первый месяц на кете, я пребывал именно в таком состоянии. Я не мог понять, зачем мне столько места, для чего нужна такая красивая мебель, такие дорогие блюда и вещи. Теперь, ступив на облезлый половик в коридоре собственной квартиры, я недоумевал, как я жил в этой тесной, душной коморке. Кая, ни слова ни говоря, взяла меня за руку, тоже удивленно крутя головой.
Мы вошли, и дверь за нами тут же закрылась, отрезав путь обратно. На вешалке все еще висела моя любимая спортивная куртка, но рядом с ней теперь поселились длинный черный плащ, трость и шляпа. На полочки стояла двое зимних ботинок, кроссовки и синие кеды с нашивкой-звездой, а рядом Эрик поставил мужские лакированные ботинки и зимние полусапожки. Все так же мигала на кухне лампа, все так же отсутствовал порог у закрытой двери в мою комнату, но на полке у зеркала не было расчески а на кухне я увидел новую, черную занавеску.
— Ну, что встали? — с кухни высунулась лысая голова мага. — Заходите уже, а то все без вас съем.
Мы с Каей переглянулись. Мда… как-то не так я представлял себе встречу с беглым предателем короны. Однако ничего нам не оставалось делать, кроме как проковылять на кухню.
На подоконнике, встречая нас невеселым оскалом, стоял обугленный череп принца Ганса. Эрик в клетчатой рубашке и потрепанных джинсах с дырой на одном колене выглядел совершенно по-домашнему. Даже тапочки мои старые надел, гад. Орудуя лопаткой он отшкрябывал картошку от сковородки, тут же раскладывая ее на три тарелки. Под нашими недоуменными взглядами он добавил к этому по заранее подготовленной ложке салата с крабовыми палочками, по тройке крохотных помидоров-черри и поставил угощения на стол.
— Я, конечно, не королевский повар, но тоже кое-чего умею, молодые люди, — заявил он, скрестив руки на груди. — Садитесь, разговор будет долгий а Орри-ко наверняка вас не покормила.
До моего несчастного организма, афигевшего от кучи свалившегося на него приключений, неожиданно дошло, что последний раз ел он весьма давно. Желудок заурчал, сдав меня с головой. Кая тяжело вздохнула, помогла мне подобраться поближе к столу. Я сел, взял вилку и на какое-то время пропал для мира. Сипуха тоже уплетала за обе щеки, хотя и кидала изредка на Эрика настороженные взгляды. Что до мага — он присоединился к нашей молчаливой трапезе и каким-то чудом умудрился закончить есть вместе с нами.
Как-то неожиданно тишина показалась мне тяжелой. Наверное потому, что на тарелке ничего не осталось, и надо было что-то спросить, как-то начать разговор, а я понятия не имел, что говорить. К своему ужасу я вдруг понял… что у меня к Эрику совершенно нет вопросов. Он и так мне практически все рассказал, пусть и не лично. Маг улыбался, явно понимая мое замешательство.
— Знаете, это так интересно, — усмехнулся он, неожиданно заговорив первым. — Я просмотрел этот момент в Лабиринте раз десять, но он совершенно вылетел из моей головы. Наверное дело в истощении — я тогда уже почти ничего не соображал.
Я уже открыл рот, чтобы наконец задать всплывший в голове вопрос, как Эрик неожиданно остановил меня жестом и взял с подоконника череп принца.
— Сначала я заберу у тебя твой костыль, — сказал он, неожиданно перейдя на ты. — А потом — задавай любые вопросы. Хотя не торопись — у нас впереди целая неделя.
Не успел я удивиться, как маг что-то шепнул одними губами, и из моей груди в сторону черепа потянулась тонкая голубая струйка энергии. Она влетела в одну глазницу, вылезла из другой, нырнула внутрь под челюстью словно змея и неожиданно вспыхнув, погасла.
— Разве он не должен был слиться со мной? — боязливо спросил я, прислушиваясь к ощущениям.
— Нет, — хитро улыбнулся Эрик. — Это я наговорил ему всяких страшных вещей. И знаешь почему? Нет двигателя лучше, чем карманная истеричка, мешающая тебе спать.
Я невольно улыбнулся в ответ, Кая тоже весело фыркнула.
— Мы останемся здесь на неделю? — продолжил допрос я.
— Да, вроде того, — Эрик осторожно вернул череп на подоконник и постучал по нему костяшками пальцев. — Эй, Ганс, вылезай. Или ты хочешь пропустить все самое интересное?
Внутри черепа снова засветилось голубым, и неожиданно из энергии сложился силуэт. Этот силуэт, обрастая деталями, примостился на подоконнике, прислонившись к окну спиной и поджав ноги. Когда лицо закончило приобретать свой окончательный облик, я улыбнулся еще шире. Мы с Гансом и правда были похожи как братья близнецы. Одинаковая фигура, одинаковые лица. Только вот характер разный.
— Я тебя ненавижу, — пробормотал принц, посмотрев на Эрика исподлобья. — Видят боги, я никогда ни к кому не испытывал такой ненависти…
— Полно этой ерунды, — отмахнулся от него маг. — А как же твои родственники и этот дурной Хего? Их ты, значит, любил?
Ганс тут же обиженно спрятал лицо в коленях. Удовлетворившись этим, Эрик повернулся ко мне. Я вздохнул, переглянулся с Каей и продолжил.
— На самом деле у меня всего два вопроса, — сказал я. — Зачем и как?
— Как лаконично, — оценил Эрик. — Увы, у меня так не получится. Так что начну с начала. С твоего «зачем». Ну, перво-наперво, затем, чтобы спасти от смерти любимую женщину. Не буду кривить душой, я преследовал личные цели.
— Почему вы решили, что Ласла должна умереть? — уточнил я.
— Ты же знаешь, — удивился Эрик. — Было предсказание, подаренное мне богиней роз, бабочкой. Оно тяготило меня, и, в конце-концов, я решил во что бы то ни стало понять, есть ли варианты будущего, в которых Ласла оставалась жива. Я пришел на поклон к Орри-ко, и она пустила меня в святилище. В Лабиринт. Там меня ждала страшная правда — исхода было на самом деле всего три. Или Ласлу убивали тихие ножи в ночь восстания, и она кончала с собой, или я воровал их с сыном, увозил сюда, и здесь она загибалась от тоски.
Я хмыкнул. Ну да… отстойный расклад.
— К тому же, — продолжал Эрик, — смерть или исчезновение Ласлы всегда приводили к войне с гречами, так как она являлась невестой этого дурного мальчишки, который не умел держать штаны застегнутыми. И почти во всех вариантах проклятые король и принц проигрывали войну. Я потратил целую неделю на то, чтобы найти один единственный вариант, в котором Ласла оставалась жива а Вадгард становился страной-победителей. Но шанс, что это ужасно маловероятное, сумасшедшее будущее настанет был настолько мал, что…
Эрик замолчал, сцепил руки в замок, повращал большие пальцы друг вокруг друга.
— Что для его реализации было мало одного контракта? — осторожно поторопил
