Рабия невольно улыбнулась. Насколько она помнила, у Гудейлов имелось пятеро детей, и самый взрослый из них был лет на десять старше Джастина. Так что здесь наверняка играли их внуки. И довольно креативные внуки.
Она громко постучала, и дверь ей открыла Сати. В руках у нее была миска с хлопьями и ложка, а на подбородке красовалась молочная капля. Когда она увидела Рабию, глаза у нее увеличились до размеров однопенсовика. Было видно, что она не знает, как поступить, потому ее рот сначала открылся, потом закрылся, а потом девочка втянула в него нижнюю губу, прежде чем оглянуться через плечо в глубь дома.
– Сначала пригласи бабушку войти, – сказала Рабия. – Потом крепко обними ее. И этого для начала будет довольно.
Сати отступила со все еще вытаращенными глазами. Миску можно было поставить только на пол, что она и сделала, подчиняясь прямому приказу. И то, что она это сделала, заставило Рабию почувствовать мимолетное сожаление. Дочерям Ломаксов надо было бы научиться бороться за право быть личностями, но, к сожалению, в этом вопросе они потерпели поражение. Почему она не обратила на это внимания раньше?
Рабия крепко обняла девочку и поцеловала ее в макушку. Затем, приподняв ее голову за подбородок, взглянула на след от удара.
– Твоя мама очень расстроена случившимся, – сказала она. – И хотела бы лично попросить у тебя прощения.
Большие глаза девочки предательски заблестели, но ей удалось сдержать слезы.
– Мисса говорит…
– Не надо, Сати. Я приехала не для того, чтобы уговаривать тебя вернуться домой. Я хочу поговорить с Миссой. А когда ты поедешь домой, если вообще поедешь, зависит только от тебя. Понятно?
Сати подняла с пола миску с хлопьями.
– Хорошо, – прошептала она.
– Все еще проблемы с математикой?
Девочка кивнула.
– С этим надо будет разобраться. А пока, девочка моя, позови мне Миссу. Скажи ей, что я хочу поговорить, но не о том, когда вы собираетесь вернуться домой, к маме.
– Хорошо, – ответила Сати и улыбнулась Рабии такой робкой улыбкой, что у женщины защемило сердце. Девочка ушла наверх, а миссис Ломакс отыскала гостиную.
Она была – так же как и палисадник перед домом – сделана для того, чтобы доставлять радость детям. В ней находились десятки игрушек, и все они были аккуратно разложены по коробкам, на каждой из которых значилось имя ребенка. Целую полку занимали настольные игры, а в дверном проеме, ведущем в столовую, висели детские качели. Повсюду стояли фотографии: внуки, свадьбы, крещение, выпускные. Здесь же была витрина, предназначенная для коллекционных предметов, в которой находились гипсовые отпечатки детских ручек и ножек, а также несколько бронзовых копий детской обуви.
– Полагаю, миссис Ломакс?
Рабия обернулась. Перед ней стояла почти пожилая женщина, аккуратно одетая в клетчатую юбку, сшитую на заказ блузку и жилет. «Должно быть, это Линда Гудейл». В ее голосе не было никакого радушия, но Рабия объяснила это тем, что мать Джастина полагает, что бабушка Миссы появилась на пороге ее дома в качестве эмиссара семьи.
– Меня зовут Рабия, – представилась она. – Прошу прощения за это вторжение. Я приехала поговорить с Миссой. Кстати, ее мать меня не посылала. Это не имеет никакого отношения к… – Рабия не знала, как поточнее выразить свою мысль, и жестом обвела вокруг комнаты. – Ни к чему это не имеет отношения, кроме как к Ладлоу…
– Она не вернется, если вы приехали за этим. Мисса попыталась объяснить это своим родителям. Правда, безуспешно.
– Все абсолютно понятно, – сказала Рабия. – Я хочу сказать, что Мисса достаточно взрослая, чтобы иметь свое собственное мнение. Я могу с ним не соглашаться, но я полностью за то, что молодая девушка обязана его иметь.
Тут Рабия услышала, как кто-то спускается по лестнице, и в комнате появился Джастин. Она была потрясена тем, какой же он огромный, – это было не так заметно, когда он находился в кузнице Викторианского музея. Как и его мать, молодой человек был одет в рабочую одежду, а волосы завязал на затылке, как того требовала традиция.
– Если вы приехали, чтобы отговорить ее, миссус Ломакс, то ничего не выйдет, – сказал Джастин.
– Отговорить от чего? – задала вопрос Рабия. – От того, чтобы она жила у вас? Я приехала не для этого.
– Я о свадьбе, – пояснил молодой человек. – Моей и Миссы. В следующем месяце.
Рабия почувствовала легкий ужас от самой идеи, что Мисса всего через месяц выйдет за кого-то замуж, и это принимая во внимание хаос, царивший у нее в семье. «Интересно, может быть, именно она это обсуждала с Дрюиттом?»
– В таком случае прими мои поздравления, – с трудом выдавила она. – Мне не говорили когда. Сказали просто, что скоро.
– Мама этого не хочет, – раздался голос Миссы. Она абсолютно неслышно спустилась по лестнице и теперь стояла возле Джастина. В отличие от молодого человека и его матери, было видно, что ее только что подняла с кровати сестра, потому что одета Мисса была в халат и тапочки, а волосы со сна торчали во все стороны. – Так что если ты хочешь поговорить об этом, то можешь сразу повернуться и уезжать, Ба.
Рабия отмахнулась от нее, надеясь, что это небрежное движение успокоит не только девушку, но и Джастина с матерью.
– Боже мой, да обними же ты меня, наконец, – сказала Рабия. – По мне, так выходи за кого хочешь и когда хочешь. А вот если не пригласишь на свадьбу, я сильно обижусь.
Казалось, что ее слова не убедили Миссу, но она вошла в гостиную и позволила бабушке обнять себя, ответив ей тем же. По мнению Рабии, это был шаг номер один. Шагом номер два было избавиться от присутствия Джастина и его матери, чтобы они с Миссой могли переговорить с глазу на глаз. И Рабию совершенно не волновало то, что она может показаться им слишком нахальной.
– Можно мне чашечку кофе, Джастин? – попросила она.
Тот обменялся взглядами со своей матерью. Казалось, что они сказали друг другу что-то важное.
– Конечно. Сейчас сделаю. Прошу вас, располагайтесь, – произнесла Линда Гудейл, стараясь продемонстрировать гостеприимство в столь раннее утро.
Линда была нейтрализована, но Джастин стоял как столб, и Рабия сказала ему прямо в лоб:
– Джастин, мне надо поговорить с Миссой наедине. И я не собираюсь обсуждать ваши отношения, поэтому беспокоиться тебе не о чем.
Мисса посмотрела на молодого человека, который ждал ее решения.
– Джасти, бабушка не сможет ни в чем меня переубедить, – сказала она после небольшой паузы. – Всё в порядке, не беспокойся. И передай это Сати, хорошо?
Джастин наконец ушел, но Рабия видела, что сделал он это неохотно. Она подождала, пока его шаги не смолкли наверху, и быстро заговорила с Миссой:
– Речь пойдет не о Сати. И не о твоей матери или отце. Не о том, что они собой представляют, что сделали и тому подобное. Речь пойдет о нас с тобой.
