Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164
– Чуть позже этой весной я установлю тут несколько книжных полок, – пообещал Порот, оглядывая голые, покрытые гипсокартоном стены, – и мы можем перенести сюда стол, чтобы вы могли за ним работать. – Казалось, он был рад уйти.
Другая половина здания, с отдельным входом, служила кладовкой. На бетонном полу в беспорядке валялись дрова, потрепанного вида мебель и пыльные чемоданы. В воздухе витал запах плесени. Ряд пустых банок на подоконнике переднего окна собирал пыль и дохлых мух.
– Дебора хочет отремонтировать и эту половину, – сказал Порот, – раз уж мы провели электричество. Хочет и тут тоже сделать гостевую комнату.
Фрайерс разглядывал стопку старых книг с поблекшими и покоробленными обложками. «Законы приношений». «След Господа». «Божий промысел и Евангелие». Религиозные тексты.
– И что вы об этом думаете?
Его собеседник заколебался.
– Хочу сначала посмотреть, как пройдет это лето.
Он развернулся и собрался было уйти, но Фрайерс протолкался мимо мебели к двери в дальней стене.
– Куда она ведет? В чулан?
– Откройте и посмотрите.
Фрайерс распахнул дверь и улыбнулся. Перед ним была соседняя – его – комната. Тут же он с удивлением понял, что мысленно уже в ней поселился. Знакомый линолеум и узкая кровать казались почти родными.
Когда они оказались снаружи, Порот неуверенно взглянул на него.
– Ну так что, – спросил он наконец, – решитесь снять у нас комнату?
– Да, определенно, – ответил Фрайерс, хотя до этого мгновения не был так уж уверен. – Кажется, это как раз то, что мне нужно.
Порот кивнул.
– Прекрасно, – фермер казался искренним, но не улыбнулся, и на его лице читалась как будто неуверенность. Фрайерс был немного разочарован. – И когда же вы планируете приехать?
– Вероятно, как только закончится последнее занятие. Я веду вечерний курс по пятницам, и он не закончится до двадцать четвертого июня. Надеюсь приехать сюда в те же выходные.
– Хорошо. Постараемся все подготовить к вашему приезду. – Вместо того, чтобы вернуться к дому, Порот зашагал к полю, явно ожидая, что Фрайерс пойдет за ним. – К тому времени, как вы приедете, я расчищу это поле до самого ручья. – Он махнул рукой в сторону далеких деревьев. – Здесь все будет выглядеть как положено.
Ряд пней на западе показывал место, где Порот начал вырубать ряд наступающих сосен. Земля прямо перед ними была голой, но тут и там лежали груды пепла от сожженного кустарника и травы. На поле как будто недавно прогремела битва.
– Разумеется, тут еще работать и работать, – сказал Порот, оглядываясь с явным удовлетворением. – Так случается, когда земля долго остается без присмотра. Мы с Деборой уже отстаем в своих трудах. Почти все братья закончили сев неделю назад. Под последней полной луной.
Фрайерс сообразил, что последнее замечание сделано специально для него.
– Очень колоритно. И что вы обычно выращиваете?
– Хлеб. Земля для того и создана. «Даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина». Разумеется, старый Исаак имел в виду вовсе не индейскую кукурузу, которую собираюсь сажать я.
– А. Ну что же… – к чему вообще он все это рассказывает? – Вам разрешается пить вино?
– В меру. А вы любите выпить?
Фрайерс похлопал себя по животу.
– Как я уже сказал, еда – это моя слабость.
Порот улыбнулся, пусть и коротко, затем его лицо вновь приобрело обычное озабоченное выражение, и он пошел дальше.
Прямо перед ними высился громадный обветшалый амбар, рядом с ним, почти касаясь нависшей кровли, стояла почерневшая от старости ветла с корой, похожей на чешую динозавра. Казалось, будто дерево и здание выросли вместе. За ним простиралась все еще не очищенная земля, заросшая теми же худосочными сорняками и невзрачными деревцами, какие Фрайерс видел на заброшенных участках в Нью-Йорке.
В дождливую погоду Порот загонял автомобиль в амбар. Над разбросанным по полу старым сеном кружили мухи, хотя здесь явно уже много лет не держали скотину. У стены лежала коллекция ржавых сельскохозяйственных орудий, а в тени в задней части помещения стояла допотопная сенокосилка, которую Порот собирался починить. Все они показались Фрайерсу музейными экспонатами. Трудно было представить, что кто-то в действительности может ими пользоваться.
В левой части амбара, на чердачной платформе на высоте примерно в рост Фрайерса, Порот соорудил курятник. Внутрь можно было попасть по простой лестнице, через откидную дверь в полу настила. Внутри сидели только четыре недавно купленные упитанные несушки и воинственного вида черный петух, который поглядел на Фрайерса осуждающе, как будто знал, что при иных обстоятельствах жил бы в помещении, которое собирался занять гость.
– Они все с фермы Вернера Клаппа в Гилеаде, – пояснил Порот. Он прогнал кошку, которая принялась было точить когти о лестницу. – Пока курицы не несутся как следует, но к лету у нас должно появиться достаточно яиц.
К лету. К лету. Постоянная присказка Поротов. В их оптимизме было что-то трогательное, как будто они, как самоотверженные дети, могли превратить эту землю в свой личный рай. И Фрайерс почти поверил, что им это удастся. Разумеется, он не умел ни ремонтировать дома, ни боронить землю и не знал того колдовства, что заставляет почву производить на свет скрытые в ее недрах плоды. Но Пороты, пусть им и недоставало опыта, были земледельцами, они родились в деревне. И они определенно не были ленивыми. Как знать, на что они способны?
Рядом с амбаром стояла небольшая коптильня с серой крышей; кустарник и ползучие растения скрывали стены, дверь повисла в полуоткрытом положении.
– Не советую туда соваться, – предостерег Порот, обходя ее стороной.
– Почему?
– Осы. – Фермер кивнул на нескольких черных насекомых, кружащих как стражи возле дверей. – У них там улей, под самой крышей. Я сниму его, как только дойдут руки.
Фрайерс заглянул внутрь, когда они проходили мимо. Под потолком, как и на крыльце кооперативного магазина, висел ряд устрашающих на вид железных крюков, на которых много лет назад, должно быть, висели куски ветчины и сала.
За коптильней земля спускалась к неглубокому ручью, который Фрайерс заметил с заднего крыльца дома. Вода бежала по камням и стволам упавших деревьев, потом русло сворачивало из леса и проходило, причудливо извиваясь, вдоль акров старого жнивья, которое однажды могло превратиться в ниву, и в конце концов исчезало в заболоченных лесах на западе. Официально участок Поротов продолжался и на другом берегу, но там теперь рос лес. Тесным рядам сосен, дубов и кленов никогда не угрожал топор дровосека, по крайней мере, в этом веке, так что ручей фактически отмечал южную границу собственности.
А также окончание их сегодняшней прогулки. Порот остановился у воды, сложил руки на груди и проследил за извилинами ручья так, будто думал направить его в новое русло.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164
