Она подошла ко мне и положила голову мне на бедро.
«Твой любимый цветок - белый пион. Но ты также любишь розовый. Ты любишь читать. Ты не умеешь танцевать. Я тоже не умею. Но мы танцевали вместе. Мне нравятся твои распущенные волосы, поэтому ты всегда оставляешь их такими для меня. Твоё любимое блюдо - паста. Ты любишь шоколад, особенно белый шоколад. Ты ненавидишь темный шоколад - он слишком горький для тебя. Ты злилась, если я не будил тебя утром, когда уходил. Я злился, если ты не целовала меня, желая «доброе утро».
Айла закрыла глаза, когда я погладил ее по щеке. «Ты сказала, что я был твоим миром. Твоим якорем и твоим спасителем. Ты мой Ангел. Мы едины. Мне просто нужно, чтобы ты вспомнила.»
Айла молчала, но я видел спокойное выражение ее лица. После нескольких минут молчания я заговорил.
«Играй для меня, Ангел».
Айла села и посмотрела на меня. Наши взгляды встретились. От зеленого к синему.
Она смиренно вздохнула. Я знал, что ей труднее вспомнить. «Попробуй».
Она встала и подошла к пианино. Когда Айла села на скамейку, я встал и подошел к ней. Стоя позади нее, я положил руку на ее круглый живот.
Когда меня сильно ударили по ладони, я улыбнулся. «Маленький боец дерзкий. Он тоже тебя подбадривает.»
Айла положила пальцы на клавиатуру, а я ждал. Она нажала клавишу. Зазвучала нота. А потом еще один ключ.
Две ноты, и она остановилась. Ее плечи упали в поражении.
Когда я больше не мог терпеть удрученное выражение ее лица, я наклонился вперед. «Все в порядке, Ангел. У нас есть всё время. Ты можешь попробовать, когда будешь готова. Я не буду давить на тебя.»
Айла молчала, и я поцеловал ее в щеку, прежде чем поднести губы к ее уху.
А потом я прошептал то, что я давно отчаянно хотел сказать.
Она застыла, и я увидел, как дрожат ее руки.
Мои губы растянулись в улыбке.
Когда я увидел слезу, катящуюся по ее щеке, я поцеловал ее и снова прошептал слова.
Глава 11Слова легко сорвались с моих губ. Я сказал их без всяких угрызений совести, но с полным обожанием стоящей передо мной женщины.
Год назад я бы не поверил, что эти слова возможны. Но теперь мне казалось, что я задохнусь, если не скажу их.
В груди стало легче, и я наконец смог дышать. С тех пор, как у меня забрали Айлу, я сожалел, что никогда не говорил ей этих слов.
Может, потому, что раньше я их не осознавал. Я никогда не думал о любви. Черт, я никогда не думал, что способен кого-то любить.
В тот момент, когда у меня похитили Айлу, я осознал свою ошибку.
Она была всем и даже больше. Я буду лелеять ее всю оставшуюся жизнь.
Моя рука задержалась на щеке Айлы. Упала еще одна слеза, и я провел по ней кончиком пальца. Я видел, как изменилось ее дыхание, и ее щеки красиво покраснели.
Айла плотно закрыла глаза и глубоко вздохнула. Я ждал ее реакции. Я ждал, что она что-нибудь скажет - что угодно.
Когда она не ответила, я поцеловал ее в щеку и откинулся назад, давая ей свободу. Я буду ждать ее столько, сколько нужно.
Айла снова открыла глаза и уставилась на пианино. Положив пальцы на клавиатуру, она нежно ласкала клавиши пианино. Она казалась погруженной в свои мысли. Ее брови сосредоточенно нахмурились.
Раздраженный звук сорвался с ее губ, и я увидел, как на ее лбу и шее начали образовываться капли пота. Когда ее руки сжались в кулаки, мое сердце упало.
Обняв ее за талию, я поднял ее. Заняв ее место на скамейке, я посадил Айлу себе на колени. Она на мгновение застыла. Я видел, как она тяжело сглотнула, прежде чем медленно присесть на меня. Она зарылась мне в грудь и почти мечтательно вздохнула.
«Ты хочешь вспомнить, не так ли?» - спросил я, взяв ее руки в свои. Айла кивнула, пряча лицо у меня на груди.
Я вздохнул, переплетая наши пальцы вместе. «Я тоже хочу, чтобы ты вспомнила».
Она ничего не сказала. У нас воцарилась тишина, и впервые мне не понравилась тишина между нами. Я хотел ее голос.
Айла убрала свои руки с моих и снова положила их на пианино. Я резко вдохнул, когда ее пальцы коснулись клавиш пианино.
Мне казалось, что мои легкие сжались вместе, когда я боролся за дыхание.
Айла нажала на клавиши, и несколько нот заполнили комнату. Мое сердце замерло, когда она закрыла глаза с выражением боли на лице.
Мой Ангел подавила рыдания и снова уткнулась лицом мне в грудь. Ее голос был просто шепотом. «Я ... не могу ...»
Подняв ее голову, я нежно поцеловал ее. «Впусти меня, Ангел. Просто дай мне шанс доказать тебе, что существует прекрасный мир. Позволь мне любить тебя так, как ты этого заслуживаешь, - умолял я, прижимаясь к ее пухлым губам.
Я застыл, когда Айла подняла руки. Ее руки на секунду скользнули по моим щекам. Я поймал вспышку неуверенности на ее лице, прежде чем она, наконец, коснулась моих щек. Ее глаза были закрыты, но ее пальцы скользили по моей грубой щетине.
Айла бездумно погладила мою щеку, испустив болезненный вздох. «Я не помню. Я пытаюсь, но не могу».
Она положила голову мне на плечо, ее рука все еще касалась меня. «Моя голова ... болит, когда я пытаюсь».
Айла поднесла другую руку к моей груди. «И здесь тоже больно. Не хочу вспоминать ... потому что больно.»
Я не осознавал, что задерживаю дыхание, пока моя грудь не начала гореть. Я заставил себя расслабиться, хотя и не чувствовал ничего, кроме спокойствия.
Смесь горя, боли, сожаления и любви захлестнула меня, когда я боролся, чтобы отдышаться. Столько горя. Из-за всего, что мы потеряли. И за любовь - к этой женщине.
Я крепко прижал ее руку к своей груди, прямо над своим бешено бьющимся сердцем. «Мне тоже больно, Ангел, - тихо сказал я. «Каждый раз, когда я вижу, что тебе больно, мне больно».
Ее рука остановилась на моей щеке. «Я ... не хочу, чтобы тебе ... было больно. Мне это не нравится.»
Я обнял ее крепче, грусть была такой густой, что я едва мог дышать. Мое сердце заболело от ее слов и печали в ее голосе.
Эта женщина. Я покачал головой. Ей было больно и она страдала, но волновалась за меня.
«Алессио», - пробормотала она. При звуке моего имени у меня сжались легкие.
«Ты знаешь, как мне нравится слышать свое имя из твоих уст?» - я сказал ей. Я никогда не устану слышать, как Айла произносит мое имя.
Она шептала мне в шею. «Я помню твоё имя. И… твои глаза».
Мои губы скривились в легкой улыбке. Она действительно помнила меня. «Назови мое имя еще раз», - тихо попросил я.
