— Ради этого не стоило ехать в такую даль, — сказала Кит.
— Я не могла иначе. После того, что случилось.
— А что случилось?
— Стиви. Он приехал в гостиницу и избил Льюиса до полусмерти. Выбил ему три зуба и сломал челюсть.
— Что?
— Льюис в больнице. Мэри-Пола чуть не сошла с ума. На следующей неделе крестины, а Льюис выглядит как пьяница, которого вышибли из пивной.
— Но почему Стиви это сделал?
— Наверное, решил, что это Льюис сказал тебе, будто он тоже был на той вечеринке.
— Я никогда не упоминала при Стиви ни о какой вечеринке.
— Значит, кто-то другой сказал ему, что узнал это от Льюиса. Иначе с какой стати он стал бы его бить? О боже, Кит, я так виновата перед тобой! В последнее время все у меня идет через пень-колоду…
Лене нужно было многое обдумать. Пришло сообщение из филиала в Манчестере. Оказалось, в том же доме находится агентство эскортных услуг. Это сбивало посетителей с толку. Требовался немалый такт и немалые деньги, чтобы убедить эскортное агентство переселиться в другое место, а самим занять их помещение. Лена решила, что поедет в Манчестер и возьмет это на себя.
Днем позвонил Льюис:
— Я вижу, ты еще не включила мое имя в черный список Меня соединили сразу.
— Что у тебя с голосом, Льюис? Ты говоришь как-то по-другому.
— А то ты не знаешь. Сама же подослала ко мне этого бандита, чтобы он меня избил.
— Ничего подобного. Я послала своего друга, чтобы он тебя вразумил.
— Он сломал мне челюсть, поставил фонарь под глазом и выбил три зуба. На крестинах я буду выглядеть как пугало.
— Тяжелый случай.
— Нет, это не тяжелый случай, это плохие новости для тебя. Я подам против него иск, а на суде объясню, почему это сделал. У этого малого куча денег, и ты, конечно, поперхнешься, если сумма возмещения окажется больше, чем вы рассчитывали.
Лена засмеялась:
— Ты никогда этого не сделаешь. Отказаться от всего, что у тебя есть? От престижной работы, молодой жены и ребенка? Ты не побоишься во всеуслышание заявить, что путался с женщиной, которая сбежала от мужа и детей? Нет, я слишком хорошо тебя знаю. Ты блефуешь.
— Может, и побоялся бы, пока ты не подослала ко мне этого громилу. А теперь все кончено. Мне терять нечего. Я утратил у людей всякое доверие. Я иду на дно, но потащу за собой и тебя. Просто хотел поставить тебя в известность. На случай, если ты хорошо спишь.
— Я тебе не верю. Можешь не сомневаться, уж теперь ты точно попадешь в черный список. И больше никогда не позвонишь мне.
— Нет, Элен Макмагон, ты еще услышишь обо мне. И о том, что я с тобой сделаю.
— Не уезжайте на ночь глядя, — посоветовала Джесси. — У вас был трудный день.
— Нет, чем скорее я окажусь там, тем лучше.
— Тогда поезжайте на поезде. Там хоть можно выспаться.
— Когда я приеду в Манчестер, мне все равно понадобится машина.
По совету Стиви Лена купила себе «фольксваген»-жук Эта машина никогда ее не подводила, и без нее Лена чувствовала себя как без рук.
— Я люблю ездить в одиночку. Машина — это настоящий маленький мир. В ней можно думать.
— Не слишком задумывайтесь, — предостерегла Джесси, — и остановитесь, если почувствуете усталость. Путь до Манчестера неблизкий.
— Поезжайте лучше утром, — сказала Айви.
— Ерунда. Ночи сейчас короткие. Я успею добраться до Манчестера засветло.
— Возьмите термос с кофе. Я сварю его за две минуты, пока вы будете собирать сумку с принадлежностями.
— Ладно. Скоро там у меня будет маленькая квартира, тогда собирать сумку не придется.
— Тоже мне лягушка-путешественница! — фыркнула Айви.
Лена миновала изрядную часть магистрали А6, когда ощутила то же, что испытывала после Нового года: все было нереальным, земля была далеко, а звуки — искаженными. Ощущая тяжесть в груди, она боялась потерять сознание.
Что за чушь? Она находится в своей машине и едет с нормальной скоростью. Может быть, остановиться? Она нашла подходящее место и съехала на обочину. Выпила кофе и вышла из «фольксвагена» размять ноги. Но неприятное ощущение не уходило; казалось, земля застыла под странным углом. Она ухватилась за машину, чтобы не упасть. Лене повсюду мерещилось лицо Льюиса и его голос: «Мне терять нечего. Я иду на дно, но потащу за собой и тебя, Элен Макмагон».
В таком состоянии нельзя было вести машину. Но остаться здесь она тоже не могла. Пришлось вернуться в автомобиль. Прикосновение к сиденью и рулю помогло ей прийти в себя. Через минуту «фольксваген» влился в поток машин, ехавших на север. Она заставила себя думать о делах в Манчестере. Почему они не проверили другие офисы? Наверное, агентство выглядело так респектабельно, что никому и в голову не приходило, чем оно занимается, пока все не выплыло наружу.
Водители начали зажигать фары. Дорога блестела; видимо, здесь прошел дождь. Перед ней снова возникло лицо Льюиса. Лена не могла представить это лицо таким, каким оно было сейчас: избитым, украшенным синяками и беззубым. Она просила Стиви пригрозить ему. Но не бить. Возможно, недостаточно четко выразилась. Вот оно, опять. Красивое, капризное, нетерпеливое: таким Льюис становился, когда не получал то, чего хотел.
— Убирайся отсюда, Льюис, — вслух сказала она.
— Мне больше нечего терять, — ответил он. — Я потащу за собой и тебя. Ты еще пожалеешь, что не послушала меня. Мне терять нечего.
Огромный фургон. Свет фар. Страшный звук бьющегося стекла и…
И тишина.
Пегги Форбс ждала, что Лена позвонит ей сразу, как только окажется в номере гостиницы. Это должно было случиться максимум в одиннадцать. В полночь она начала волноваться.
В гостинице тоже проявляли нетерпение:
— Мы могли сдать ее номер уже несколько раз.
— Наверное, вам сначала следует выяснить, не произошел ли с миссис Грей несчастный случай, а уже потом решать, что делать с номером, — пророчески сказала Пегги Форбс.
Перед ней тут же извинились.
Первой об этом узнала Айви. В два часа ночи.
В дверь позвонил молодой полицейский:
— Можно войти?..
— Эрнест! — закричала она. — Эрнест, скорее иди сюда! Лена погибла!
Это произошло мгновенно, сказали они. Она пересекла осевую линию и поехала навстречу движению. То ли уснула, то ли потеряла ориентацию. Водитель фургона был безутешен. Стоял на обочине, плакал как ребенок и твердил, что никогда не забудет этот ужасный день. Просил объяснить ее родным, что он никак не мог избежать столкновения. Ее машина потеряла управление. Но ее семью это вряд ли утешит.
