если та вздумает проснуться. Но аристократка продолжала безмятежно спать, должно быть, немалое количество шампанского, выпитого накануне, помогло её сну сделаться крепче обычного.
Чувствуя, что начинает возбуждаться, он медленно приподнял одеяло за её спиной и приятно удивился. Баронесса спала обнажённой. На ней не было даже трусиков! Ну, Мария… Смело, молодец! Роскошная фигура зрелой женщины приковала его взгляд, а когда он опомнился, член был уже готов к штурму новой твердыни. А эта изумительная задница..! Желание, которое быстро охватывало его при виде такого соблазна, толкало Гюнтера на дальнейшее безумие… Проклятье, не пора ли остановиться и уйти в свою комнату? Вдруг она проснётся? Скандал вряд ли поднимет, но всё равно..
С другой стороны, она же ему нравится? Не то слово! Хочет ли он её? Без сомнений! К тому же он уже считал её своей женщиной, и она это знала. Так в чём дело? Когда ещё будет у него такая возможность? Не факт, что Гюнтер сможет с ней встретиться до своего убытия на фронт, а там и убить могут. Конечно, благодаря регенерации это будет сделать намного труднее, но если ему пробьют голову или тело разорвёт снаряд то он, конечно, умрёт. И будет обидно сознавать что упустил в своё время такой шанс.
Мысленно сплюнув, он снял брюки и, в одних трусах и майке, залез к ней сзади под одеяло. Кровать снова удивила его, она была такой мягкой и удобной, что хотелось просто вытянуться и лежать, наслаждаясь покоем и удовольствием от восхитительных ощущений. Улёгшись, Гюнтер замер на минуту, опасаясь что разбудил баронессу, но она даже не пошевелилась. Довольный, он очень медленно положил свою правую руку на её бедро. Снова никакой реакции, даже дыхание не изменилось. Значит, идём дальше!
Осторожно, едва касаясь кожи, Гюнтер провёл ладонью по бедру и начал спускать руку вниз, к её главным воротам в сокровищницу. Но едва он коснулся пушистого холмика между ног, как Мария пошевелилась и её бедро чуть не зажало его ладонь. Превратившись на минуту в соляной столб, Гюнтер почувствовал как мгновенно вспотел. Женщина снова успокоилась и ровно задышала во сне. Продолжаем!
Снова положив руку ей между ног, он нащупал пальцем клитор и начал его поглаживать, сначала слегка касаясь, а потом чуть сильнее. Член по прежнему стоял как палка, напоминая ему что пора бы уже переходить к главному действию. Несколько минут таких ласк и Гюнтер ощутил как его пальцы повлажнели, говоря ему что баронесса начинает возбуждаться. Он улыбнулся… Очень хорошо, всё делает правильно.
Ещё через короткое время стало ясно что женщина явно завелась. Она стала слегка подёргиваться, изменилось дыхание, а между ног пальцы уже чавкали, омытые её соками. Гюнтер усилил напор. Теперь он уже не осторожничал, вплотную прижавшись к ней сзади и тыкаясь членом между ног.
С губ баронессы слетел лёгкий стон и она медленно повернулась на спину, чуть раздвинув бёдра. Другой рукой Гюнтер бесцеремонно сорвал одеяло, открыв всё тело красавицы-аристократки. Пальцы правой руки продолжали теребить нежные лепестки между ног женщины, отчего та снова застонала:
– Гюнтер..
Этот стон слегка насторожил его. Неужели она поняла что это он? Но глаз женщина не открывала, значит, скорее всего, думает что это сон? И раз Мария зовёт его, значит это ей нравится? Гюнтер с удовлетворением усмехнулся. Уже не таясь, он раскрыл пошире стройные женские бёдра и лёг на неё, начав целовать левую грудь, в то время как левая рука завладела правой округлостью.
Женщина громко и протяжно застонала, выгнувшись ему навстречу. Её соски стали как твёрдые горошины от возбуждения, руки гладили его спину и голову, между ног всё утопало в соках. Нависнув над ней, он без колебаний прижался к губам Марии и тут увидел как её глаза распахнулись.
– Гюнтер?.. Ах..
Она хотела сказать что-то ещё, но Гюнтер не дал ей это сделать, медленно войдя в неё. Смотря ей прямо в глаза, он вышел из неё и снова вошёл. Мария смотрела на него, словно застыв… Наконец, придя всего, она прошептала:
– Нет, Гюнтер… не надо!..ахх… мы не должны!.. пож… алуйста!.. а… Прекра… аа… – тут её глаза закрылись, руки обхватили его шею, а ноги обняли торс. Она издала стон, словно сдаваясь, и сама впилась в его губы. Всё, тело предало хозяйку. Отбросив, наконец, все предосторожности, Гюнтер жадно целовал её губы, удивляясь тому что язык Марии не уступал его языку. Она вся крепко обняла его, прижалась вплотную. Видимо, долгое воздержание сорвало у бедной баронессы крышу.
Едва оторвавшись от её губ, он уткнулся ей в шею, лаская её языком и губами, перешёл на ушко, обхватив мочку губами. Наверное, это была одна из эрогенных точек женщины, поскольку та снова застонала и уже сама начала целовать его шею.
Гюнтер чувствовал как внутри Марии его член словно плавится от жара, сдавливаемый со всех сторон горячими стенками влагалища возбуждённой аристократки. Та сама делала движения бёдрами, словно насаживаясь на него и уже через несколько минут застонала-захрипела ему в шею, судорожно дёрнувшись и сжав его стальными объятиями. Он сам сдерживался, пытаясь растянуть удовольствие, поэтому, едва она отошла от оргазма, Гюнтер аккуратно перевернул её безвольное тело, поставил баронессу на четвереньки и с удовольствием снова ворвался в неё, от чего женщина вздрогнула.
Одной рукой сжав её ягодицу, другой грудь, Гюнтер любовался видом роскошной женщины, которую он смог покорить. Отныне она его. Мария с трудом повернула голову, смотря на него. Он, не отрываясь, продолжал долбить её истекающее влагалище, от чего с женских губ слетали короткие стоны. И когда, наконец, Гюнтер почувствовал что сейчас кончит, на губах баронессы появилась довольная или счастливая улыбка. Она закрыла глаза, и в этот момент напряжение в члене достигло пика и Гюнтер буквально зарычал, едва успев вытащить орган из такой уютной пещеры, где хотелось остаться навечно. Закрыв глаза от удовольствия, он чувствовал как сперма выплёскивается из него, наверняка орошая задницу и спину женщины.
Обессилев, он повалился рядом с ней на кровать, медленно приходя в себя. Грудь ходила ходуном, сам Гюнтер был весь в поту, но на его губах играла улыбка. Он снова это сделал! Взял женщину которая ему нравилась и сделал своей. Теперь, благодаря дару, она от него никуда не денется и
