А вот теперь я действительно оскорбилась.
– Дева, – заговорил король Джалара, и я застыла. – Давно не виделись, правда?
– Давно, – ответила я, заметив, как поднимается гнев от Делано и скрытого в тени деревьев Киерана. – Многое с тех пор изменилось, начиная с того, что я больше не Дева.
Я подняла левую руку и оттянула капюшон.
– Но вы это уже знаете.
Он слегка расширил глаза и пробормотал:
– Позолоченная корона.
В его голосе прозвучало благоговение, какого я никогда не слышала от Вознесшихся, на все реагирующих вяло. Он крепче сжал меч, и блеснули драгоценности на его руке.
– Ну и ну, Пенеллаф, – проговорил он, не сводя глаз с короны и делая шаг вперед. – Только посмотри на себя.
Делано обнажил меч, и черты его лица заострились в смертельной угрозе.
– Вам следует обращаться к ней «королева Пенеллаф» или «ваше величество».
Король медленно и манерно, как змея, повернул голову к вольвену.
– Кто это с тобой? – Он понюхал воздух. – Всего лишь дикарь. Пес-переросток. – Он глумливо усмехнулся. – Отвратительно.
– Отвратительно? – переспросила я. – Тот, кто стоит рядом со мной, происходит из рода, которому сам Никтос даровал смертный облик. А от того, кто стоит рядом с вами, разит разложением и гнилью.
Выходец нахмурился.
– От меня не разит. – Он одернул тунику. – Что за грубость.
– О, прошу прощения. – Я уставилась на Кровавого короля. – Значит, это вы испортили воздух?
Он выходца донеслось сахарное веселье, а на челюстях короля Джалары заходили желваки.
– Я бы посоветовал тебе следить за языком, Дева.
Я подняла левую руку, а у Делано вырвалось низкое рычание.
Король Джалара ухмыльнулся.
– А может, и не нужно. За каждое твое оскорбление отплатит тот, кого ты называешь своим мужем.
Все мое существо кричало от ярости – кричало в жажде крови и боли, но я ничем не показала своих эмоций, устремив взор на Кровавого короля. Вознесшегося, который никогда не проявлял ко мне жестокости, когда я была ребенком. Он просто был, маячил где-то на заднем плане.
– Знай, что он находит пребывание с нами не слишком приятным. Дорогая Илеана почти убедила его, что тебя тоже схватили, несмотря на его самопожертвование. Его крики ярости звучали серенадой.
Я стиснула зубы.
Его лицо приняло самодовольное выражение.
– Что? Тебе нечего сказать? Ты не спрашиваешь, как он себя чувствует? Не умоляешь? – Он склонил голову набок. – Не угрожаешь? Я ожидал от тебя по крайней мере угрозы после того, как Илеана так поэтически расписывала…
– Называйте ее настоящим именем, – перебила я. – Уверена, вы знаете, что она Избет.
Он прищурился.
– Она больше не Избет.
– И кем вы ее считаете? Илеаной, богиней?
– А ты как думаешь? – с вызовом спросил он.
– Я знаю, что бога создать нельзя. Она – всего лишь извращенная мешанина злобы и жадности.
– А себя ты чем считаешь?
– Настоящим богом, – ответила я так же ровно, как это сделал бы Кастил.
– И тем не менее ты не смогла ее одолеть? – Он холодно рассмеялся. – Может, ты и рождена от крови Никтоса, но ты и я – мы оба знаем, кто ты и чем ты всегда будешь. Девой, одна половина которой красива, а другая – катастрофа.
Я ничего не сказала. Я ничего не почувствовала.
Он опустил подбородок и приблизился.
– Тебе следует поступить так, как она предлагает. Она твоя мать.
– И тем не менее мне абсолютно наплевать. – Я удержала его взгляд. – Верите или нет, я явилась сюда не за тем, чтобы тратить время, оскорбляя Кровавую королеву.
Король Джалара резко вдохнул.
– Так ты пришла сдаться? Подчиниться?
– Я пришла, чтобы отправить послание Кровавой королеве.
Он так высоко вскинул брови, что я удивилась, как они не свалили его драгоценную корону.
– Послание? Я проделал весь этот путь в забытую богами глушь на краю Пустошей, чтобы забрать твое послание?
Я кивнула и под плащом переместила правую руку к левому боку.
– Должно быть, ты не в своем уме. Правда? – Король Джалара гротескно улыбнулся, обнажив клыки. – Единственное послание, которое я от тебя доставлю, – это весть о твоей покорности.
– Прошу прощения, я неправильно выразилась. – Я выдавила глупый смешок. – Послание – это ты сам.
– Что?..
Его извращенная улыбка застыла. Он метнул взгляд за мое плечо…
Киеран вырвался из тени и врезался в него. Король споткнулся и оскалился в рычании, но Киеран схватил его за руку, не пуская. Я выдернула меч из-под плаща и крутанулась, широко замахиваясь.
Мало что за всю мою жизнь приносило мне столько удовлетворения, как ощущение того, как клинок входит в плоть короля Джалары, кость сопротивляется, а затем сдается с шокирующей легкостью. Клинок прорезал его горло и позвоночник, отделив голову от тела.
Я подняла взгляд на застывших рыцарей и потрясенного выходца. Все они будто окаменели – то ли от того, как голова короля падала в противоположном от тела направлении, то ли при виде других вольвенов, выступивших из темноты.
А потом я сражалась как бог.
Я не призывала итер. Не стала визуализировать. Не тратила время, чтобы нагнетать силу внутри себя. Мне это было не нужно, потому что она и так всегда при мне. Я лишь пожелала ее.
Щиты взорвались, следом – мечи. Шеи рыцарей свернулись в стороны, оборвав крики прежде, чем они даже зародились. Их руки сломались. Кости в телах треснули. Ноги загнулись назад, а потом я разорвала рыцарей изнутри.
В кровавом тумане выходец быстро вытащил два черных, изогнутых полумесяцем меча. Вольвены зарычали и защелкали зубами.
– На мне это не сработает.
– Нет, не сработает, – согласилась я.
Сверху пронесся порыв ветра. Что-то вдруг затмило луну.
Выходец поднял голову.
– Что за?..
Передо мной приземлился Ривер, отчего земля и деревья содрогнулись. Он хлестнул хвостом, скользя между вольвенами, и вытянул голову, разинув пасть. Из его горла вырвался оглушительный рев, а над оборкой из шипов заклубился дым.
– Но это – подействует, – договорила я, убирая меч в ножны. – Огонь богов, верно? Это тебя убьет.
– Проклятые боги, это же?..
Выходец попятился и споткнулся. Едва он восстановил равновесие, как Ривер ударил его в грудь шипастым хвостом.
