— В самом деле? — Маркби был заинтригован. «Интересно, а его самого когда-нибудь хотели использовать в качестве сексуальной игрушки? — подумал он. — Даже если так, вряд ли из этого что-нибудь вышло. С осторожным, здравомыслящим мистером Френчем такой номер не прошел бы». — А Кимберли? Она была в курсе того, что с клиентами не принято вступать в близкий контакт?
— Ну конечно! — воскликнул Френч. — Но у нее… я уже говорил: у нее на этот счет были свои резоны. Я ей как-то даже в лицо сказал, что она глупостями занимается. Я имею в виду, люди, которые могут себе позволить нанять фирму для организации праздника, а «Патитайм» была не самая дешевая контора… — Саймон пожал плечами. — Они не воспримут всерьез такую девушку, как она.
«Да-да, скорее всего, что наш Саймон был мерзким и прилипчивым ханжой, — подумал Маркби. — Этот слизень считал, что имеет полное право читать Кимберли нотации!»
— И что Кимберли ответила на это? — спросил он. Ему действительно было интересно это узнать.
— Я не помню! — прозвучал сухой ответ.
Маркби подавил смешок. Саймон Френч между тем продолжал:
— Но когда она исчезла, я задумался, не мог ли быть отцом ребенка кто-либо из гостей на вечеринках, которые мы обслуживали. Особенно меня смущала ее фраза о том, что у нее есть кому о ней позаботиться и что она это устроит. Я подумал, что она как-то странно это сказала. Как будто намеревалась взять откуда-то денег.
— Вы начали подозревать, что она могла шантажировать кого-нибудь?
Лицо Френча выразило страх, затем смущение. Под влиянием столь разнородных эмоций оно приобрело комическое выражение.
— Ну, не настолько определенно… — сказал он. — Но ведь такое случается, разве нет? Послушайте, я рассказал вам все, что знал.
Он сделал движение, показывавшее, что хочет встать. Но Маркби еще с ним не закончил.
— Когда полиция проводила расследование, вы сообщили кому-нибудь о своих сомнениях?
— А меня никто не спрашивал, — ответил Френч. — Они беседовали с Шоу. Со мной никто не говорил. И еще я подумал, что, если у Ким какие-то неприятности, я уж лучше буду молчать, чтобы не сделать хуже. Мне и в голову не могло прийти, что она мертва!
— До тех пор, когда вы посмотрели новости, в которых сообщалось о скелете?
Френч грустно сказал:
— До тех пор. И теперь я жалею о том, что пришел поговорить с вами.
— Поверьте, мистер Френч, это очень хорошо, что вы пришли! — с неподдельным воодушевлением отозвался Маркби.
Саймон Френч просветлел, лицо приобрело самодовольное выражение — как подозревал Маркби, обычное для него.
Естественно, они проверят предоставленные Френчем сведения, но Маркби нутром чувствовал, что его рассказ — правда. Теперь они могут двигаться дальше. Сказал ли он все, что знал, — это другой вопрос. Маркби подавил желание стереть самодовольное выражение с его толстого румяного лица.
— Мистер Френч, боюсь, вам придется дать письменные показания. Это необходимая формальность. Вам нужно прийти вот по этому адресу, — Маркби написал адрес на листке бумаги, — и спросить инспектора Брайс или сержанта Прескотта.
Френч забеспокоился:
— Слушайте, я только хотел рассказать вам о Кимберли. Я не хочу ни во что ввязываться!
Маркби выставил ладонь в успокоительном жесте:
— Вы все правильно сделали. Но тем не менее нам необходимы письменные показания. Поймите, мы же полиция, мы не можем действовать на основании одних только слов. Напишете, и мы тут же оставим вас в покое. Но если вспомните еще что-нибудь, пожалуйста, сразу же свяжитесь с нами. Хотелось бы, чтобы все помогали нам с такой же готовностью, с какой это сделали вы.
Мистер Френч, казалось, успокоился.
— Ну ладно, так и быть! — бодро сказал он, и Маркби понял, что возненавидел этого человека окончательно и бесповоротно.
* * *
По дороге домой Мередит заехала в магазин, чтобы кое-что купить, и Маркби опередил ее. Она увидела сначала его машину, припаркованную перед домом, а потом и самого Алана, сидящего на низкой кирпичной стене.
Мередит удивилась. Взглянув на стену, она сразу вспомнила, сколько она ей стоила.
«В ней три ярда длины и один ярд высоты, — сказала она тогда каменщику. — Это же не Великая Китайская стена! Она не может быть такой дорогой».
«Зато будет сделано на совесть! — с укором ответил каменщик. — Кирпич сейчас дорог, не говоря уже о песке и цементе».
«Ну хорошо», — сдалась она. Однако чувство, что ее ограбили, терзало ее до сих пор.
Выбросив эти мысли из головы, она слегка усмехнулась. Алан притулился на стене, как воробей на веточке. Его руки были скрещены на груди, ноги вытянуты поперек тротуара, голова наклонена так, что волосы падали на глаза. Он глубоко задумался. О чем бы ни были его мысли, они тревожили его.
Из двери дома, стоящего несколько дальше по улице, показалась пожилая женщина. Неловко ступая негнущимися ногами, она вытащила за собой старую тележку для покупок. Даже на таком большом расстоянии Мередит могла разглядеть, что она смотрит на Алана с видом глубочайшего недоверия и враждебности.
— Привет! — поздоровалась Мередит. — Почему ты не подождал в машине? Или, если уж на то пошло, где твой ключ?
— Дома.
Женщина с тележкой подобралась совсем близко.
— Молодой человек! — громко сказала она, обращаясь к Маркби. — Вы загораживаете тротуар!
— Простите! — Алан поспешно подтянул ноги.
— Здравствуйте, миссис Этеридж. Как поживаете? — сказала Мередит.
— Спасибо, не так уж плохо! — резко ответила миссис Этеридж. Она неодобрительно покосилась на Маркби и проследовала дальше.
— Этеридж? — Маркби заинтересовался. — По-моему, я где-то слышал это имя.
— Она живет в крайнем доме. Страдает от артрита. Мне ее жаль, хотя она и не самый дружелюбный человек на свете — чопорная, словно подсвечник. Пари держу, она осуждает меня за то, что ко мне приходят мужчины. Да еще и ошиваются на улице перед домом! Зря ты на стене сидел. Она, наверно, влажная от дождя.
— Я не заметил.
Маркби прошел за ней в дом.
— Что будешь: чай или вино?
— Чай, пожалуй. Мне еще в отдел возвращаться.
— Означает ли это, что Саймон Френч предоставил ценные сведения? — Она была не в силах изгнать из своего голоса нотку надежды.
Он пожал плечами:
— Это еще надо проверить. Мне только что звонили из бамфордского участка. Если верить Френчу, наше дело может иметь отношение к исчезновению человека, которое они расследовали двенадцать лет назад. Тогда пропала девушка, Кимберли Оутс.
Пока Мередит готовила чай, Маркби пересказал ей историю, рассказанную Френчем.
