о том, что это за круг света, через который прошли эксили перед тем, как попасть на Землю. Я же в большинстве случаев лишь отшучивался и уводил тему разговора как можно дальше от этой. Почему? Сам не знаю. Наверное, просто чувствовал на подсознательном уровне, что так будет лучше. Сейчас Ада знает о нас, эксилях, куда больше, чем всё человечество вместе взятое. И не сказать, чтобы я был против этого — конечно же, нет! Просто… Иногда это слегка тревожит. И заставляет задуматься. Однако Ада права: скрывая столь важные вещи, я не имею права требовать от неё ответного доверия.
— Ты правда хочешь узнать?
— Конечно! Неужели это так странно, Сирил? Что удивительного в том, что мне интересна история мира, частью которого я стала уже давно? — в словах Ады чувствовался не только вызов, но ещё и просьба.
— Хорошо, — подумав с секунду, я кивнул головой. — Однако мне будет легче всё тебе показать, чем объяснить.
Встав с земли, я протянул Аде руку, и та взяла её без кромешного промедления. После чего я огляделся вокруг в поисках подходящего места, и когда нашёл его на другом берегу озера, поднял Аду, чтобы перенести. Девушка же не говорила ни слова и лишь терпеливо ждала того, что должно было произойти. Похоже, она пребывала в радостном предвкушении. Да и не стану врать: я тоже не был лишён этого чувства, так как не проводил ритуал уже довольно долгое время. Опуская Аду на землю и всё также продолжая сжимать её за руку, я, к огромному удивлению и легкому вскрику моей беловолосой спутницы, укусил себя за большой палец так, чтобы на его кончике выступила лёгкая струйка крови. После чего присел на одно колено и вывел на земле тот же символ, что был изображён у меня на спине — две пересекающие друг друга волны, знаменуемыесвязь всех эксилей и мою власть над ними. Обведя символ в круг и положив ладонь в его центр, я крикнул Аде: «Закрой глаза!» Девушка тотчас прислушалась к данной рекомендации, и лишь убедившись в том, что она не подглядывает, я последовал её примеру. В голове же пошёл отсчёт: раз, два, три… девять, десять. Где-то между «семь» и «восемь» тело почувствовало резкий всплеск силы, что исчез также быстро, как и появился. После десяти наступили лёгкая невесомость и тошнота, которые, слава всему, стоило мне пощупать землю под ногами и убедиться в том, что сухой травы там уже нет — прошли сами собой.
— Можешь открыть глаза. Мы на месте, — сказал я Аде и на всякий случай дёрнул девушку за руку с целью убедиться, что она в порядке.
Медленно и осторожно Ада подняла вверх свои веки и огляделась вокруг. После чего прикрыла рот рукою и задержала дыхание.
— Это… Невозможно… Просто уму непостижимо, — бубнила она под нос, убеждая саму себя в том, что глаза её не обманывают.
Хотел бы я сказать, что не разделял восторга и удивления девушки, вот только правда заключалась в том, что каждый раз был для меня, как и первый. Сейчас мы стояли на том же самом месте, что и минуту назад, но с одним немаловажным отличием — оно находилось уже в другом мире: том, где двадцать пять лет назад я родился. Если бы вы внимательно огляделись вокруг, то могли бы с лёгкостью заметить: холмы, на которых мы располагались до этого и те, на которых пребывали сейчас, абсолютно идентичны, за исключением лишь того, что первые были покрыты зеленью и другими замковыми застройками, а вторые представляли из себя обычную серую пустошь. И не только это! Здесь не было, ни дворца, ни озера, ни деревьев — просто-напросто ничего. Не считая, конечно, заброшенного городишки, виднеющегося вдалеке отсюда — он находился на том же расстоянии от нашего настоящего местоположения, что и Аксилла от королевского замка.
Хм, а я уже успел слегка позабыть, насколько это место унылое. Столь любимое Адой солнце в моём мире почти никогда не показывалось, на его месте же красовалось вечно серое небо, погружающее всё в полумрак, да и только. К тому же осень здесь ощущалась намного отчётливее, чем на Земле: больше всего меня беспокоил холодный, резкий ветер в комбинации с тонкиммокрым платьицем, надетым на Аду. Из-за него девушка слегка подрагивала, однако, казалось, абсолютно этого не замечала: она продолжала вертеться на месте, внимательно рассматривая каждую деталь нового мира широко открытыми глазами и доказывая себя, что вокруг неё — реальность, а не слишком правдивое сновидение.
— Так это то, о чём я думаю? — задала она свой вопрос, замирающим после каждого слова голосом.
— Да. Перед тобой мир, в котором я родился. Раньше у него даже было название, которое сейчас уже весьма редко используется. Твин. Что означает…
— Близнец…, — прошептала Ада одними губами.
— Верно. Земля и Твин — это планеты-близнецы, зеркальные отражения друг друга. Они всегда были связаны невидимой цепью, однако, люди, в отличие от эксилей, никогда не замечали подобной связи. Мы же с самого начала были способны пересекать грань между мирами, используя собственную кровь, как путеводную нить.
— А тот город вдалеке отсюда, неужели…
— Именно. Хочешь посмотреть поближе? — с азартной улыбкой четырнадцатилетнего мальчишки я подхватил Аду на руки, материализовал за спиной два крыла и помчался вперёд, не дожидаясь ответа.
Дабы ненароком не навредить нежной человеческой коже, я не разгонялся на полную. Из-за этого дорога заняла десять минут вместо обычных шести-семи. Когда же под нами начали проплывать заброшенные домики и пустые улицы, девушка стала извиваться в попытках рассмотреть всё и вся. Из страха выронить Аду я был вынужден попросить её слегка успокоиться и пообещать, что как только мы приземлимся — устрою краткий экскурс в историю. Девушку это болеечем устроило, и она, наконец, прижалась к моей груди почти неподвижно. Возле арены — той самой, где я сражался за звание короля, и где Ада повстречала Венди во время рабских торгов — я пошёл на снижение.
— Добро пожаловать в Аксиллу, — торжественно провозгласил я, когда босые ноги Ады (нужно было сказать ей обуться!) впервые коснулись грязной брусчатки эксильской столицы. — Настоящую Аксиллу. Земная была построена по аналогу с Твинской.
— Ещё и на том же самом месте… Просто невероятно! Всё одинаковое: координаты, пейзажи, архитектура — только уже в другом мире.
— Именно. Пройдёмся? — я предложил Аде локоть, и она тотчас обвила его своею рукою.
Когда же мы шли длинными и широкими улочками — чувство ностальгии шло вслед за нами. Всё это
