рот, явно давая понять, что съел бы ещё, но девушка была непреклонна. — Скоро захочешь пить, а последняя вода пошла на твою рану. Так что давай-ка лучше спать.
Она подтащила вторую сумку поближе к костру и, пристроив на неё голову, закрыла глаза.
— Я уже выспался, — пробурчал Колин явно недовольный тем, что у него отобрали еду.
Жрать хотелось аж вой. Видимо сказывалось энергетическое истощение. Он подошёл к лежащей девушке и, выхватив из-под неё свою сумку, стал копаться в ней в поисках солонины. Айса прошипела в адрес сержанта пару ругательств на родном языке, но всё же смирённо дождалась, пока Колин найдёт полоски мяса и вновь разместилась на «подушке».
Ночи становились всё холоднее и сержант, укрывшись курткой, привалился спиной к дереву. Нужно было о многом подумать, и сейчас выдался самый, что ни на есть благоприятный момент. Ему постоянно не давал покоя один и тот же вопрос: «Помогут ли Скахету в Сионе?» Но он то и дело гнал от себя предательскую мысль о том, что всё напрасно и нужно просто дать воину спокойно уйти. Пока есть хоть тень надежды, Колин не бросит друга, а если понадобится, то дотащит его до самого Ивокариса. Вот только выяснит, где он находится и дотащит…
Сержант отвлёкся от мыслей и посмотрел на друга. В его лице ничего не изменилось и это не могло не радовать. Так же не произошло никаких перемен и в ауре воина, и это вселило в Колина надежду.
«Кстати об ауре, — подумал сержант. — Давно пора провести инвентаризацию моих новых талантов…»
Он стал вспоминать всё, что произошло с ним за последнее время, и пришёл к выводу, что умеет не так уж и мало. Возможно по меркам нового мира это капля в море, но для человека, совсем недавно столкнувшегося с самим понятием магии, сержант знал достаточно.
«Итак, подобьём, как говорится, бабки, — он стал загибать пальцы. — Умею залечивать несложные раны — раз. Умею разжигать костёр без спичек и кидать огонь с рук — два. Так же могу швырнуть и плотным воздухом — три. Могу видеть ауры и выходить в астрал — это четыре и пять».
Колин посмотрел на сжатый кулак и задумчиво произнёс:
— М-да, вообще-то не густо…
Тут он заметил, что шрам под рубахой светится совсем как раньше и настроение несколько улучшилось. Энергия восстанавливается. Колин отдал мысленный приказ, и ладонь, насытившись энергией, засветилась. Он прижал её к повязке на груди и заставил жизненные процессы в ране протекать быстрее. Полностью залечивать не стал — велика была вероятность вновь свалиться без чувств. Теперь рана не будет его беспокоить, когда завтра придётся тащить на себе Скахета и вещи, а большего и не требуется.
«Так что же мне делать с Айсой? — взгляд сержанта невольно остановился на мерно посапывающей наёмнице. — Не думаю, что Скахет, когда очнётся, одобрит её присутствие. Хотя она всё-таки меня спасла… Да и клятва эта в придачу… Даже не представляю, как быть. Может всё как-нибудь само собой разрешится? Ладно, чего гадать. До деревни мы вместе, а там кто знает…»
За размышлениями Колин не заметил, как сжевал всю оставшуюся солонину. До боли захотелось пить, но помня слова Айсы о том, что воды не осталось, он стиснул зубы и решил всё же поспать. Хотя он и думал, что за день выспался с лихвой, но сон не заставил себя долго ждать…
Проснувшись засветло Колин сперва осмотрел место ночлега. За ночь ничего не изменилось, и он решил немного пробежаться, дабы разогреть застоявшуюся кровь. Чувствовал сержант себя превосходно, словно и не было истощения и гнойной раны. Бежать решил по дороге, что вела к деревне — заодно и обстановку разведает. Бежал легко и непринуждённо, едва касаясь подошвами земли. Когда вдалеке показались крыши невысоких домов, над которыми клубился приветливый дымок, сержант решил что пора возвращаться.
За время его отсутствия в их лагере ничего не изменилось, и Колин решил заняться делом. Он извлёк из сумки меч и, отойдя на открытую площадку, принялся вспоминать уроки Скахета. Выпад, шаг, разворот, блок. Шаг, ещё шаг, блок, контратака… Воин называл это «битвой с воображаемым противником», но в исполнении сержанта она выглядела весьма неуклюже. И всё же Колин не сдавался, продолжая наносить по несуществующему врагу импровизированные связки ударов. Через некоторое время ему стало казаться, будто в его движениях появилось некоторое изящество, так сказать, боевая грация, но звук аплодисментов разорвал иллюзию, словно ветер жидкие облачка.
Прислонившись к молодому деревцу Айса с ехидной ухмылкой вяло ударяла ладонью о ладонь. Колин опустил меч и, злобно зыркнув из-под бровей, произнёс:
— Прекрати.
— И давно ты занимаешься? — полюбопытствовала девушка.
— Как проснулся, так и занимаюсь, — буркнул сержант и, сунув меч под мышку, направился к месту их ночлега.
— Нет, я серьёзно, — Айса последовала за ним. — Прости, если обидела… Просто мне до этого казалось, что ты неплохо владеешь мечом, а сейчас вижу что…
— Да иди ты! — Колин резко остановился и повернулся к девушке. — Куда уж мне до тебя — прошедшей школу вашего хвалёного Храма. Я в отличие от тебя убивать не учился!
Наёмница хотела было возразить, но заглянула ему в глаза и промолчала. Колин развернулся и продолжил путь, а она всё стояла, глядя на его удаляющуюся спину. Отчего-то слова сержанта сделали ей больно. Она вдруг поняла, что ничего другого, кроме как убивать не умеет. Захотелось плакать, но вместо слёз пришла злость. Да что он вообще о ней знает! Он ведь даже представить себе не может через что ей пришлось пройти, чтобы попасть в трезубец. Она решительно сжала кулаки и последовала за Колином.
Айса застала его за сбором вещей. Наёмница хотела выхватить кинжал и покарать обидчика как учили, но клятва не давала руке опуститься на рукоять. Так она и стояла, злобно сжимая кулаки пока сержант, наконец, не обратил на неё внимания.
— Прости мне мои слова, — вдруг произнёс он и заглянул ей в глаза. — Просто в последнее время столько всего навалилось… А мечу Скахет начал обучать меня совсем недавно. Мир? — Колин улыбнулся и протянул ей раскрытую ладонь.
Из девушки, будто весь воздух выпустили. Она разжала кулаки
