Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
— Твоя подруга. У нее приступ.
Сперва я ничего не чувствую — только покалывание в пальцах и тупую боль за сросшимися веками. А потом накатывает тошнота, и у меня подкашиваются колени.
— Нет, не может быть, я только что ее видела.
— Мне очень жаль, — говорит Кэт. — Я прибежала, как только это случилось.
Это невозможно. Я была с Байетт каких-то десять минут назад, и с ней все было хорошо. Она должна быть в порядке.
Я оборачиваюсь в поисках Риз, но она спрыгнула с ветки, вышла следом за мной из рощи и теперь стоит у меня за спиной, сжав губы в нитку. Без единого слова мы бросаемся к школе, ускоряясь и ускоряясь, пока я не влетаю в вестибюль.
В это время дня тут почти пусто, не считая группки девочек у камина. Байетт нет. Надо было спросить Кэт, где она, надо было, надо было.
— Успокойся, — негромко говорит Риз, и я нашариваю ее руку и сжимаю изо всех сил.
Я была с ней всегда — во время приступа, который оставил Байетт без голоса почти на неделю, во время приступа, который прорезал ей кожу на спине и подарил второй позвоночник. Я должна быть с ней и сейчас.
Воздух оглашается животным воем. Ледяной страх обрушивается на меня, и я отлепляюсь от Риз. Звук доносится из дальней части школы, из южного крыла, ведущего в кухню.
Я проталкиваюсь мимо девочек у камина и мчусь по коридору, а мимо проносятся классные комнаты и кабинеты. Пусто: Байетт нет, Байетт нет, Байетт нет. Но вот наконец и она — лежит на полу кухни, раскинув руки, и ее темные волосы закрывают лицо.
Пожалуйста, только не это.
Я падаю на колени рядом с ней. Она открывает рот, как рыба, и две струйки крови, которые текут у нее из носа, пачкают ей зубы. По-моему, она плачет, но сказать наверняка сложно. В одной руке зажата пачка крекеров, другая царапает горло.
— Что случилось? — Слова льются потоком, путаясь и опережая друг друга. — Где болит? Что такое?
Она произносит что-то одними губами, и это что-то похоже на мое имя, а потом у нее закатываются глаза. Она вздрагивает, напрягая мышцы, и ее тело изгибается вслед за проходящей по нему волной.
Кажется, я кричу, но я себя не слышу. Кто-то кладет руки мне на плечи и пытается оттащить меня назад. Я отбиваюсь и пытаюсь проверить пульс у нее на шее.
— Привет, — говорю я, когда она открывает налитые кровью глаза. — Это я. Все хорошо.
— Я послала за Уэлч, — говорит Риз. Ее голос звучит спокойно и взвешенно, но я знаю Риз и знаю, что это означает: она в панике. Она обходит нас и встает с другой стороны от тела Байетт, только смотрит она не на Байетт. Она смотрит на меня. — Потерпите, ладно?
В прошлый раз крови было много. Она расплывалась под Байетт, собиралась в щелях между половицами. В этот раз кровь течет только из носа, пачкая рот и стекая на пол. Я закатываю ей рукава и ищу следы ран.
— Мне нужна твоя помощь, — говорю я, склоняясь над ней. Видеть ее такой мучительно больно. — Расскажи мне, что с тобой.
Она поднимает дрожащую руку и хватается пальцами за воротник моей рубашки. Я наклоняюсь так низко, что ее слюна пачкает мне щеку.
— Гетти, — говорит она. — Гетти, пожалуйста.
За всю свою жизнь ничего хуже я не слышала. Ее голос скрежещет, как металл по металлу, как хор миллиона человек, это разом и крик, и шепот, и все, что между ними, и я испытываю боль — физическую боль, пронизывающую меня до костей. Еще немного, и они треснут, как будто сделаны из стекла.
Я сворачиваюсь в клубок и зажимаю уши ладонями. Кажется, проходит целая вечность, прежде чем мое тело перестает вибрировать и я снова могу думать.
— Черт, — выдыхает Риз слабо — похоже, ей тоже досталось. — Что это было?
Не утруждаясь ответом, я снова подползаю к Байетт, которая часто дышит — еще немного, и у нее начнется гипервентиляция, — и пытается сесть. Она напугана. За полтора года токс я ни разу не видела ее напуганной.
— Все хорошо, — говорю я и протягиваю ей руку. Но она мотает головой и прижимает ладонь к моей щеке, словно спрашивая: «Как ты?»
Из коридора доносятся голоса; они приближаются — это Уэлч и кто-то еще, наверное Джулия и Карсон. Это работа для лодочной смены: привести все в порядок, убрать следы. Только на этот раз речь идет о Байетт, и я не позволю им ее у меня забрать.
— Со мной все нормально, — говорю я, когда Байетт дергает меня за мочку уха, привлекая внимание. — Уэлч идет. Она за тобой присмотрит.
Байетт делает вдох и собирается что-то сказать, но Риз мгновенно оказывается рядом и крепко зажимает ей рот ладонью.
— Не разговаривай, — говорит она. — Будет больно.
Уэлч врывается в кухню в сопровождении Джулии и Карсон. Они смотрят на Байетт, и рука Джулии зависает над ножом на поясе, но Уэлч поворачивается ко мне:
— Она может ходить?
Я знаю, что сказала бы Байетт — что она здесь и может говорить за себя сама, — но я больше никогда не хочу испытывать то, что случилось, когда она открыла рот.
— Думаю, да.
Уэлч кивает Карсон и Джулии.
— Поднимайте ее.
Слегка пошатываясь, я встаю.
— Я помогу.
— Исключено. — Уэлч качает головой.
— Это работа лодочной смены. Я лодочная смена!
— Не в этот раз.
Джулия и Карсон подходят ближе, их ботинки скрипят на плиточном полу. Избегая моего взгляда, они приседают по обе стороны от Байетт, хватают ее под руки и помогают встать.
Она не сопротивляется. Думаю, понимает, что это бессмысленно. Она просто смотрит на меня, пока ее уводят, и в последний момент, проходя мимо, вкладывает мне что-то в ладонь.
Пачка крекеров, перетертых в крошку. Видимо, она нашла тайник Тейлор.
Я прижимаю крекеры к груди, стараясь не расплакаться. Она хотела, чтобы я поела, сказала, что мне нельзя морить себя голодом.
— Тебе придется вернуть это на место, — говорит Уэлч, и я резко поворачиваюсь к ней. Она что, шутит?
— Прошу прощения?
Она кивает на крекеры.
— Еда есть еда.
Я не нахожусь с ответом, но мне не нужно этого делать.
— Нет, спасибо, — встревает Риз. — Думаю, мы оставим их себе.
Она смотрит на меня, и сердцу становится тесно в груди. Вот, значит, каково это — когда за тебя заступается Риз.
Уэлч переводит взгляд с меня на нее, а потом пожимает плечами. Никто, кроме нас, не увидит этой слабости, и порой она продолжает нам потакать, когда может себе это позволить.
Она уже почти скрылась в коридоре, когда я не выдерживаю и кидаю ей вслед:
— Байетт поправится? — Мой голос скрипит, и в другой ситуации меня бы это смутило, но сейчас это последнее, что меня волнует. — Она ведь скоро вернется?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
