— Готовлю я отвратно. А вот Эльвира — настоящая умница, — невольно передёрнулась от этого слова. Нет, девушка была ни при чём. Сразу отец вспомнился.
— Да? Почему каждый пытается убедить меня в том, что она — золото, а не женщина.
— Может, потому что так оно и есть?
— Она мне не нравится, — Влад звякнул вилкой о тарелку и недовольно посмотрел на меня.
— Эльвира — не рубль, чтобы нравиться абсолютно всем. Я просто не понимаю, почему ты принимаешь её… в штыки?
Не в моих правилах откровенничать, но Владу нужно выплеснуть пар. Успокоиться. Если он будет на взводе, выше шанс, что он сделает какую-нибудь глупость. Настолько непредсказуем, что я сейчас напоминала себе обезьяну с гранатой. Куда бросит? Куда засунет? Когда рванёт?
Нет, чека ещё на месте. Но спокойнее от этого мне не становилось.
В конце концов, выслушать его не так уж и сложно.
— А меня ты почему в штыки принимаешь? Не нравлюсь? — Влад поставил пустую тарелку на пол, облизнулся и посмотрел мне в глаза.
— Тебя? Потому что ты ведёшь себя как школьник. Ты мужик, а не барышня кисейная. Пока, выходит, что ты именно барышня. Изнеженная, томная.
— Да? А по-моему тебе такое по душе. Где бы ты почувствовала себя сильной и нужной, если не рядом с такой барышней?
— Мне и с сильными мужчинами комфортно. Даже не так, с ними мне лучше всего. Можно расслабиться.
— Не умеешь ты врать.
Откинулась на спинку дивана, спокойно выслушивая едкие колкости Влада. Вот же вампир энергетический. Эмоций ему не хватает.
— Считаешь себя мужиком? Да? Знаешь, наличие тех причиндалов в штанах мужиком тебя не делает. Ты маленький избалованный мальчик, который никогда в жизни не сталкивался с трудностями. Сложно тебя осуждать: тут уж с твоим отцом говорить нужно.
— Хм, интересно. Ну-ка, продолжай, — Влад милостиво махнул рукой, цепляясь за меня злым взглядом.
— Только ты ему сейчас должен сказать «спасибо». Он пытается как-то устроить твою жизнь. Наверное, ты должен был помогать ему. А ты? Даже на работу нормально прийти не можешь. И так должность липовая, всё делают за тебя. Живёшь за деньги отца, а теперь удивляешься и злишься, когда он выдвигает тебе какие-то требования. Так за всё в жизни нужно платить. Да, Влад. У всего есть цена. Даже у твоей сладкой мажорной жизни.
Я подняла тарелку с пола и, протяжно вздохнув, встала с дивана.
— Тебе двадцать шесть, а ведёшь себя как шестнадцатилетний. Впрочем, это все разговоры в пользу бедных. Ты всё равно не поймёшь меня. Да это и не нужно Я всего лишь та, кто сейчас борется за твою жизнь. Смешно, что тебя она совсем не устраивает. Так, может, мне не стоит и стараться?
— Мораль читаешь?
— Ну, менторский тон я ещё не включала, — вполне искренне улыбнулась. — Нет. Сказала, что думаю.
— А я думаю, что ты не права. Я злюсь, потому что выбора у меня нет. За меня всё заранее решили. Но тебе этого не понять.
— Ошибаешься, — подошла к двери и взялась за ручку. — Прекрасно понимаю. У меня тоже его не было. Наши с тобой отцы чем-то похожи. Они оба старались нам дать то, что у них было. У тебя — деньги, у меня — знания. Только про самое главное они забыли.
— Про что же? — Влад выглядел заинтересованным. Даже злость ушла.
— Сам подумай, включи мозги. Потом скажешь мне, что придумал. А насчет выбора, каким видишь его ты, — забудь про него. Нужно приспосабливаться к тому, что тебе даёт жизнь. У тебя есть только один выбор: меньшее из зол.
— Если же хочется другого?
— Выйти за рамки системы удаётся только действительно сильным людям. И они многим жертвуют. Ты и я — мы не готовы жертвовать. И не готовы кардинально меняться.
— Печальная перспектива.
— Она станет ещё печальнее, когда твой отец умрёт. Он не бессмертный.
— Твой умер? — Влад выпалил бестактный вопрос, ничуть не смутившись. Наоборот, ему было очень интересно узнать ответ.
— У него Альцгеймер, — ответила честно, подавив вспышку внутренней боли. — Знаешь, что это такое?
Влад мотнул головой.
— Тогда гугл в помощь.
Мать умерла для меня давным-давно, когда она сдалась и перестала бороться за меня. Показав, что я ей… не нужна. Нет у меня матери. Даже писем мне не присылала. Честно, не знаю, что с ней. Жива или нет. Меня это не волнует.
Умер ли мой отец?
Он начал умирать пять лет назад. Медленно гаснет у меня на глазах. И я не знаю, что хуже: резкий обрыв или медленное падение.
Я бы хотела, чтобы всё случилось быстро. В один миг. И такая работа — лучший вариант. Я не хожу по лезвию, мне не нужен адреналин.
Надеюсь, что просто не доживу до того момента, когда мне скажут, что у меня Альцгеймер.
Ладья приехал вечером. На такси. От этого у меня был настоящий шок.
Я видела, как он выходит из машины, как жмёт кнопку вызова на кованых воротах.
Эльвира вопросительно посмотрела на меня, разглядывая мужчину на маленьком экране системы охраны.
— Впусти.
Поправила штору и прижалась к стене, наблюдая за тем, как Ладья идёт к дому.
Странно, почему он один? И почему на такси?
Едва дождалась, пока он не позвонит во второй раз. Зашумел лифт и залязгала решётка. На эти звуки из комнаты вышел даже Влад.
Вот так втроём мы и встретили Ладью в широком холле квартиры.
— Привет! — аккуратное рукопожатие и мне в нос ударил ядрёный свежий аромат лосьона после бритья. Мужчина, как всегда, был вежлив и обворожителен.
— Привет, рада тебя видеть.
— Устала? — он по-доброму улыбнулся и косо посмотрел на ошарашенного Влада.
— Есть немного. Расскажешь, что к чему?
— Расскажу. А ты — собирайся, нас ждёт машина.
Мы с Ладьёй прошли на кухню, убедившись, что лишних ушей нет провели короткую пятиминутку.
— Сейчас мы возвращаемся в загородный дом. Там безопаснее всего. Так решил Ферзь.
— На такси?
— Хорошая маскировка, правда? Только за рулём Конь. Это наша машина.
Вот жуки! Усмехнулась и качнула головой.
— Пятнадцатого будут переговоры. Здесь, в городе. В «Соло Хонос». Это в центре, один из лучших гостиничных комплексов. Там будут оба Самировых. Нам придётся попотеть.
— Пятнадцатого? Это же через три дня!
— Вот поэтому сегодня и завтра у тебя выходной. Четырнадцатого мы заезжаем в «Соло», привычная процедура.
— Хорошо.
— А что с Эльвирой?
— Ей ничего не угрожает. Никто и не знает, что она его невеста.
