, а честным лицам — меньше всего.

Я не собирался сдавать и пяди. С этими захребетниками из ИБС только так и нужно — позволишь себя запугать, и сам не заметишь, как уже работаешь осведомителем. Причем, бесплатно, на одном только страхе и гражданском долге.

Да, и вины за собой я не чувствовал. Подумаешь, с моей легкой руки спалили электронную начинку служебной, как я понимаю, машины, так и что? Во-первых, артефакт был не мой, а Ноба, во-вторых — поди докажи, что у «Сантаны» проводку не коротнуло. Даже, если и будет доказано использование артефакта «Грозовой разряд», это к Секции вопросы. А бодаться эти две службы способны до смены династии.

Другое дело, я не верил, что эсбэшник пришел ко мне, чтобы наехать за испорченную машину. С их-то финансированием? Ха! Нет, он заявился, дабы сообщить, что я перешел ему дорогу. Влез в его расследование. Теперь-то стало понятно, что слежку за Кудряшом не Чернобород посылал, а просто мой подрядчик попался на глаза чужой, более мощной, «наружке».

Дерябин вздохнул, убрал с лица эту раздражающую улыбочку, поправил узел галстука, и предложил:

— Давайте спокойно поговорим.

— Всегда рад. После того, как взгляну на ваши документы.

— Неофициально. — надавил он.

Я невозмутимо достал из кармана коммуникатор, включил диктофон и предложил:

— Можете это повторить под запись, Федор Андреевич?

После того, как он молча посмотрел на меня злыми глазами, я выключил запись и произнес:

— Так и думал.

— Антон, это в ваших же интересах!

— Ваши коллеги всегда так говорят. Но никогда за эти слова не отвечают. Федор, мне абсолютно не о чем с вами говорить. И не нужно на меня смотреть своими страшными глазами — я верный подданный Его Императорского Величества, честный налогоплательщик. У меня, наконец, есть подряд от заказчика — я в своем праве, а вы пытаетесь давить.

— Я пытаюсь вас уберечь! — резко бросил эсбэшник.

Прозвучало это так, словно он не собирался такого говорить, но не удержался под влиянием эмоций. Я в это не поверил ни на секунду, был уверен, что это такая же игра, как и прежде. Просто теперь Дерябин бил в другую точку.

— И я благодарен, поверьте! Но у меня есть обязательства перед клиентом. И я сам, действуя строго в рамках закона о частном сыске, решу, когда мне следует остановиться.

— Вы серьезно? Подряд? Расследование смерти Гущева? Решили, что сможете выдрать Альбину из-под защиты жрицы Лады? Вы хоть понимаете, с кем собираетесь связаться? Не боитесь с такого начинать карьеру?

А вот тут, кажется, он и в самом деле проговорился. То есть сказал то, что я, по его мнению, знал. Какая жрица Лада, к демонам? И какое отношение она имеет к вдове Виктора Гущева?

Видя, что внешне я никак на его слова не отреагировал, Дерябин попытался еще раз надавить.

— Я ведь могу просто приказать.

— Могли бы — уже бы сделали, Федор. Но вы не можете. Расследование ведется неофициально, я прав? Вы не можете этого признать, поскольку вышли за рамки своих полномочий и ведете расследование на поле, которое не принадлежит ИСБ. Другими словами, вы так же на нейтральной земле, как и я… коллега.

До Дерябина наконец дошло, что каши со мной ему не сварить. Пару минут он еще играл желваками и бросал на меня страшные взгляды, но закончилось все ожидаемо. Он улыбнулся и произнес.

— Надеюсь, наша следующая встреча, Антон, произойдет при других обстоятельствах.

Эсбэшник! Не мог не оставить за собой последнюю фразу, да еще и не приправить ее завуалированной угрозой. Я вежливо кивнул, мол, и сам на это надеюсь, проводил «гостя» до двери и закрыл за ним дверь. Только после этого выдохнул с облегчением.

Могло показаться, что я никого и ничего не боюсь. Что я сотрудников ИСБ на завтрак ем, между булочкой с маслом и сваренным вкрутую яйцом. Это не так. Я восемь лет проработал в государственной системе и прекрасно понимал, сколько неприятностей она способна доставить обычному обывателю. У человека практически нет защиты от государственной машины, особенно, если она наберет обороты — там на одной инерции такие фигуры перемалывались, которым я не чета.

Но! Были и нюансы.

Дерябин ни за что не пришел бы ко мне в офис, имей он возможность решить вопрос повесткой. Вызвал бы на ковер, не слишком стесняясь в выражениях, рекомендовал бы отвалить в сторонку и прикинуться половой тряпкой. Но он этого не сделал. Не потому, что не захотел — потому что не мог. И это был первый нюанс.