«Я думал, что все гролимы – колдуны, – мысленно ответилон. – А эти двое просто обыкновенные люди». И больше Гарион о них ничегоне узнал.
Двое гролимов прошли мимо, и Ярблек презрительно сплюнул.
– Свиньи, – пробормотал он. – Маллорийцыначинают не нравиться мне почти так же, как мерги.
– Они, как видно, прибирают к рукам вашу страну,Ярблек, – заметил Силк.
Ярблек зарычал.
– Впустите в страну только одного маллорийца, и скоронекуда будет плюнуть, чтобы не попасть в них.
– Ну и зачем вы вообще их впустили? – мягкоспросил Силк.
– Я знаю, что ты шпион, Силк, – отрезал Ярблек, апотому не собираюсь обсуждать с тобой политические вопросы. И вообще, кончайвыуживать сведения.
– Да это так, просто времяпрепровождение, –невинно ответил Силк.
– Почему бы тебе не подумать о собственных делах?
– Именно это и есть мое дело, дружище. Ярблек уставилсяна него, а затем расхохотался.
– Куда же мы направляемся? – спросил его Силк,оглядывая убогую улицу. – Как мне помнится, это не лучшая часть города.
– Увидишь, – бросил ему Ярблек.
Они поехали вниз по реке, где преобладал запах гниющегомусора и открытых сточных каналов. Гарион увидел крыс, кормящихся на свалках, амужчины, встретившиеся им на этой улице, были оборванными и имелиподозрительный вид людей, имеющих основания избегать встреч с властями.
Ярблек круто повернул лошадей и направил их в другую аллею.
– Отсюда мы пойдем пешком, – сказал он, слезая сседла. – Я хочу войти через потайной ход.
Оставив лошадей с одним из людей Ярблека, они пошли вниз поаллее, осторожно переступая через кучи мусора.
– Сюда, вниз, – сказал Ярблек, указывая накороткий пролет деревянных ступенек, ведших к узкой двери. – Когда войдем,держите головы опущенными. Мы не хотим, чтобы слишком много людей заметили, чтовы – не недраки.
Они спустились по скрипевшим ступеням и протиснулись всумрачную, задымленную таверну, провонявшую потом, кислым пивом и блевотиной. Вочаге посреди комнаты было полно золы, а несколько тлевших в нем поленьевдавали очень много дыма и очень мало света. Два узких грязных окна, казалось,были лишь немногим светлее, чем стены; единственная масляная лампа свисала нацепи с одной из балок.
– Посидите здесь, – велел им Ярблек, кивнув наскамью, стоявшую у задней стены, – я сейчас вернусь, – и направился вобщий зал таверны. Гарион быстро огляделся вокруг и увидел, что пара людейЯрблека незаметно расположилась около двери.
– Что будем делать? – прошептал он Силку.
– У нас нет другого выбора, как подождать и посмотреть,что произойдет, – ответил Силк.
– Ты, кажется, не очень-то беспокоишься.
– А я действительно не беспокоюсь.
– Но ведь нас арестовали, не так ли? Силк покачалголовой:
– Когда арестовывают, то надевают кандалы. Простокороль Дроста хочет поговорить со мной, только и всего.
– Но в объявлении о вознаграждении говорилось…
– Я не стал бы обращать на него большого внимания,Гарион. Объявление о вознаграждении было составлено для отвода глазмаллорийцев. Что бы ни делал Дроста, он не хочет, чтобы они узнали об этом.
Ярблек протолкался сквозь толпу в таверне и уселся нагрязную скамью рядом с ними.
– Дроста вскоре будет, – сказал он. – Нежелаете ли что-нибудь выпить, пока ждем?
Силк оглянулся с едва заметным неудовольствием.
– Думаю, нет, – ответил он. – В таких местахв бочках с элем всегда попадаются несколько дохлых крыс, не говоря уж о мухах итараканах.
– Ну как хочешь, – ответил Ярблек.
– Разве не своеобразное место для встречи скоролем? – спросил Гарион, оглядывая жалкую внутренность таверны.
– Нужно знать короля Дросту, чтобы понять, –ответил Силк. – У него весьма дурные наклонности, и подобные места егоустраивают.
Ярблек рассмеялся, соглашаясь.
– Наш монарх – веселый парень, – заметилон, – но если решите, что он глуп, то сделаете ошибку. Возможно, немногогруб, но не дурак. Он может посещать подобные места, и не один маллориец нестанет утруждать себя тем, чтобы следовать за ним. Король нашел, что это оченьхороший способ вести дела, особенно такие, о которых он предпочитает недокладывать Зарату.
Перед таверной началась суматоха, и двое широкоплечихнедраков в черных кожаных туниках и остроконечных шлемах ворвались в дверь.
– Дорогу! – рявкнул один из них. – И все –встать!
– Те, кто способен встать, – сухо добавил другой.
По толпе прокатилась волна насмешек и свиста, когда вошелхудой человек в желтом сатиновом дублете и отделанном мехом зеленом бархатномплаще. У него были выпученные глаза, а лицо испещрено глубокими оспинами.Движения его казались быстрыми и судорожными, а выражение лица представлялоязвительную насмешку вкупе с чем-то вроде безнадежной, глубокой тоски.
– Все приветствуют его величество Дросту лек Тана,короля недраков! – громким голосом провозгласил один из подвыпивших, аостальные в таверне грубо рассмеялись, свистя и топая ногами.
– Мои верноподданные! – ответил рябой человек,растянув рот до ушей в улыбке. – Пьяницы, воры и сводники! Я ощущаю жарвашей горячей любви ко мне! – Его презрение, казалось, было столь жеобращено на него самого, как и на эту оборванную, немытую толпу.
Все тут же засвистели и затопали ногами.
– Сколько же в эту ночь, Дроста? – прокричалкто-то.
– Столько, сколько смогу, – хитро произнескороль. – Ведь раздавать, где бы я ни был, королевские благословения – мойдолг.
– Теперь это так называется? – хрипло спросил ещекто-то.
– Название столь же хорошее, как и любое другое, –ответил Дроста, пожав плечами.
– Королевская опочивальня готова, – провозгласил снасмешливым поклоном владелец таверны.
– Вместе, я уверен, с королевскими клопами, –добавил Дроста. – Эля каждому, кто не слишком пьян, чтобы выпить его додна. Пусть мои подданные поднимут кружки за мое здоровье.
