Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Себастьян Роуз вздохнул.
– Конечно, ты должна участвовать. Я просто тебя поддразниваю. Твой отец был героем войны. Сейчас его друзья и товарищи собрались здесь, на Шпицбергене, чтобы вспомнить о военных событиях в тех местах, где он погиб. На всю жизнь будет память. И благодаря твоему присутствию воспоминания других участников тоже обогатятся. Им будет очень интересно взглянуть на фотографии и письма, которые ты привезла. Но я бы ни за что на свете не отпустил тебя сюда одну.
Наконец все ветераны заняли предназначенные для них места. Доклад можно было начинать. Очередь поползла вверх по лестнице в зал. Кнут успел шепнуть Роузу:
– Нам нужно поговорить, и как можно скорее. Когда приедете в Ню-Олесунн, сразу иди в губернаторский домик.
Инспектор британской полиции поднял брови и изобразил обречённость.
– Да уж, можешь не сомневаться, я приду. Мне тоже есть что тебе рассказать. Только между нами. Эмма этого слышать не должна.
Фотография была чёрно-белой, но приобрела тот коричневатый оттенок, который часто появляется на старых фотографиях. На фото можно было увидеть Лонгиер, на переднем плане карабкались куда-то двое старомодно одетых мужчин. У одного в руке был небольшой чемодан, другой вёл за собой ребенка. За ними виднелась большая толпа людей, спускающихся по узкой грунтовой дороге, – их было так много, что и не сосчитать. К счастью, считать было не надо: все цифры и факты сообщал историк.
– Эвакуация Шпицбергена. Как мне представляется, невозможно говорить о развернувшейся восемь месяцев спустя операции «Фритхам», не разобравшись сначала в том, что происходило во время эвакуации. Поэтому давайте с неё и начнём.
Новая фотография – огромный корабль у пристани Лонгиера. Снимок казался коллажем, составленным из разных картинок.
– 25 августа 1941 года в Ис-фьорд вошла флотилия военных кораблей союзников. Гигантский войсковой транспорт в сопровождении двух крейсеров и трёх миноносцев. На борту было в общей сложности шесть сотен солдат, англичан и канадцев. Им дали задание вывезти со Шпицбергена всё население: и норвежцев, и русских. Советский Союз перешёл на сторону союзников всего несколько недель назад, на место вражды пришла ненадёжная дружба, но стороны не особенно доверяли друг другу. Солдаты получили приказ уничтожить горное оборудование, угольные склады, радиостанции – всё, что могло пригодиться врагу. Которым теперь сделалась Германия, Третий рейх.
Кнут примостился в заднем ряду, составленном из металлических стульев. Зал был переполнен. Люди сидели на обеих лестницах, на полу перед скамьями первого ряда, стояли вдоль стен – не осталось ни одного свободного места. Очевидно, он был не единственным посторонним, вдруг заинтересовавшимся давней военной историей. Проследить за ветеранами и их реакцией на рассказ было невозможно. Оставалось только махнуть на это рукой и слушать.
– Русских из Груманта, Пирамиды и Баренцбурга (русские посёлки на Шпицбергене) собрали в Лонгиере. Им предстояло эвакуироваться в Архангельск. Чтобы вернуть этих мужчин, женщин и детей – в общей сложности приблизительно две тысячи человек – на родину, потребовалось три дня. 30 августа эскадра вернулась в Лонгиер. Войсковой транспорт, переоборудованный лайнер водоизмещением в двадцать одну тысячу тонн, стоял в Грен-фьорде. «И всё-таки странная история с этой эвакуацией», – про себя размышлял историк.
Он говорил веско и с изрядной долей раздражения. О чём только думали в штабе союзников? Но вслух этот вопрос он так и не задал, замаскировав его сухим перечислением цифр и фактов.
– Союзникам, похоже, не терпелось освободить Шпицберген от людей, раз они отрядили такую впечатляющую эскадру.
Были они в этом заинтересованы или нет? Может быть, на самом деле нет? Просто теперь так кажется, потому что таково объяснение действительных событий, придуманное впоследствии? Ведь эвакуация Шпицбергена в эти осенние дни должна была быть тщательно продумана? Приближалась арктическая зима, которая на Шпицбергене неизменно наступает в сентябре. Разумеется, это как-то объясняет выбор времени эвакуации. Но никак не объясняет её причин.
Летом и осенью сорок первого положение союзников было отчаянным и непонятным. Германия только что вступила в серьёзную войну с Советским Союзом. Начались масштабные перемещения войск и бои на Восточном фронте. К тому же Германия – всего за один год – оккупировала Польшу, Чехословакию, Францию, Нидерланды и Бельгию, заключила союз с фашистской Италией, открыла несколько фронтов в Северной Африке, пронеслась по Дании, захватила Норвегию и угрожала Англии полным уничтожением. Повсюду велись военные действия. О чём думало немецкое военное руководство? Как обеспечивалось снабжение всех этих фронтов?
Советский Союз, который теперь был на стороне союзников, также требовал помощи для защиты своих северных областей. Они нуждались во всём – в оружии и топливе, в продуктах и снаряжении. Большинство транспортных линий было перекрыто. Оставался только северный путь – мимо норвежского побережья и далее между Северной Норвегией и Медвежьим островом. По этому маршруту можно было доставлять необходимые грузы. Потянулись караваны арктических конвоев. Но грузовые суда становились лёгкой добычей для немецких линкоров, самолётов и подводных лодок, которые вели на них охоту в любую погоду, не обращая внимания на зимние шторма.
Так зачем эвакуировать Шпицберген? – Историк почувствовал заинтересованность слушателей и посмотрел в зал. – Не забудем, что экспедиция под кодовым названием «Фритхам», направленная на Шпицберген восемь месяцев спустя, должна была вернуть архипелаг, но была по своей мощи ничтожна. Два старых небольших судна. Одно, правда, являлось ледоколом, но, положа руку на сердце, – какой это был ледокол? Стальное судно водоизмещением в четыреста тридцать семь тонн построили ещё в 1894 году. Немногим больше девяноста футов в длину. «Исбьёрн», ледокольное судно, которое потребляло в день двенадцать тонн флотского мазута! Только представьте себе подвоз топлива!
А другое судно? Тюленебойный корабль, построенный в Норвегии в 1917 году и принадлежавший ранее русским.
Оба судна были под завязку нагружены всевозможным снаряжением и приняли на борт восемьдесят три человека, из которых девять приходилось на экипаж тюленебойного корабля и шестнадцать – на экипаж ледокола. Остальные были в основном шахтёры, эвакуированные со Шпицбергена за полгода до того и прошедшие военную подготовку в норвежском гарнизоне в Гриноке, на реке Клайд в Шотландии. Где они все размещались, как спали?
Несколько корабельных фотографий – нечёткие и, на первый взгляд, малоинтересные, потому что разглядеть на них что-либо было решительно невозможно. Кнут наклонился вперёд, чтобы лучше видеть. Возможно, позже он сумеет попросить у историка снимки и с помощью ветеранов установить, кто на них изображён?
Историк продолжал:
– Без всякого эскорта, в полном одиночестве два маленьких судна на закате покинули устье реки. Под пронизывающим ветром они взяли курс на Исландию.
Никакого воздушного прикрытия. Морские патрульные бомбардировщики сопровождали их всего несколько миль. Ни тебе миноносцев, ни крейсеров. И на этот раз никаких английских и канадских солдат. За исключением трёх британцев – радиста, учёного – специалиста по ионным зондам и морского офицера. Тем не менее эта недоукомплектованная экспедиция была официальной союзнической операцией со своим кодовым именем и всеми официальными бумагами – операцией «Фритхам».
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
