Мун сам удивился изменениям. Только сообщил Диме о том, что между гибридами и мучительницей из изолятора произошла стычка, и, пока глава клана Иных занимался поиском драчунов в своих рядах, полностью пустился в изучение науки отношений.
Упустить Санни казалось в страшнее, чем упустить Плетку.
— Мун, начни с самого простого, — наставлял Стас, сидя на диване в гостиной казначея.
— И с чего же это? — Мун подвинулся на край кресла, внимательно слушая альфу.
Утро, как обычно, забрало зрение оборотня, но решимости мужчине было не занимать. Он не хотел терять ни минуты, поэтому попросил Суворова поделиться опытом.
— С улыбки! Ты себя в зеркало видел? Вот я лично вижу улыбку на твоем лице только тогда, когда ты видишь денежный результат удачной сделки на счету. А дамам нужно улыбаться!
— Так? — Мун чудовищно оскалился.
Аж щеки заболели! Оборотень поспешил их размять, двигая подбородком вправо-влево.
— Нет! Не оголяй так сильно зубы! Уголки губ вверх, губы чуть приоткрыты… — Альфа показал на собственном примере, но подавился воздухом, когда Мун попытался повторить. — Ужас! Тренируйся перед зеркалом. У тебя есть хоть одно?
— В ванной и в гардеробной. Тебе напомнить, что я сейчас не вижу?
— А ручное? — словно не слышал Стас. — Тебе надо приобрести и носить с собой, чтобы контролировать оскал.
— Я что, барышня? — фыркнул Мун.
— Ладно, тогда давай еще раз. Улыбнись! — скомандовал альфа.
Мун старался. Правда! Аж мышцы лица заныли! Но Суворов просил сделать это снова и снова.
— Стас! Если я сделаю это еще раз, у меня заклинит лицо! — не выдержал казначей.
— Еще ни у кого от улыбки не клинило. Давай-давай! А то испугал свою пару до мурашек! Бедная! Даже мне хотелось треснуть тебя в тот момент, не знаю, как она сдержалась.
— А что такого? Я сделал выводы из всего того, что ты дал посмотреть. Все идет к одному — браку. Так зачем лишнее?
— Вот ради “лишнего” все и происходит, дубина ты деревянная! Романтика женщинам нужна как воздух, — пытался достучаться до сухаря в отношениях Суворов. — Ухаживания. Комплименты. Подарки. Внимание.
— Ты уверен? Я тут читал под утро женский психологический бестселлер об отношениях. Автор утверждает, что для женщины главное, чтобы она чувствовала себя с мужчиной как за каменной стеной. Так я, — Мун напряг бицепсы обеих рук, — отличная стена!
— Мун! — альфа готов был выть. — Говорят о чувстве защищенности. А женщины должны быть уверены не только в физической силе своего мужчины, но и в его чувствах.
— Чувствах? А разве не понятно, что я чувствую? Я же растекся к ее ногам, вывернулся наизнанку, обещал все, что мог: семью, дом, защиту!
— А любовь обещал?
Мун завис на несколько секунд, а потом удивленно посмотрел на Стаса:
— А разве это и так не понятно?
— Нет! Это оборотницы знают, что если волк почуял пару, то у него мозги от чувств набекрень. Пока не добьется — адекватности ждать не стоит. Они привыкли к тому, что берут нахрапом, их даже такое заводит. А она человеческая девушка, ей нужны свидания, ласка, слова, а уж потом все остальное. Тебе надо засунуть подальше животное в себе и воскресить человека, понимаешь?
— Для этого надо улыбаться?
— Начни с этого хотя бы.
Эх, лицо уже болит!
ГЛАВА 34
Ледовый дворец. Санни
К вечеру я чувствовала себя совсем больной. Нет-нет, я сейчас говорю не о простуде — недуге тела, а о сквозняке в душе. Сегодня любые колкие слова ледяным ветром продували сердце.
Леша не был единственным моим пациентом по расписанию на массажном столе, но никто больше и носа не показал. Меня избегали, а обстановку внутри команды трудно было назвать здоровой. Даже тренер засомневался во мне и косился с подозрением, проходя мимо. Слухи беспощадными пчелами разлетелись во все стороны, и скоро, казалось, не осталось ни одной не ужаленной души.
Сразу два громких события прогремели над Ледовым дворцом: Пашин перевод в Канаду и его неудачное предложение руки и сердца. Окружающие ждали от меня действия, подталкивали осуждающими взглядами, а я упрямо не двигалась с места.
Время отлета подошло, унося последние надежды с собой, а я все сидела в своем кабинете, глядя на настенные часы.
Правильно ли я сделала, что не пыталась все объяснить Паше и позволила думать, что душе угодно?
Гордость подняла голову и заявила: “Если бы любил, взял бы с собой. Пришел бы, поговорил, а не распускал сплетни, зная, что мы работаем под одной крышей!”
Уже стемнело, когда я вышла на парковку, но я прекрасно видела в свете фонарей темную фигуру в бейсболке в черном. В руках он небрежно держал букет.
Паша!
Он пришел! Не улетел! Я дороже Канады!
За спиной будто раскрылись крылья — я побежала. Не осталось больше ни капли выдержки, я даже не чувствовала земли под ногами. Слезы радости брызнули из глаз, когда я оказалась рядом с мужчиной, и тут он поднял голову, сверкая белозубой улыбкой, и сердце будто спрыгнуло со скалы в океан боли.
— Мун, — глухо прошептала я, шарахаясь назад.
Губы дрогнули, как только оборотень увидел выражение моего лица. Зеленые глаза сощурились, ноздри расширились, втягивая запах, после чего натянутая улыбка мужчины превратилась в оскал.
— Почему от тебя так воняет мужиком?
Я удивленно моргнула, сделав еще один шаг назад. Что за вопросы? С этими оборотнями точно что-то не так. Надо уходить! А то сейчас меня увидят на парковке вместе с парнем с цветами — и я больше никогда не обелю репутацию!
Сумочка не хотела отдавать ключи, а мои руки дрожали под пристальным взглядом оборотня. Мун медленно положил цветы на капот и стал приближаться, словно хищник.
— Что… что тебе нужно? Я буду держать рот на замке, не скажу ни слова, — я старалась, чтобы мой голос не дрожал, и тихонько отступала.
Медленно пятясь, я не оставляла попыток найти ключи, пока не врезалась спиной в черного железного монстра Муна.
И как я его сразу не заметила? До того придуманное счастье залило глаза!
Мужчина наклонил голову вперед и плавно двигался на меня. Между нами осталось всего два шага, и он рывком преодолел их, прижимая меня к машине всем телом.
— Ты что делаешь? — Только что найденные ключи от страха выскользнули из рук и со звоном встретились с асфальтом.
Лицо оборотня сейчас выглядело безжалостным, сердитым. Нос то и дело раздувался, а уголки губ скакали, будто он удерживал оскал. По виску мужчины стекла капля пота, а челюсть плотно сжалась.
