— Я бы тебе его уступила, — сказала Гвин. — Но поверь мне, одна ты за ним не уследишь, это возможно только в том случае, когда целая колония стригалей работает одновременно. Однако я пошлю всех работников к тебе, как только они управятся здесь. Правда, в этом году стрижка длится ужасно долго. Твои овцы хотя бы нормально едят?
В это время пастбища вокруг ферм были практически голыми, поэтому животных в течение лета постепенно отгоняли в горы.
— Худо-бедно, — пробормотала Хелен. — Я даю им корм, который предназначался коровам. Джордж продал их в Крайстчерче, иначе мне нечем было бы даже заплатить за похороны. В будущем мне придется продать и ферму. Я не такая, как ты, Гвин, я не могу со всем справляться в одиночку. И если уж честно, скажу: я не люблю овец. — Она неловко погладила молодую овчарку, которую Гвин недавно ей подарила. Собака уже полностью выросла и оказывала огромную помощь Хелен на ферме. Тем не менее даже за собакой Хелен ухаживала без особого удовольствия. Единственным преимуществом, которое было у нее по сравнению с Гвинейрой, оказались дружественные отношения с маори. Ее ученики, естественно, помогали ей на ферме, поэтому у Хелен были, по крайней мере, овощи из огорода, яйца, молоко, свежее мясо и рыба, так как мальчики сами охотились, а их родители частенько передавали учительнице часть своего улова в знак благодарности.
— Ты уже написала Рубену? — спросила Гвин.
Хелен кивнула.
— Но ты же знаешь, сколько времени это займет. Почта сначала идет в Крайстчерч, а затем в Данидин...
— А там письмо могла бы забрать повозка из магазина «О’Кей», — сказала Гвинейра. — В последнем письме Флёр писала, что ожидает поставку в Литтелтоне. В ближайшее время они должны послать кого-то туда, чтобы забрать ее. Возможно, ее люди уже в пути. А теперь давай поговорим о моей шерсти. Маори угрожают перекрыть дорогу в Крайстчерч, кроме того, я думаю, Тонга не остановится и перед кражей шерсти — в качестве компенсации, которую губернатор обещал местным племенам. Но я лишу его этого удовольствия. Ты ведь не против, если мы всю шерсть привезем к тебе, сложим в твоем коровнике, а затем, после окончания стрижки твоих овец, отвезем все в Холдон? Конечно, мы окажемся на рынке позже, чем другие овцеводы, но тут уж ничего не поделаешь...
Тонга был в ярости, но у Гвин все шло по плану. Пока его люди следили за дорогами, теряя былое воодушевление, Джордж Гринвуд занялся транспортировкой шерсти с Киворд-Стейшн и фермы О’Кифов в Холдон. Люди Тонги, которым вождь пообещал щедрое вознаграждение, стали терять терпение и упрекали его тем, что за это время уже прилично заработали бы у pakeha.
— Этих денег хватило бы почти на целый год! — жаловался муж Кири. — Вместо этого нам теперь снова придется переселяться и охотиться. Жена совсем не рада тому, что зиму придется провести в горах.
— Возможно, там она встретится со своей дочерью! — злобно ответил Тонга. — И ее мужем- pa а k е h а. Ему вы и жалуйтесь — в конце концов, это его вина.
Тонга все еще не разузнал о местонахождении Пола и Марамы. Но он был терпеливым. Тонга просто ждал. Тем временем в его «сети» попалась другая повозка. Правда, она ехала не с Киворд-Стейшн, а из Крайстчерча и в ней везли не шерсть, а женскую одежду, так что никакой разумной причины ее задерживать совершенно не было. Но люди Тонги постепенно выходили из-под контроля и позволяли себе намного больше, чем предполагал вождь.
Леонард МакДанн вез свою нагруженную повозку по довольно ухабистой сельской дороге из Крайстчерча в Холдон. Это была, конечно, объездная дорога, но его работодатель Рубен О’Киф дал ему поручение забрать в Холдоне пару писем и посмотреть на то, как обстоят дела на одной из местных ферм.
— Но только незаметно, МакДанн, пожалуйста! Если мой отец узнает, что мать поддерживает со мной связь, у нее будут большие проблемы. Моя жена тоже считает, что риск слишком велик, однако у меня какое-то плохое предчувствие... Мне не верится, что ферма действительно процветает, как заверяет моя мать. Возможно, будет достаточно и того, если вы просто порасспрашиваете людей в Холдоне. В этой местности все знают друг друга, к тому же хозяйка магазина в городе очень болтливая...
МакДанн дружелюбно кивнул и улыбнулся, сказав, что постарается применить технику искусного подслушивания. В будущем, подумал Леонард, это ему пригодилось бы. Он последний раз отправился в поездку как поставщик О’Кифов. Население Квинстауна недавно выбрало его констеблем. МакДанн, неуклюжий спокойный мужчина лет пятидесяти, ценил оказанную ему честь и связанные с новой должностью преимущества. Он проработал на О’Кифов четыре года и был сыт по горло постоянными разъездами.
Тем не менее он наслаждался поездкой в Крайстчерч, не в последнюю очередь благодаря приятному обществу дам. Справа от него на козлах сидела Лори, слева — Мэри, а может, наоборот — даже сейчас никто так и не научился различать близняшек.
Девушкам же это было совершенно безразлично. Как одна, так и другая весело разговаривали с МакДанном, задавали серьезные вопросы и с детской наивностью во взгляде смотрели по сторонам. МакДанн знал, что Мэри и Лори выполняли неоценимую работу в качестве закупщиков всей продукции в магазине «О’Кей». Они были вежливыми и хорошо воспитанными, могли даже читать и писать. Но по натуре сестры были простоватыми; они легко поддавались влиянию со стороны, радовались всяким мелочам и слишком болезненно воспринимали то, что люди иногда относились к ним неподобающим образом. К счастью, это случалось редко; обычно обе девушки были в прекрасном настроении.
— Давайте остановимся, мистер МакДанн! — весело предложила Мэри.
— Мы купили продукты для пикника, мистер МакДанн! Даже жареную ветчину из курицы в этом китайском магазинчике в Крайстчерче... — щебетала Лори.
— Это ведь действительно курица, мистер МакДанн? Не собачатина? В отеле вы говорили, что в Китае люди едят собак.
— Вы можете представить, что кто-то ест Грейси, мистер МакДанн?
МакДанн усмехнулся, при этом у него во рту потекли слюнки. Мистер Лин, китаец, живущий в Крайстчерче, точно уж не продавал своим покупателям собачатину под видом курицы.
— Овчарки вроде Грейси слишком дорогие, чтобы их есть, — ответил он. — Что еще в ваших корзинках? У пекаря вы ведь тоже были?
— О да, мы навестили Розмари! Представляете, мистер МакДанн, она приплыла в Новую Зеландию на том же корабле, что и мы!
— А теперь она замужем за пекарем в Крайстчерче. Разве это не замечательно?
МакДанн считал брак с пекарем не самым большим приключением в жизни девушки, но воздержался от комментариев. Вместо этого он попытался найти подходящее место для остановки. Торопиться им было некуда. МакДанн не прочь был отдохнуть сам и дать пару часов на отдых лошадям, которые смогли бы спокойно поесть.
Но затем произошло нечто странное. Следующий поворот оказался... запертым. Кто-то положил посередине дороги пути бревно, охраняемое двумя воинами маори. Мужчины выглядели враждебно настроенными и нагоняли страх. Их лица были полностью покрыты татуировками и соответствующего цвета краской, обнаженное тело блестело на солнце, а на поясе висело что-то вроде набедренной повязки, доходившей до колен. При этом воины были вооружены копьями и теперь угрожающе подняли их перед МакДанном.
