Рек – и скиптром его по хребту и плечам он ударил.Сжался Терсит, из очей его брызнули крупные слезы;Вдруг по хребту полоса, под тяжестью скиптра златого,Вздулась багровая; сел он, от страха дрожа; и, от болиВид безобразный наморщив, слезы отер на ланитах.Все, как ни были смутны, от сердца над ним рассмеялись[24].
Мы наблюдаем урок, преподаваемый по канонам эпоса: унижение удержит от вмешательства в дела вышестоящих как Терсета, так и каждого читателя «Илиады».
Порой песни обладают более прямым влиянием на то, что говорит и делает Санса, да и не только она. Одна из любимых песен Сансы – песня о Флориане (который, как она отмечает, был простаком) и Джонквиль. Когда в Королевской Гавани девушка должна убедить Серсею в своей верности, она обещает, что будет любить Джоффри, как Джонквиль Флориана, и, когда пьяный Пес требует исполнить песню, Санса предлагает именно эту, но Пес ее отвергает. Он, конечно, знает, как никто другой, что в политике государства эти песни не играют значительной роли, но вся история Сансы – это постепенное открытие этой грустной правды. Начинает общаться с мужчинами, которые лишь разочаровывают ее, она продолжает играть роль Джонквиль, но вместо галантного принца роль Флориана играет шут Донтос, замысливший вместе с Мизинцем выкрасть ее из города. История о Джонквиль и Флориане рассказана не полностью: Флориан не только великий шут, но и великий рыцарь; он видит Джонквиль купающейся в бассейне и влюбляется в нее. Этот мотив часто встречается в классической мифологии, но история молодых мужчин, шпионящих за купающимися богинями в лесу, зачастую имеет печальный конец. Возможно, самым известным примером является история Актеона, молодого охотника, встречающего богиню Диану, купающуюся в бассейне. Смущенная целомудренная богиня превращает юношу в оленя, и его собственные охотничьи псы настигают его и разрывают на части.
В античных мифах богини наделены великой силой и способны наказать за любое посягательство на их личное пространство. Санса, в свою очередь, выступает в роли игрушки для других, особенно по мере наступления половой зрелости. Мужчины (и женщины) манипулируют ею в своих собственных целях. Донтос, являясь шутом, явно не способен следовать примеру Флориана. Являясь к Сансе с новостями о битве на Черноводной, он провозглашает: «О, быть рыцарем», потому что он уже таковым не является, да и на самом деле никогда не был достойным чести носить этот титул. Санса, таким образом, цепляется за песни и мифы как за способ существования, как за средство расширения прав и обязанностей, как за руководство по правилам поведения и суждений. Она не виновата, что все это не соответствует действительности, но в результате ее главная роль заключается в том, чтобы быть пассивной и стойкой перед лицом опасностей и невзгод. Санса, по крайней мере, до тех пор, пока не покидает Королевскую Гавань, – хрестоматийная дева в беде, человек, который пытается стать частью эпоса, но которому никогда это не удается. Приключения выпадают на долю других. Приобретет ли книжный персонаж хотя бы часть авторитета своего двойника из телесериала, нам еще предстоит узнать, и, так как в книгах ее связь с песней представлена шире, мы также жаждем узнать, отразится ли ее зрелость на отношении к песне.
