Сестра Кларвина на наше явление в их комнату на первом этаже отреагировала удивлением и непониманием. Кларвин с первых слов начал мяться, пытаясь объяснить, зачем мы вообще к ней пришли. Пришлось опять все брать в свои руки. Господи, куда бы я делась без своего опыта кураторства самой отпетой из всех студенческих групп. В свое время так заведующая кафедрой с деканом пытались меня наказать и найти на меня управу. Потом поняли, что зараза к заразе не пристает, и вместо нашего общего наказания мы с моей группой стали головной болью всего университета.
Попросив сестрицу, которую, к слову, звали Клардина, о разговоре с глазу на глаз, я честно выложила ей мою идею. И мне несказанно повезло — Клардина долго хохотала, потом похлопала меня по плечу и сказала, что рада за братика — с такой старостой ему не грозит вляпаться в неприятности, потому что его туда вляпает староста. Я, конечно, не совсем поняла, как реагировать на такое замечание, но решила, что обидеться всегда успею, а нарабатывать связи нужно сейчас.
Клардина снабдила меня бесценной информацией, а именно — местоположением кухни, графиком работы поваров, графиком передвижения дежурных в ночное время, а самое главное, на каком окне кухни была сломана задвижка.
После Клардины мы поспешили к Лейве, чтобы озадачить ее организацией сбора студентов группы к десяти вечера. Лейва сначала наивно возмутилась, но, глядя на нависшую над ней Эйсму, согласилась, что с формальной старостой лучше не спорить.
В приведении в исполнение моего коварного плана по развращению умов студентов местного мира мне предстояло решить еще одну задачу. И ни Эйсма, ни Кларвин, ни даже его сестра для этого не подходили. Пришлось признаваться Эйсме, что я не знаю, как отправлять вестник. Благо к этому времени мы уже остались вдвоем в своей комнате.
— Я не истаранка, — попыталась я объяснить Эйсме свое тотальное незнание. — Я из другой страны.
— Ну и что, — хмыкнула Эйсма, усаживаясь на стул прямо передо мной, словно следователь. — В любой, даже самой отсталой стране с самого детства учат отправлять вестники. Ты же, плюс ко всему, элементарных вещей не знаешь. Так что давай, не юли и прямо говори, откуда ты. Не бойся, я тебя не выдам.
Я жалобно посмотрела на Эйсму, проклиная себя за то, что в первую очередь побежала искать информацию о прорыве. Рисковать и раскрывать перед Эйсмой свое иномирное происхождение я боялась. Это сейчас, пока я ее от Блонды защищаю, она мне подруга. А узнай она правду, как ко всему отнесется? Мы друг друга знаем всего второй день, и хоть эти дни были довольно насыщенными, сомневаюсь, что они изменили наше мировоззрение настолько, чтобы рисковать собственным благополучием.
— Понимаешь… — продолжила мямлить я, даже не представляя, что можно наврать, — я не знаю, как это правильно объяснить…
Ну почему бы кому-нибудь не зайти к нам в гости? Да я даже Блонде сейчас была бы рада. Может, найти какой-нибудь предлог срочно куда-то опоздать? Должны же быть у меня, как у старосты, какие-нибудь неотложные дела?
Но, взглянув на насупившуюся Эйсму, я, как и Лейла, поняла — неотложных дел именно сейчас быть не может.
— Э-э, ну-у… — упорно продолжала я мямлить, костеря себя за то, что не придумала другой способ решения проблемы. В конце концов, могла еще раз сестру Кларвина задействовать.
— Подожди, — внезапно глаза орчанки удивленно расширились, отчего мое сердце просто упало в этот момент в пропасть, — ты что, из облачных ведьм?!
Не успев и рта открыть, я подавилась воздухом и как результат тут же закашлялась. Я, конечно, знала, что никто человека не обманет лучше его самого, и что самая идеальная ложь та, которую человек сам себе придумает, но не до такой же степени. Тем более что я понятия не имею, кто такие облачные ведьмы и не относятся ли к ним еще хуже, чем к иномирцам.
— Э-э, — опять самым глупыми образом открыла я рот, чтобы что-то ответить, снова совершенно не представляя что.
— Так это правда? Я угадала?
Реакция Эйсмы для меня загадка. Неужели мою растерянность она восприняла как подтверждение своих слов? Еще и Зараза пододвинула второй стул и уселась рядом с орчанкой, с любопытством уставившись на меня.
— А правда, что у облачных ведьм магия от нашей отличается?
— Гм, — в очередной раз подавилась я. — Эйсма, а давай я тебе позже как-нибудь все объясню?
— Вам нельзя, да? — тут же погрустнела Эйсма. — Мама рассказывала мне об облачных ведьмах. Говорила, что последнюю облачную ведьму видели больше пятидесяти лет назад в горах Равушар-Дан. Но там ведь после прорыва вообще ничего живого не осталось, — Эйсма грустно вздохнула, а затем неожиданно подмигнула мне. — Но я никому не скажу.
— Эйсма, — устало выдохнула я, — давай все же позже об этом. А сейчас просто объясни мне как пятилетней, как послать вестника.
Как я и предполагала, вестником оказалась магическая SMS-ка. Чтобы ее послать, нужно было имя получателя и его мысленный образ. Приходила же такая SMS-ка в виде маленького, полупрозрачного клочка бумаги, который мог прочитать только получатель. А вот для отправления нужно было писать вручную на бумаге или золотым пером в воздухе, как это делал при мне Красавчик-ректор.
Мой первый урок по магическому искусству оказался… странным. Потому как мои любимые тараканы в голове оказались не плодом моей фантазии, а чуть ли не реально живыми существами. Эйсма назвала их искрами магии. Поэтично, конечно, но мои таракашечки решили, что поэзия им ни к чему, и вытворять намного интереснее, чем творить. Зараза, кстати, с ними согласилась. А ведь все началось довольно миролюбиво.
— Давай потренируемся, — кинула мне Эйсма свой блокнот после того, как объяснила теорию отправки магической SMS-ки.
— Давай, — кивнула я, пересаживаясь за стол и старательно выводя на бумаге слова: «Тра-ля-ля, вот и я».
— А теперь представь, что слова отделяются от бумаги и переносятся ко мне. При этом обязательно произнеси про себя мое имя.
Я посмотрела на свои буквочки и представила, что они, как мультяшные, встают, обзаводятся крылышками и медленно летят к стоящей рядом Эйсме. Лист блокнота на какую-то секунду подернулся туманной дымкой, но больше ничего не произошло.
— Еще раз, — строго скомандовала Эйсма.
Раз на шестой какая-то клякса все же отделилась от блокнота и впечаталась Эйсме прямо в лоб.
— Эм-м, — задумчиво протянула Эйсма, отдирая полупрозрачную вязкую субстанцию, которая вообще-то, с ее слов, должна быть невесомой и неосязаемой. — Наверное, это тоже неплохо. Давай попробуем по-другому.
Следующий час я пробовала наделять написанные слова «искрами магии», но от этого способ передачи моих сообщений только укрепился, придавая кляксе цвет и твердость. Тараканы на пару с Заразой подленько хихикали, а Эйсма пыталась быть терпеливой.
— Ладно, — махнула на меня рукой орчанка, усиленно потирая лоб, — пусть пока остается так, потом потренируешься на ком-нибудь другом. А сейчас я выйду в ванную, а ты попробуешь передать мне вестник, не видя меня.
