Или скорее — между ними и Замком Розы. Герцог не задержался надолго в своих владеньях. После того как Александр стал полноправным хозяином его земель, Ансерус закончил последние приготовления к тому, чтобы удалиться в монастырь Святого Мартина. Тем временем в Камелот был послан гонец, доверенный слуга. С собой он вез отчет обо всем происшедшем: о связях королевы Морганы с кликой недовольных; о ее попытках завладеть граалем власти и о ее плане посредством графа Мэдока захватить Замок Розы для каких-то надобностей тех же якобы мятежников; о нападении Мэдока на старого герцога и об убийстве герцогского слуги. Наконец, в постскриптуме письмо умоляло о снисхождении к Александру, убившему графа Мэдока.
Еще одно письмо — быть может, несколько запоздалое — было в то же время направлено Александром в Крейг Эриэн. В нем он объявлял матери о своей женитьбе и вступлении во владенье Замком Розы. Упоминались в письме и смертельный недуг, и надвигающаяся кончина короля Марча, что фактически завершило его собственный поход ради отмщения. По его разумению, нет необходимости, писал Александр, доводить это дело до сведения Верховного короля; не имеет он и желания предъявлять свои права на иноземное королевство; без сомнения, сыщется другой наследник, который может получить одобрение Артура и который с нетерпением ожидает, когда король Марч отойдет в мир иной. Что касается Крейг Эриэн, он, если пожелает матушка, разумеется, приедет на Юг, чтобы уладить дела с поместьем, но…
Ему не стоило тревожиться. С ответным посланием на Север приехала сама принцесса. Анна и привезла материнское благословение с изъявлениями радости и удовлетвореньем таким браком, а также для того, чтобы объявить, что и сама она наконец готова отпустить призрак Бодуина. Садок уже прислал ей известие о приближающейся кончине Марча, так что по получении Александрова письма она (не без особой церемонии, как следовало понимать) сожгла окровавленную рубаху и зарыла ее пепел в Крейг Эриэн, ставшем теперь ее домом, как стал домом для Александра Замок Розы.
Так что Корнуолл, а с ним и мрачное прошлое оказались позади, и настало время возрадоваться будущему. В честь приезда принцессы Анны был устроен еще один пир, за которым на сей раз не последовало никаких бурных событий, разве что Дурная радость при обмене дарами и комплиментами. Обе дамы обнялись, оценивающе оглядели друг друга с самыми приветливыми улыбками и нашли, что — учитывая, что она — хозяйка замка Крейг Эриэн, а другая — Замка Розы, — они могут стать самыми лучшими друзьями. Так оно и произошло. Анна, сказать по правде, неохотно и не без обиды передала бы бразды правления Крейг Эриэн тому, кого ещё считала — и, вероятно, всегда будет считать — неопытным мальчишкой. Она вернулась домой и к нетребовательной помощи и преданности Барнабаса и Теодоры и их слуг и с нетерпением ожидала новых новостей из Замка Розы.
Каковые со временем и пришли. Но не раньше, чем Алиса и ее отец совершили свое последнее совместное паломничество.
* * *
Стояли первые дни ноября. К тому времени жизнь в замке уже вошла в накатанную колею: Александр познакомился с каждой фермой, полем и землевладельцем и вассалом в округе, узнал, кому доверять, за кем присматривать, с кем самому делать первый шаг, а с кем проявлять терпение. Вскоре он стал частью этих мест в той же мере, как сама Алиса, и герцог, глядевший на них с глубоким удовлетворением, смог наконец отправиться в свой последний дом.
Алиса, находившаяся почти на четвертом месяце беременности, настояла на том, чтобы поехать с отцом, и позволила подать носилки в основном для того, чтобы герцога, буде он устанет, можно было уговорить пересесть в них. Они выступили без суеты и спешки, как делали это столь часто в прошлом, и если на сей раз на лицах многих из собравшихся в замковом дворе проводить хозяев были видны слезы, то ведь они появлялись и тогда, когда все знали, что герцог вернется домой.
Так они и отправились, через прохладные туманы ноябрьского утра, не утруждая себя скорой рысью, а потом в женском монастыре Алиса, преклонив колени между отцом и супругом, помолилась у усыпальницы матери. Позже у той же могилы она попрощалась с отцом, и две процессии расстались: герцогу в сопровождении своих слуг предстоял путь в обитель Святого Мартина, а юная пара вернулась домой к долгой совместной жизни.
Вскоре прибыло долгожданное посланье Верховного короля.
Влюбленные гуляли на террасе, греясь на слабом ноябрьском солнышке. Внизу вдоль берега реки пылали листвой буки, величественные в своем красном золоте, яркие костры среди последней зелени дубов, уже подернутых янтарем. Изящные березы, подарившие осенним ветрам половину своих листьев, стояли, одетые в бледное золото. Над клонившимися под тяжестью ягод остролистами расселись черные дрозды, жадные до первых плодов. Все летние птицы уже улетели, но цапля, тяжело взмахивая крыльями, еще спешила к месту рыбной ловли, и откуда-то из кустов раздавался гомон зимних зябликов. Полноводная и гладкая река почти беззвучно катила воды среди ив и камышей.
Писем было два. Алиса, двигавшаяся еще легко, но с более осторожной грацией, чем в былые времена, присела на скамейку под сводом сплетавших в вышине голые ветви кустов розы и жимолости и подала руку Бельтрану, который явился, преисполненный значимости известий.
— Письмо от моего отца?
— И верно, моя госпожа. А вот на втором — королевская печать. Должно быть, от самого Верховного короля! — Отдавая второе письмо молодому хозяину, Бельтран бросил озабоченный взгляд на письмо в руках Алисы. — Господин мой герцог здоров?
— Да, — отозвалась Алиса, проглядывая короткое письмо. — У него все хорошо. Да, он получил письмо от Иешуа. Они с Мариамной благополучно прибыли в Иерусалим. Ее малыш родится в мае, тогда же, когда и мой! До рождения младенца они останутся у его родных, а потом он хочет вернуться в Замок Розы. Поскольку королева Клотильда удалилась от мира в монастырь, во франкских королевствах для него больше нет места. Что ж, это хорошая новость для всех нас. Ты вскоре сможешь вздохнуть свободнее, Бельтран! Как хорошо, что Мариамна вновь окажется рядом! Это все, спасибо. Расскажи остальным слугам, ладно?
Александр был уже погружен в другое письмо, которое действительно пришло от Верховного короля. Было оно длинным и написано великолепным каллиграфическим почерком Артурова писца. В письме король благодарил Александра за все, что тот сделал, защищая этот уголок его державы от измены, и снял с него вину за смерть Мэдока. Он сам (говорилось в письме) уже некоторое время следил за деятельностью «младокельтов»; даже приказал своему доверенному племяннику Мордреду проникнуть в их совет. Так что он был заранее предупрежден. Но теперь (продолжал в письме король), ввиду возможного вмешательства Британии в войны на континенте, он должен обезопасить себе тылы. Для этого он приказал под охраной перевезти королеву Моргану в отдаленную крепость Кастель Аур в горах Уэльса, где другой его племянник, сам Гавейн Оркнейский, будет поставлен неподалеку, чтобы сторожить ее. В любом случае ее сторонники вскоре рассеются. Военных действий в чужих землях с лихвой хватит; чтобы занять заскучавших вояк и подпитать амбиции юнцов, жаждущих боев и славы. Тем временем, если принц Александр когда-либо приедет на юг в Камелот, он может быть уверен, что его ожидает почетное место среди сподвижников Верховного короля…
