Тем более после того, что Сапфи сказала ему сегодня.
— Не лучше ли тебе вернуться к жене? — ядовито заметил Рик.
Джером с гордостью расплылся в улыбке, вспоминая свою красавицу жену.
— Ты прав, старина, — охотно согласился он.
Раньше Рик никогда не обращал внимания на бар в своем номере, но сейчас он показался ему спасательным кругом. Лучше напиться, чем испытывать эту мучительную боль в ноющем сердце.
После четвертого стакана виски — а может быть, это был третий стакан джина? — Рик, должно быть, отключился, потому что, когда на следующее утро громкий телефонный звонок разбудил его, он обнаружил, что полулежит в кресле, все еще одетый в вечерний костюм.
Он попытался сесть, но рухнул обратно, потому что его голова угрожала взорваться. А телефон продолжал трезвонить, превращая угрозу в реальность.
Рик схватил трубку и с грохотом уронил ее. Со второй попытки ему удалось поднести трубку к уху.
— Кто бы ты ни был, отстань, — простонал он, чувствуя полную неразбериху в мыслях и ломоту во всем теле. Пожалуй, вчера он все-таки перебрал.
В трубке раздался задорный смех, заставивший его вздрогнуть.
— Видно, ты не в лучшем виде, братишка? — протянул Ник, явно забавляясь.
— Об этом потом, а сейчас мне бы удержать голову на плечах!
Ник опять засмеялся.
— Догадываюсь, удача покинула тебя после того, как мы вчера расстались.
— Можно и так сказать.
— Я так и сказал. Но причина, по которой я звоню, совсем не в этом. У меня только что состоялась деловая встреча с Джеромом. Ты знал, что сегодня после обеда они с Ди улетают в Штаты?
Не знал. И это его нисколько не беспокоило. И он не был в настроении обсуждать это.
— Черт возьми, а сколько времени? — Рик открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд на наручных часах. Наконец ему это удалось, и он понял, что уже половина двенадцатого. И неудивительно, потому что заснул он около половины пятого. — Ник, я еще не совсем проснулся. Можно я перезвоню тебе, когда приму душ и оденусь?
— Без проблем, — согласился Ник. — Хотя на самом деле я звоню, потому что узнал от Джерома, что у Сапфи есть маленький ребенок. По-видимому, отец ребенка оставил ее, когда она была беременной и…
Рик больше не слушал его. Он оцепенел. У Сапфи есть маленький ребенок? Какого черта?..
— Маленький мальчик, — слова Ника с трудом доходили до его сознания. — По имени Мэтью.
Значит, это не о мужчине говорила она с такой любовью, а о своем маленьком сыне…
Теперь-то Рик точно знал, что ему делать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Ты собираешься рассказать ему о его сыне?
Сапфи побледнела, когда посмотрела на мать, сидящую напротив нее за кухонным столом. Они пили кофе, а Мэтью беспечно расположился на полу рядом с ними, полностью поглощенный игрой в деревянные кубики, которые получил в подарок на свой четвертый день рождения пару месяцев назад.
Сапфи плохо спала. Когда Мэтью влетел в ее спальню сегодня утром, она не была уверена, что вообще спала, поскольку картины вчерашнего вечера вновь и вновь прокручивались в ее голове.
— Что ты сказала?
Она посмотрела на мать, не уверенная, что верно поняла ее.
— Сначала, когда ты представила меня Нику Принсу, я подумала, что он отец Мэтью. Но как только появился Рик Принс, я поняла, что ошиблась. Так я повторяю, Сапфи, ты собираешься рассказать Рику о Мэтью?
Ее ошеломило спокойствие, с которым мать задала этот вопрос. Сапфи до сих пор не приходило в голову, что как только ее мать увидит Рика, то сразу поймет, что он отец Мэтью! Комок застрял у нее в горле.
— Нет, не собираюсь, — сказала она, не пытаясь отрицать их родство.
Джоан отпила кофе.
— Почему?
— И ты еще спрашиваешь?! — голос Сапфи взлетел вверх.
Она бросила осторожный взгляд на Мэтью и увидела, что тот с любопытством смотрит на них: что происходит? — но одной лишь ее спокойной улыбки было достаточно, чтобы он вернулся к своим кубикам.
— Ты можешь представить себе, что будет с Мэтью? — тихо спросила она Джоан. — Мать в Англии, а отец в Америке. Малыш может превратиться в мячик для пинг-понга, перебрасываемый через Атлантический океан.
— До этого может и не дойти…
— Почему ты так думаешь?
— Потому что… ну очевидно же, что ты нравишься Рику Принсу…
— Черта с два! Ему просто хочется оказаться со мной в кровати!
Снова, могла бы добавить она, но не добавила. Ее мать беспокойно теребила салфетку.
— Сапфи, я никогда не пыталась выяснить, кто отец Мэтью. Я старалась уважать твое желание не говорить о нем. Но теперь, когда я познакомилась с ним… Ты почему-то связываешь Рика только с его вожделением. По-моему, он выглядит приятным и ответственным человеком…
— Да, он и приятный, и ответственный, — согласилась Сапфи. Она едва ли могла представить его монстром!
— Я так и подумала. Ну… можно же как-то уладить этот вопрос. Может, вам стоит пожениться…
— И жить долго и счастливо? — с сарказмом в голосе перебила Сапфи. — Мы существуем в реальном мире, мама, а не в волшебной сказке!
— Я знаю это, Сапфи, — спокойно ответила Джоан. — Мне пятьдесят два года, и я дважды вдова. Конечно же, я это знаю.
— Прости, мама. Просто… — она не договорила, когда дверной звонок прервал их.
— Должно быть, почтальон. — Джоан встала. — Я жду посылку.
Сапфи посмотрела, как уходит мать, а потом взглянула на Мэтью. Ее сын действительно замечательный ребенок, его детство — безмятежно. И она никому не позволит нарушить его покой. И не имеет значения, как сильно она любит его отца…
— У нас гость, — сказала ее мать деревянным голосом. — У тебя гость, Сапфи. Я отвела его в гостиную.
Сапфи занервничала.
— Его? — настороженно переспросила она. Хотя она уже поняла, кто это. Только один человек мог так подействовать на Джоан — Рик Принс.
Сапфи медленно поставила чашку на стол и встала.
— Не пускай к нам Мэтью, хорошо? Ее глаза умоляли Джоан.
— Я постараюсь, — кивнула та, — но ты же знаешь, как он относится к гостям?
Да, она хорошо это знала. Ее маленький сын был общительным ребенком и любил встречи с новыми людьми.
— Пожалуйста, постарайся, — попросила она внезапно охрипшим голосом, чувствуя, как руки становятся ледяными, а ладони влажными.
Что надо здесь Рику? И как ей избавиться от него, пока он не узнал правду о Мэтью?
