— Добрый вечер, господа. — Хиллари не потрудиласьдаже запомнить их имена; из всех присутствующих она выделила одного лишьАрмана, который выглядел особенно внушительно при всех своих знаках отличия.Лиану она не удостоила даже взгляда, хотя та сидела прямо напротив нее, затоНик, казалось, старался за двоих, оживленно беседуя с двумя пожилыми дамами,сидящими по обеим сторонам от него, и с симпатичным старичком, оказавшемсяанглийским лордом. Лиана заметила, что Ник все время посматривает на жену, нововсе не тем нежным взглядом, каким посматривал на нее Арман. Ник, похоже,старался постоянно держать жену в поле зрения. Он, правда, не прислушивался ктому, что говорит Хиллари, но все-таки у Лианы сложилось впечатление, что НикБернхам не доверяет ей. И вскоре она начала догадываться почему. Хиллариразговаривала с пожилым итальянским принцем, сидевшим от нее слева. Она громкозаявила, что Рим ей всегда казался ужасно скучным. При этом она, как бы желаязаинтриговать принца, любезно улыбнулась ему, а потом вдруг снова бросилабыстрый взгляд на Армана.
— Как я понимаю, вы посол. — Хиллари взглянула наЛиану, очевидно гадая, кем та приходится ему — дочерью или женой. — Выпутешествуете с семьей?
— Да. С женой и дочерьми. Ваш муж сообщил мне, что свами едет ваш сын. Может быть, дети смогут иногда играть вместе. — Хилларикивнула, но явно была разочарована. Детские игры ее мало интересовали. Было вней что-то хищное, она как бы искала легкую добычу; и Лиана подумала, что стаким лицом и телом Хиллари без труда найдет жертву. Лиану очень позабавил тотвежливый отпор, который дал ей Арман. На его счет она никогда не беспокоилась —единственным человеком, который мог отнять у нее Армана, был Жак Перье. Онипроработали весь день: вернувшись в каюту, Арман успел только принять ванну ипереодеться. К подобным вещам Лиана давно привыкла, хотя и надеялась, что накорабле сможет видеть мужа чаще.
— Наверное, придется потихоньку выбросить твоего Жаказа борт, — грозила Лиана, наполняя ванну. Арман смеялся, радуясь, что унего такая все понимающая жена. Но он не заметил, сколько грусти отразилось наее лице, когда она стояла днем одна на палубе, глядя на море. Она с тоскойвспоминала то время, когда он был не столь значительной персоной, когда его незахлестывал этот вечный поток телеграмм, докладных записок и прочих бумаг и унего оставалось больше времени для нее. Теперь такого времени почти не было.
Среди гостей капитана больше всего Лиану заинтересовал НикБернхам. Ей захотелось понять, что же это за человек. Он казался вежливым,хорошо воспитанным, за ужином оживленно беседовал со своими соседями, ивсе-таки к концу приема Лиана знала о нем не больше, чем в первую минутузнакомства. Может быть, он специально избрал такую манеру поведения, чтобыкак-то сгладить впечатление, производимое его более чем экстравагантной женой.У Лианы появилось ощущение, что Хиллари сознательно старается шокироватьокружающих. Даже платье не просто не подходило к случаю, она намеренно наделаименно его, чтобы привлечь внимание. Было ясно — Хиллари Бернхам не из робких.
В тот вечер Ник увидел свою жену другими глазами. Помня ееисповедь в баре, он наблюдал за ней с того самого момента, как ее представилигостям в качестве его жены. Вопреки всякому здравому смыслу он почему-тонадеялся, что Хил хоть немного смягчится, но она оставалась прежней. Весьвечер, с той минуты, как капитан произнес роковые слова: «Миссис НиколасБернхам», она вела себя так, будто старалась что-то всем доказать. Ник дажепожалел ее, наблюдая, как она яростно протестует против своих оков. Но ничем немог помочь ей. Даже его взгляд раздражал Хиллари. Заметив, что Ник на неесмотрит, она принялась усиленно строить глазки Арману. Но посол, казалось, дажене замечал ее усилий.
— Здесь не Бостон и не Нью-Йорк, Хил, — шепотомсказал ей Ник, когда гости направились в Большой салон. — Если ты сейчасвыкинешь какой-нибудь номер, считай, твоя репутация испорчена на все пятьдней. — Он имел в виду ее безуспешные попытки пофлиртовать с Арманом,капитаном и еще двумя гостями.
— А мне наплевать, что обо мне скажут эти старыезануды.
— Зануды? А мне показалось, что тебе нравитсяпосол. — Это было его первое резкое замечание за сегодняшний день, ноочень уж он устал от ее выходок. Даже когда он старался относиться к ней спониманием, Хил все равно злилась и старалась ему досадить. Ее поведениестановилось совершенно непредсказуемым, он никогда не знал, чего ожидать от неев следующую минуту. — Будь осмотрительнее, хотя бы пока мы на корабле.
— Что-что?
— Веди себя как следует.
Она остановилась и круто повернулась к нему. Злая усмешкаисказила лицо.
— Это еще почему? Из-за того, что я твоя жена?
— Не заводись. Так уж случилось, что ты и в самом делемоя жена. Здесь почти тысяча уважаемых, влиятельных людей, и, если ты не будешьвести себя нормально, все они узнают, кто ты такая. — Спокойствие изменилоему, но он уже ничего не мог с собой поделать.
— И кто же я такая? — Она смеялась ему в лицо, необращая внимание на то, что он сердится. Ник хотел было ответить: «шлюха», но вэто время к ним подошел капитан, и Хиллари повернулась к нему с очаровательнойулыбкой.
— Сегодня будут танцы?
— Конечно, дорогая. — Капитан, как и другиеофицеры на судне, видел за эти годы десятки таких Хиллари, и постарше ее, ипомоложе, — красивых, избалованных, пресыщенных жизнью, уставших отзамужества и семьи. Эти женщины давно уже его не интересовали, но среди нихредко встречались такие красавицы, как эта. Несмотря на все великолепиеБольшого салона, мужчины смотрели только на нее. Зажглись огромные хрустальныелюстры, их свет отражался в высоких окнах, стены украшали гравированные настекле рисунки, оркестр грянул, но центром этого великолепия оставалась Хиллари.Она казалась свежей и искрометной, как бокал французского шампанского.
— Между прочим, — улыбнулся капитан Нику, —могу я просить вашего разрешения, сэр, пригласить мадам на первый танец?
— Конечно. — Ник любезно улыбнулся и проводил ихвзглядом. Оркестр заиграл медленный французский вальс. Капитан вел Хиллари суверенностью опытного танцора, скоро к ним присоединились и другие пары, срединих Лиана и Арман.
— Ну что, дорогой, ты уже пал к ногам нью-йоркскойсирены? — с улыбкой спросила Лиана.
— Нет. На меня гораздо большее впечатление произвелакрасавица с Западного побережья. Как ты считаешь, у меня есть шансы? — Онподнес ее пальцы к губам и нежно поцеловал, пристально глядя ей в глаза. —Тебе нравится здесь, дорогая?
— Да. — Счастливая улыбка расцвела у нее на губах,ведь она была в объятиях Армана. — И все-таки она — необычная натура, какты считаешь? — Лиана продолжала думать о Хиллари.
— Ты о «Нормандии»? О да, конечно.
— Да нет же, перестань, — засмеялась Лиана. —Я знаю, ты ненавидишь сплетни, но мне просто не удержаться. Ты прекраснознаешь, о ком я говорю. Я имею в виду жену Бернхама. Никогда не видела болееэффектной женщины.
