Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
– Я никогда не смогу с тобой расплатиться.
– Не глупи. – Театральным жестом Селеста отмела попытку Фиби выразить благодарность. – Мы же друзья.
– Ты не можешь представить, как все эти последние годы я нуждалась в друге.
Слишком взвинченная, чтобы оставаться на одном месте, Фиби поднялась со стаканом в руке и начала кружить по комнате.
– Расскажи мне обо всем подробно, что с тобой случилось.
– Не знаю, с чего начать.
– Последний раз, когда я тебя видела, ты была вся в шелках, сияла от счастья, а на шее у тебя было ожерелье прямо из «Тысячи и одной ночи».
– Да, «Солнце и Луна». – Фиби закрыла глаза, потом отпила из своего стакана. – Это была самая красивая вещь, которую мне довелось увидеть в жизни. Я была счастлива, что этот символ любви, о котором любая женщина могла только мечтать, достался мне. Чего я в то время не знала, так это того, что он купил меня этим подарком.
– Я тебя не понимаю…
– Я не могу объяснить тебе, что значит жить в Якире. – Сверкающие глаза Фиби потемнели. Несмотря на то, что она пила с того самого момента, как только проснулась, алкоголь не помог ей успокоиться и расслабиться.
– Попытайся.
– Сначала все и в самом деле было прекрасно. По крайней мере, мне хотелось верить в это. Абду был добр, внимателен. И я, простая девочка из Небраски, стала королевой. Но для Абду было очень важно, чтобы я жила, подчиняясь местным обычаям и законам, носила те же платья, что и местные женщины, чтобы я вела себя, как они. В первый раз, когда я надела покрывало, мне это показалось забавным.
– Как в фильме «Я мечтаю о Дженни»? – спросила Селеста с улыбкой, но Фиби ответила ей равнодушным взглядом. Шутка показалась ей неудачной.
– По правде говоря, я не очень огорчилась, что мне пришлось носить покрывало. Это казалось мелочью, и Абду настаивал на этом, только когда мы были в Якире. В тот первый год нашего брака мы много путешествовали. Пока я была беременной, со мной обращались, как с бесценным сокровищем. У меня были некоторые осложнения, и Абду был любящим и внимательным, как никогда. А потом родилась Адриенна… – Фиби посмотрела на свой стакан. – Мне нужно еще выпить.
– Налей себе.
Фиби подошла к бару и наполнила стакан почти доверху.
– Меня удивило, что Абду не обрадовался рождению дочери. Она была таким хорошеньким здоровым младенцем, и это уже было чудом, потому что до ее рождения у меня было два раза критическое состояние, грозившее выкидышем. Я знала, что он мечтает о сыне, но никак не ожидала, что его разгневает рождение дочери. Меня это просто потрясло. Роды были очень тяжелыми, и то, что муж так отнесся к ребенку, оттолкнуло меня от него. Мы поссорились прямо в больнице. Потом стало еще хуже, когда врачи сказали, что я больше не смогу иметь детей.
Фиби отхлебнула из своего стакана и поморщилась.
– С тех пор он очень изменился. Попрекал меня не только тем, что я родила дочь, а не сына, но и начал обвинять в том, что я соблазнила его и заставила забыть о своем долге и традициях.
– Соблазнила? Что за чушь! – фыркнула Селеста, сбрасывая туфли. – Я же помню, что этот человек не давал тебе покоя. Он тебя просто завалил букетами белых роз, закупал целые залы в ресторанах, чтобы обедать с тобой в интимной обстановке. Он хотел тебя и, черт возьми, сделал все, чтобы тебя завоевать.
– После рождения дочери Абду обо всем забыл и видел во мне испытание, посланное аллахом, которого не выдержал, и за это возненавидел меня. Он воспринимал Адриенну как наказание, а не дар. Наказание за то, что он женился на западной женщине, христианке и актрисе. Дочь была ему не нужна, да и от меня он не видел никакой пользы. Отослал меня в гарем, так как считал, что я должна быть ему благодарна за то, что он со мной не развелся.
– В гарем? Ты хочешь сказать, что там были одни женщины?
Фиби снова села, держа свой стакан обеими руками.
– В этом нет ничего романтического. С утра до ночи разговоры только о мужчинах, деторождении и нарядах. И статус женщины там зависит от того, сколько у нее детей. – Фиби вздохнула и продолжила свой рассказ: – Женщины там ничего не читают, не работают, не водят машин. Единственное, что там можно делать, это сидеть и ждать, когда день закончится. Иногда они группами отправляются по лавкам, одетые с головы до ног во все черное, чтобы не искушать мужчин.
– Ну и нравы, Фиби. Мне просто не верится!
– Это еще не все! Там везде религиозная полиция. Женщину могут побить плетьми, если она скажет что-нибудь не то, если сделает что-нибудь недозволенное, если наденет что-нибудь, что не положено носить. Женщина там не имеет права говорить с чужим мужчиной, не может обменяться с ним даже одним словом.
– Господи, но ведь сейчас тысяча девятьсот семьдесят первый год.
– Верно, но не для Якира. – С коротким смешком Фиби прижала ладонь к глазам. – В Якире время остановилось. Говорю тебе, что я потеряла почти десять лет жизни. Иногда мне кажется, что прошло сто лет, а иногда, что всего несколько месяцев. Когда оказалось, что у меня больше не может быть детей, Абду взял себе вторую жену, потом третью. Закон это разрешает. Это закон, придуманный мужчинами для мужчин.
Селестина вынула сигарету из фарфорового держателя, стоявшего на низеньком столике. Она рассматривала ее, пытаясь осмыслить то, что ей рассказывала Фиби.
– Я читала кое-какие статьи о тебе и Абду в разных журналах. Там ты ничего подобного не говорила.
– Попробовала бы я это сделать! Мне разрешалось общаться с репортерами только потому, что муж нуждался в рекламе из-за нефтяного бума на Ближнем Востоке. Переписываться с тобой он мне категорически запретил.
– Я это поняла, – кивнула Селеста.
– Для того чтобы понять все, что там происходит, надо побывать в Якире самой. Абду – человек честолюбивый и умный. Меня держали в доме, пока я могла приносить хоть какую-то пользу.
Селеста закурила сигарету, потом медленно выпустила дым. Ей не верилось, что хотя бы половина из того, что рассказала Фиби, не являлось плодом ее больного воображения.
– Но если с тобой обращались таким образом, если ты была так несчастлива, почему ты не собрала вещи и не уехала?
– Вскоре после того, как родилась Эдди, я все еще надеялась, что смогу что-то изменить, чего-нибудь добиться. Все было тщетно. Знаешь, он бил меня…
– Боже мой, Фиби.
Потрясенная Селеста подошла к подруге.
– Ничего страшнее я не видела даже в кошмарах. Я плакала и кричала, но никто не пришел мне на помощь. – Фиби покачала головой и отерла выступившие было слезы. – Никто не посмел мне помочь. Однажды он избил меня, а потом изнасиловал.
– Но это чистое безумие! – Обняв Фиби, Селеста подвела ее к дивану. – Неужели нигде нельзя было найти защиту и помощь? В полицию ты не обращалась?
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
