Книга После падения - Анна Тодд

Хардин

Я облазил весь дом, дважды обошел весь этот чертов район и даже позвонил Лэндону. Я на взводе, а Тесса по-прежнему не отвечает на звонки. Да где же они, черт бы их побрал?

Смотрю на экран телефона: уже начало четвертого. Сколько можно торчать в этом проклятом спа?

Наконец доносится звук едущего по гравию автомобиля. Я киплю. Подхожу к окну и вижу, что это моя мама. Тесса выходит из машины первая и достает из багажника большой белый чехол. Что-то в ней изменилось.

– Я достала! – кричит она моей маме, пока я открываю входную дверь.

Я быстро спускаюсь по лестнице и беру у нее из рук это чертово платье.

Ее волосы… что она с ними сделала?

– Я ненадолго, пойду позову Майка! – кричит нам мама.

– Какого черта ты сделала с прической? – вырывается у меня.

Тесса хмурится, и по лицу я вижу, как моментально портится ее настроение.

Черт.

– Да я просто спросил… смотрится неплохо, – говорю я и снова поднимаю глаза на ее новую прическу.

И правда неплохо. Она всегда потрясающе выглядит.

– Я их покрасила… тебе не нравится?

Она идет вслед за мной в дом. Я кидаю чехол на диван.

– Аккуратнее! Это свадебное платье твоей матери! – кричит она, поднимая край чехла с пола.

Ее волосы блестят сильнее обычного, да и брови выглядят иначе. Женщины тратят слишком много времени на попытки впечатлить мужчин своей внешностью, а те едва могут заметить разницу.

– Я совсем не против твоей новой прически, просто удивился, – объясняю я свою реакцию.

Цвет волос не особенно изменился – просто стал немного темнее наверху, но в остальном все по-прежнему.

– Отлично, потому что это мои волосы и я буду делать с ними, что захочу.

Она скрещивает руки на груди, и с моих губ слетает смешок.

– Что? – сердито спрашивает она.

– Ничего. Твой феминистский стиль поведения кажется мне очень забавным, вот и все, – смеюсь я.

– Я очень рада, что тебе нравится, потому что это он и есть, – отвечает она.

– Хорошо.

Хватаю ее за рукав и притягиваю к себе, не глядя на вырез. Думаю, не самое лучшее время обращать на него внимание.

– Я серьезно, завязывай со своим неандертальским поведением, – говорит она.

Она меня обнимает – и недовольная гримаса на лице сменяется легкой улыбкой.

– Ладно, не кипятись. Что мама с тобой сделала?

Я прикасаюсь губами к ее лбу, чувствуя облегчение, потому что она не упомянула Сьюзен или Натали. Лучше уж пусть костерит меня за свою прическу, чем за мои прежние знакомства.

– Ничего. Ты невежливо отреагировал на мою новую прическу, и я решила, что следует предупредить тебя о происходящих переменах.

Она прикусывает щеку, чтобы скрыть улыбку. Она дразнит и испытывает меня, это просто обворожительно.

– Хорошо-хорошо, никакого больше неандертальства. – Я закатываю глаза, и она отталкивает меня, и я притягиваю ее обратно и бормочу: – Я серьезно, я тебя понял.

– Сегодня мне тебя не хватало, – выдыхает она, уткнувшись мне в грудь, и я вновь ее обнимаю.

– Правда? – переспрашиваю я, желая услышать это еще раз.

В конце концов, ей никто не напоминал о моем прошлом. Все в порядке. Выходные пройдут хорошо.

– Да, особенно во время массажа. У Эдуардо руки даже больше, чем у тебя, – хихикает Тесса.

Я закидываю ее на плечо и несу к лестнице. Смех переходит в визг. Я уверен в том, что она не была на массаже: она бы не стала, смеясь, рассказывать, что его делал другой мужчина.

Ну вот, я могу не вести себя как неандерталец. Не считая случаев, в которых мне действительно что-то угрожает. Впрочем, черт бы с этими исключениями: речь идет о Тессе, а это значит, что всегда находится нечто, что встает между нами.

Со скрипом открывается задняя дверь, и до нас доносится мамин голос. Ворчу, а Тесса пытается вывернуться и уговаривает опустить ее. Я выполняю ее просьбу лишь потому, что соскучился по ней, и потому, что мама будет возмущаться, если я буду так вести себя при ней и соседе.

– Мы уже идем! – отвечает Тесса, когда я ставлю ее на ноги.

– А вот и нет. – Я целую ее в уголок рта, и она улыбается.

– Может, ты не идешь.

Она вздергивает бровь, и я шлепаю ее по заднице, после чего она быстро спускается по лестнице.

Я более-менее расслабился. Прошлой ночью я вел себя как полный идиот, и почему я так из-за этого переживал?

– Что вы хотите на обед? Может, нам вчетвером сходить в «Зару»? – спрашивает мама у своего будущего мужа, когда мы входим в комнату.

Тесса кивает, хотя понятия не имеет, о чем идет речь.

– Ненавижу это место, там слишком людно, да и Тессе там не понравится, – бурчу я в ответ.

Тесса бы могла там пообедать, чтобы не провоцировать спор, но я-то знаю, что ей не особенно хочется впервые пробовать печень или паштет из ягненка в ситуации, когда ей придется сохранять на лице улыбку и делать вид, что в жизни не ела ничего вкуснее.

– Ну, может быть, сходим в «Кухню Блюз»? – предлагает Майк.

Честно, не хочу я переться ни в какой ресторан.

– Там слишком громко. – Я облокачиваюсь о стол и начинаю теребить края скатерти в местах, где его ткань начала протираться.

– Ну, тогда выбирай сам, – нетерпеливо говорит мама.

Она сердится на меня за нерасторопность, однако я же тут, верно?

Смотрю на часы и киваю. Сейчас только пять: раньше чем через час мы не выйдем.

– Пойду наверх, – объявляю я.

– Нам нужно выйти через десять минут – ты же знаешь, как здесь сложно найти парковочное место, – говорит мама.

Отлично. Торопливо выхожу из гостиной и слышу, как за мной выбегает Тесса.

– Постой! – Она догоняет меня в прихожей и хватает меня за рукав.

Я оборачиваюсь к ней и спрашиваю:

– Ну что? – спрашиваю я как можно мягче, несмотря на раздражение.

– Что с тобой? Если тебя что-то беспокоит, скажи мне, и мы что-нибудь придумаем, – предлагает она, нервно улыбаясь.

– Как прошел ланч? – Она ничего не рассказывала, но я не могу не спросить.

Она понимает, о чем я.

– Ах, это…

Она опускает глаза, я беру ее за подбородок, задирая голову.