- Мила, что ты творишь? – спрашивал он. – Ты же сводишь меня с ума, я ведь уже не смогу остановиться.
«И не надо!» - хотелось заорать мне, но вместо слов я только сильнее прижималась к нему, целовала, ласкала, может и неумело, но вкладывала в каждое прикосновение и взгляд всю свою любовь, душу и сердце. В какой-то момент я почувствовала, что окончательно победила. Глеб отпустил себя, отпустил свои сомнения, его прикосновения стали более жаркими, стоны более громкими. Сейчас между нами, наконец, не было преград, мы были открыты друг другу, говорили не только телами, но и душами. Его губы были везде, кажется, он не осталось и сантиметра тела, где бы не побывали его губы, для меня все это превратилось в бесконечный сладострастный омут, куда я погрузилась, и выплывать оттуда не хотелось. Глеб умело ласкал самые чувствительные точки, а когда уверенно раздвинул мои бедра, и его поцелуи устремились во вполне конкретном направлении, на несколько секунд вернулось смущение и страх, но моя слабая попытка свести ноги вместе не была замечена. А когда его губы и язык запорхали ТАМ, думать я уже ни о чем не могла. Глеб уже делал это пальцами, но язык… Это совсем другое. Меня выгнуло дугой от невероятно сильных чувств, скользящие движения по возбужденной плоти мгновенно свели с ума, кажется, почти сразу меня разорвало от удовольствия, а судороги еще несколько долгих секунд сотрясали тело. Я не успела прийти в себя, когда Глеб вернулся ко мне, страстно целуя шею, переходя на губы. Я почувствовала его возбужденную плоть там, куда он уже готов был ворваться.
- Моя милая сладкая девочка, - шептал он, - потерпи немного. Я не хочу тебе делать больно, но по-другому никак.
Он толкнулся глубже, и в следующую секунду я почувствовала острую боль, зажмурилась, закусила губу, Глеб тоже замер, потом потихоньку двинулся назад. Боль усилилась, но я терпела, жалко, что былое удовольствие схлынуло, но мне хватало того, что я чувствовала Глеба. Видела, что ему хорошо, хоть он и сдерживается. Поэтому я сильнее обвила его бедра ногами, показывая, что он может продолжить. Но он не спешил двигаться, снова начал целовать меня в губы, перешел на шею и грудь. Это помогло расслабиться и отпустить неприятные ощущения. Его движения теперь казались слишком неспешными, хотелось чего-то более … сильного. Чувство неудовлетворенности вернулось, перебивая боль тянущим чувством, желанием принять его глубже и чаще. Не знаю, сколько продолжалось это безумие, но вдруг я поняла, что Глеб подошел к своему пику. Сейчас он не сдерживался совсем, наконец, давая мне то, чего так хотелось. Только ускользнуло это зарождающееся в глубине удовольствие, потому что Глеб резко вышел из меня, и я почувствовала теплые капли на животе. Он все еще тяжело дышал, уткнувшись мне в шею, я тоже пыталась вернуться с небес на землю, но самое главное, сейчас я чувствовала и знала, что он только мой!
Глава 14
Солнцем разбужена
И укрытая тоненьким кружевом.
Я вдыхаю её, забираю её
Полусонную, в плен без оружия.
И как без нее теперь?
Как продлить эту краткую оттепель?
Прижимаю сильней, да пребудет во мне
Её запах и родинка на спине.
Слова песни «Небеса»,
исполнитель Валерий Меладзе.
Просыпаюсь от того, что под боком кто-то шевелится. А еще у меня на лице волосы, рыжие. Боже! Реальность настигает волной. В душе крайне странные чувства, даже не знаю, чего хочется больше, орать от счастья или рыдать от безысходности. Моя слабая, маленькая девочка победила меня на раз-два. Уложила на лопатки самым сильным, беспощадным оружием. Невольно в голове возникают кадры прошлой ночи. Ее безупречное тело. Маленькая чертовка застала меня врасплох, пришла в момент, когда мне снилось примерно то, что произошло потом. Когда увидел ее у кровати, думал бред, продолжение моего сна, а осознав, что все происходит наяву, остановиться было уже невозможно. Яркой вспышкой встал кадр, как Мила сбрасывает с себя сарафан, и моему взору предстает ее юное тело, часто вздымающаяся грудь с вершинками розовых сосков, рыжие кудри, спускающиеся почти до поясницы. Мне снова показалось, что передо мной чистый ангел, только желания тут же возникли совсем не ангельские. Похоже, не только у меня, потому что моя девочка оказалась страстной, хоть пока и неумелой любовницей. Но это только заводило сильнее, понимание, что она только моя, только для меня. Я аккуратно приподнялся на локте, чтобы лучше рассмотреть мою спящую красавицу. Сердце забилась быстрее, боже! За что мне такое счастье? Настолько идеальное, чистое создание. Аккуратно провожу по нежной щечке, рассматриваю длиннющие ресницы, пытаюсь запомнить каждую веснушку, каждую черточку. Розовые губы слегка приоткрыты, опускаю взгляд ниже, слегка сдвигаю одеяло. В венах уже ураган, не могу удержаться, веду носом по волосам, плечу, ключице. Нежно целую грудь. Чёрт! Я готов кончить только от этого вида и ее запаха. Вдруг слышу, как Мила стонет, и дышит часто. Что-то снится девочке. Поднимаю голову, она зажмуривает глаза, поджимает губы, а потом совершено четко произносит мое имя, и еще раз, только уже нараспев с какой-то просящей интонацией. Я в совершенном шоке, забываю сам, как говорить, дышать, да вообще все. А Мила сильнее выгибается под моими руками, которые все так же лежат на ее груди, будто сама пытается потереться о мои ладони. Это заставляет вспомнить о желании, которое никуда не делось. Возвращаюсь к своему первоначальному занятию, набрасываюсь на ее губы, Мила, наконец, просыпается. Открывает глаза, сонная улыбка трогает ее слегка припухшие губы. Хочу продолжить, но понимаю, что это не лучшая идея. У девочки вчера был первый раз, сегодня ей едва ли будет в кайф все повторить. А еще замечаю на простыне пятна крови, это заставляет сбавить обороты.
Отодвигаюсь немного от малышки, нежно поглаживая шею.
- Доброе утро, красавица, - говорю я. Она кивает. Как же сказать, что она разговаривала во сне? Не поверит ведь. Но самое главное, я теперь уверен, что она не немая, значит рано или поздно Мила заговорит. А я продолжаю. - Как ты себя чувствуешь?
Ее щеки заливаются румянцем, она стыдливо опускает глаза и натягивает на себя одеяло до самого подбородка. Не могу не усмехнуться. Нашла время стесняться!
- Мила, я уже все рассмотрел, не стоит, - говорю с улыбкой. Зря, по ходу, потому что девочка как-то странно напрягается. Глупая. Забираюсь к ней под одеяло и целую в губы. Рука сама тянется к груди, ничего не могу с собой поделать.
- Мила, пойдем в душ, - шепчу ей на ухо. Она смотрит на меня как-то пораженно. - Да-да. В душ, вместе, - уверенно киваю я. Мила вцепилась в одеяло и смотрит совсем испуганно. Тогда я легко встаю с кровати и сгребаю ее на руки вместе с одеялом. Несу в ванную, ставлю на пол рядом с душевой кабинкой. Настраиваю воду, Мила смотрит на душ с опаской, одеяло держит так, что побелели пальцы. Ничего. Сейчас мы это исправим. Приходится снова отвлечь малышку поцелуями, чтобы затащить ее в кабинку.
- Не надо стесняться меня, маленькая. Теперь уже не надо, - шепчу я, продолжая ласкать ее спину, целуя шею. Под струями теплой воды Мила немного расслабляется, а потом и вовсе начинает страстно отвечать на мои ласки и поцелуи. Хватаю с полки гель, наливаю в ладонь, поворачиваю Милу к себе спиной, начинаю мылить ее живот, постепенно перехожу на грудь. От этих прикосновений девочка моя вздрагивает, откидывает голову на плечо, а я не могу остановиться. Одной рукой скольжу по твердому соску, другую же веду вниз, неспешно намыливая ее бедра, а потом ныряю туда, где уже горячо. Задеваю чувствительную точку, Мила всхлипывает, я не останавливаюсь, сам в том же ритме потираясь о ее ягодицы членом. Ныряю пальцем глубже, продолжая совершать круговые движения. Каждый из нас забывает обо всем на пути к своему пику, девочка бьется в моих руках, я и сам не выдерживаю, кончаю ей на спину, снова измазав своим семенем.
