— Знаешь, что бы я сделал, будь мы сейчас в Нексисе? — пробормотал он. — Я бы провел тебя по всем тавернам города и накупил бы столько вина, сколько ты не пила за всю свою жизнь!
Ориэлла с признательностью посмотрела на юношу и сделала глотательное движение, стараясь обрести голос.
— До Нексиса далеко, — сказала она наконец.
— Мы туда доберемся, — обнадежил ее Анвар. — И кто знает.., может, нам и по пути попадется парочка таверн!
— Тогда я определенно воспользуюсь твоим приглашением, — печально промолвила Ориэлла, но Анвар с радостью отметил, что к ней возвращается прежний боевой дух. Привычным жестом она оттерла лицо рукавом, и юноша подчеркнуто тяжело вздохнул.
— Знаешь, — шутливо заметил он, — мне кажется, я никогда не отучу тебя от этой отвратительной привычки. — Ориэлла глянула на него, придумывая язвительное замечание, и Анвар расхохотался.
— Да ты… — прорычала она, но губы ее непроизвольно растянулись в улыбке, и девушка вдруг закинула руки ему на шею и крепко обняла.
— Милый Анвар, — пробормотала она. — Спасибо! Шиа, о которой в пылу битвы позабыли, подползла к ним и положила голову Ориэлле на колени.
— Ты выиграла отчаянное сражение, мой друг. Я рада, что ты осталась, — услышала девушка.
— Мы оба рады, — мягко добавил Анвар.
— Друзья мои, — прошептала Ориэлла и протянула руку, чтобы погладить пантеру. Волшебница посмотрела на Шиа, потом на Анвара и глубоко вздохнула.
— Вы знаете, — медленно проговорила она, — несмотря ни на что, я тоже рада, что осталась.
Волосы Ориэллы торчали во все стороны, в них набился песок, лицо было грязным, заплаканным и исцарапанным сверкающей пылью, одежда превратилась в кучу лохмотьев — однако для Анвара она никогда не была более прекрасной. В это мгновение юноше так много хотелось сказать ей! Но ведь это можно сделать и в будущем — в будущем, которое Ориэлла, сама того не зная, наконец-то даровала ему.
685 ***
Над драгоценными песками начал разгораться рассвет. Подняв взгляд от своих спотыкающихся ног, Ориэлла обнаружила, что они наконец-то добрались до границы пустыни. Изможденные волшебники и большая пантера брели всю ночь, молясь о том, чтобы успеть до восхода солнца. Несмотря на то что ноги у Ориэллы ужасно гудели, а дух был подавлен тоскливой печалью, на сердце у нее было необычайно легко. «Прости, Форрал, — думала она. — Но я не могла пойти с тобой, еще рано. Я не поверила тебе, когда ты сказал, что нельзя посвящать всю жизнь стенаниям, но ты оказался прав, любимый, ты оказался прав. Жизнь — это нечто большее, чем горе и месть. В ней существует и дружба, и надежда, и новая , жизнь, идущая вслед за смертью, — быть может, если судьба будет ко мне благосклонна, я доживу до того дня, когда увижу, как твой сын обретет свое собственное место в мире».
Ориэлла резко остановилась, пораженная этой мыслью. «Сын? — подумала она.
— Откуда я знаю, что это мальчик?» — И тут же поняла, что действительно знает. Наверняка. Ошеломленная, она направила свое сознание внутрь себя, и на этот раз почувствовала не просто искру жизни, а мысль. Крохотное, неоформившееся сознание ребенка, и тем не менее именно сознание. Ее сын. Он тоже впервые почувствовал мать — узнал ее, и его слабые, едва различимые мысли потянулись к ней доверчиво и с глубочайшей любовью.
— Анвар! — воскликнула Ориэлла. Ее переполнял неудержимый восторг, которым просто нельзя было не поделиться со своим ближайшим другом. Молодой человек повернулся к ней, и Ориэлла преодолела расстояние между ними так, словно у нее, как у Черной Птицы, выросли крылья. Она крепко обняла юношу, рассмеявшись при виде его ошеломленного лица, и, сбиваясь и путая слова, поспешила сообщить бесценную новость:
— Анвар, это сын! Я чувствую его! Он знает меня! Я.., он любит меня, Анвар!
— Правда? Ты чувствуешь? Любит? О, Ориэлла! — Анвар кружил ее до тех пор, пока у девушки не потемнело в глазах, и лицо его светилось от счастья. И вдруг, словно присоединяясь к их ликованию, с утеса им ответил радостный крик. Смахнув слезы счастья, Ориэлла подняла глаза и увидела Язура, обнимающего Элизара и Нэрени, а за ними высилась знакомая фигура Боана. Лицо гиганта расплылось в счастливой улыбке, когда Шиа двумя прыжками взлетела на утес и лизнула его в нос. Волшебники посмотрели друг на друга и засмеялись.
— Спасибо, что заставил меня остаться, Анвар, — мягко проговорила Ориэлла. В ответ молодой человек улыбнулся своей чудесной улыбкой, которая всегда так трогала ее сердце. Ориэлла потянулась к нему, он взял ее за руку, и они вместе направились навстречу друзьям.
* * *
Томящийся в своей башне Миафан с проклятием отшвырнул кристалл, жалея, что именно сейчас решил взглянуть на Ориэллу. Как смеет она быть счастливой! Как смеет она радоваться этому проклятому ублюдку грязного воина! Да еще вместе с отвратительным полукровкой, обнимающим ее своими лапами! Ну ничего, он им еще отомстит!
— Посмотрим, как ты обрадуешься, Ориэлла, когда родишь чудовище, которое носишь во чреве, — пробормотал он. — К тому времени, когда я покончу с тобой, ты будешь радоваться только мысли о смерти!
Продолжая бормотать угрозы, Миафан нагнулся и поднял кристалл, который закатился в камин, поцарапав мраморную отделку. Не все еще потеряно, сказал он себе. У него еще многое есть в запасе, и Элизеф не слишком нарушила его планы. Чем дольше ожидание, тем радостнее месть — а в следующий раз он не ошибется!
