Сирил поставил запись на проигрывание ещё раз. Затем ещё. И ещё. В общей сложности, признание главы рода Таро в том, что он помогал Лудо готовить восстание, мы прослушали восемь или девять раз. И, думаю, эта цифра была б ещё больше, если б я не забрала диктофон у никак на это не среагировавшего Сирила. Но даже когда сделала это, он всё также продолжал смотреть на ладонь и тыкать пальцем в пустоту, ожидая, что вот-вот, и голос Квирелла скажет: «Это всё ложь — злая шутка, не более. Весело ведь, правда?»
— Сирил… Мне действительно жаль.
И я не врала. Да, дай мне выбор — я бы вновь сделала всё именно так. Но в тоже время будь такая возможность — попыталась бы убедиться и в том, что Сирилу не будет так больно. Хотя о чём это я? Если бы вдруг я узнала о том, что Корни ненавидит меня, свою младшую сестрёнку (конечно же, это невозможно), то каким бы образом мне не преподносили данную новость — сердце бы всё равно разрывалось на части.
— Ада? — казалось, что Сирил не видит меня и просто хочет удостовериться в том, что я до сих пор рядом.
— Да? Я слушаю.
Мои ладони сжали его, пока я пыталась найти в глазах Сирила хоть один отблеск тех звёзд, что были в них лишь недавно.
— Если я прикажу тебе забыть обо всём этом? Просто сделать вид, что ничего не было? Притвориться, что ты ничего не видела и не слышала? Что ты скажешь мне в таком случае?
— Разве ты сам не знаешь ответ?
— Знаю. Но всё равно хочу услышать его от тебя.
— Тогда слушай, — я отстранилась от Сирила и выпрямила спину, дабы показать ему всю свою непреклонность. — Если появится такая необходимость — я сама пойду к совету с данными фото и записью. Копии у меня уже есть, и это не станет проблемой, даже если ты уничтожишь оригиналы. Однако я не хочу плести интриги у тебя за спиной, Сирил. Именно поэтому я сейчас здесь: потому что верю — ты обязательно поймёшь, что для королевства важно и правильно. Прости, но своими действиями Лудо угрожает нам всем, и позволить ему выйти сухим из воды в данной ситуации — я просто-напросто не могу.
— В точности также, как и ожидал услышать, — Сирил встал и закинул голову назад, чтобы смотреть на звёзды широко-открытыми глазами. — Не выноси это дело на общий суд, ладно? Я сам разберусь с братом: не хочу, чтобы над ним потешались.
В глазах короля больше не сияли звёзды: теперь в них горело пламя. Губы же были плотно сжаты, а на лбу проступили тонкие морщинки. Никогда ещё я не видела его величество столь же решительным, как в ту ночь. Решительным, напряжённым и встревоженным одновременно.
— Хорошо. Я обещаю.
В небе одна из звёзд сорвалась со своего тысячелетнего пристанища и полетела вниз со скоростью, которой могли позавидовать даже эксили. Однако никто из нас не обратил на это внимание: тогда мы просто молчали и смотрели друг на друга, практически не моргая. Думаю, порою тишина способна сказать куда больше, чем самые красноречивые изречения.
***
Рассвет следующего утра мы с Сирилом встретили вместе. В его комнате. И под одним одеялом. Однако не подумайте: между нами ничего не было. Дело в том, что я просто побоялась оставлять Сирила одного в таком состоянии. И пускай связи со мной ещё никому не приносили ничего хорошего, всё равно захотела хотя бы попробовать поддержать его в столь трудном решении.
Мою идею остаться с ним на ночь Сирил не отверг и не поддержал — казалось, ему просто-напросто всё равно. И, думаю, тогда это именно так и было. За всю ночь мы не сказали друг другу ни слова. Почему? Сама точно не знаю. Пожалуй, я боялась ляпнуть что-то не то, а он просто не хотел говорить. Кажется, Сирила пугала неизвестность, с которой ему предстояло столкнуться уже в самом ближайшем будущем. Конечно же, мне до ужаса сильно хотелось заверить его, что всё обязательно будет хорошо, что мы сможем пройти через все неприятности вместе. Вот только… Я не могла. Ведь, с какой стороны ни посмотри, это Ада Норин — причина всех его бедствий.
Однако я не сожалела. Знала, что так нужно. Как только Лудо не станет — человечество ещё на один шаг приблизится к своей столь далёкой, но вовсе не невозможной победе.
— Сирил. Уже утро. Пора, — в зловещей тишине первых солнечных лучей мой голос был ничем не отличим от скрежета ножей при заточке.
Связаться с Лудо Сирил попытался практически сразу же после того, как открыл злополучный конверт. Однако старший брат ответил ему следующее: «Извините, ваше величество, я сейчас не в замке. Вылетаю незамедлительно. Буду к рассвету». Самособой, король стал ещё мрачнее после этого разговора, однакочто он мог сделать? Лететь и искать Лудо в порыве гнева? Как будто бы бывший советник скажет, где именно он сейчас находится… Оставалось лишь ждать, что, в принципе, до теперешнего момента мы с ним и делали.
Сирил закрыл глаза и начал слегка шевелить губами, проговаривая слова, которые я была не в силах расслышать. По насупленным бровям и сморщенной переносице было несложно понять, с кем именно он сейчас разговаривает. Закончив, его величество, наконец, поднялся с кровати и подошёл к зеркалу. На нём до сих пор были вчерашняя, уже неслабо примятая рубашка и штаны, стрелки которых сейчас больше напоминали тупые, а не острые углы. И я, и Сирил одновременно поняли, что это никуда не годится. Когда же он переоделся с строгий, чёрный, деловой костюм (я честно отвернулась на этом моменте), надел на свою голову золотую корону (она была прекрасной: высотой в тридцать сантиметров с стремящимися к солнцу лучиками, что натыкались на всевозможные драгоценные камни в конце своего пути), расчесал спутанные до этого в однобольшое гнездо чёрные волосы и почему-то повернулся ко мне, а не к зеркалу.
— Как я выгляжу?
— Как настоящий король, — я подошла к Сирилу и нежным движением заправила выбившуюся из-под короны прядь ему за ухо.
Как раз-таки в этот неловкий момент и раздался стук в дверь. Никто из нас не сомневался в личности раннего гостя.
— Заходи… Лудо.
Когда дверь отворилась, мы действительно увидели на пороге Лудо Девериуса. Увидели и затаили дыхание (по крайней мере, Сирил). Старший брат короля выглядел довольно-таки измотанным и уставшим: его внешний вид практически ничем
